Без надежды / Szegénylegények (1966)
Без надежды // Спутник кинозрителя. – 1967, № 4. – С. 17.
Сравнительно недавно в старинном венгерском городе Печ проходил фестиваль лучших фильмов производства студии «Мафильм» 1966 года. Первую премию за режиссуру получил Миклош Янчо за картину «Без надежды» – суровый рассказ талантливого художника о прошлом.
Да, события в фильме относятся к прошлому, к годам реакции, наступившей после подавления революции 1848 года. Но трудно назвать этот фильм историческим. «Миклош Янчо, – как писал один из ведущих венгерских критиков, – решительно отказался от бытовавшей у нас схемы построения исторических фильмов. Он на достоверном материале создал современную психологическую кинодраму».
Действие картины замкнуто на небольшом пространстве. Тюрьма посреди степи. Здесь каменный мешок, несколько десятков каменных клеток и небо над головой. Здесь жандармы, распутывающие «дело». И здесь загнанные в клетки крестьяне, среди которых надо выявить участников недавних волнений. Жандармы провоцируют, – крестьяне реагируют. Таков сюжетный принцип. Ниточка провокаций тянется, разматывается до конца: жандармам надо выявить бунтовщиков в толпе заключенных, не одного, не двоих – целый отряд, бывший «отряд Шандора». Первым берут Гайдора. Его подозревают в убийстве семьи богатых овчаров. Пытка совестью – наутро Гайдор сознается. – Вас может спасти только одно. Найдите здесь человека, который совершил больше убийств, чем вы…
Вся противозаконность, лживость этого предложения видны со стороны. Но самое страшное: отвалив один камешек, разрушают крепость. Начинает разрушаться личность человеческая. Сдавшись однажды, Гайдор не имеет выбора… Теперь он уже хочет только одного: выжить… и выдает Варью.
То страхом, то вкрадчивой хитростью разматывают душу человеческую. Не сломают ударом – так подсидят на доверчивости. Не обманут улыбкой – так спровоцируют на благородстве. Жандармы сажают Гайдора в одиночную камеру и оставляют дверь незапертой. Наутро Гайдор убит. Теперь начинается арифметика.
Еще две камеры были умышленно оставлены незапертыми. Именно две – в этом есть дьявольский умысел. Теперь в руках жандармов двое: отец и сын Ловаши. Начинается пытка благородством: – Следовало бы повесить вас обоих. Но мы повесим только одного…
Сын начинает выгораживать отца, отец спасать сына. В результате – они выдают истинного убийцу Гайдора – Торму. Теперь в руках жандармов Торма – лихой кавалерист, мятежник. Этого не согнешь, не запугаешь ни смертью, ни угрозой пролить кровь близкого человека. Что ж, если он несгибаемый, его поймают на несгибаемости.
– Торма, вы кавалерист? Покажите нам свое мастерство.
– А коня мне дадут? – в сущности, ответив так, Торма уже запутался, уже погиб, но он еще не знает этого. Коня-то ему дают.
И джигитовку он показывает отменную – железный рубака Торма.
– Превосходная работа. Вы мастер. Не поможете нам обучить
конный отряд? Людей выберете сами.
Торма поднимает голову. Он храбр и крепок, да прост. Идя вдоль строя, он выкликает по имени своих старых знакомых. Он думает, что спасает их от тюрьмы, беря в свой отряд.
– Все старые знакомые? – дружелюбно спрашивает жандарм.
– Да, старые знакомые, – польщен Торма.
…Фильм останавливается в тот момент, когда на отобранных мятежников набрасывают капюшоны. Янчо не станет показывать казни. Он взял только один аспект: возможность отдельной личности переиграть отлаженную бесчеловечную систему. Взял, попробовал – и ужаснулся.
Можно спорить с выводами Миклоша Янчо, который показал, что человеческая природа создана не для того, чтобы выдерживать дьявольские испытания, что человеческая природа ломается от подобных опытов, что в этом смысле надежды нет.
Можно спорить с теми отчаянием и неверием в обыкновенного человека, которыми отмечен фильм Янчо. Спорить хотя бы потому, что у человека нет иных выходов – человек должен бороться за свое человеческое лицо в любых условиях и обязан верить или…
Но бесспорно одно: Миклош Янчо сделал картину честную и глубокую, она заставляет задуматься о главном, она – про людей.
17
Добавить комментарий