Близнецы / Twins (1989)

Карпентер Тереза. Арнольд Шварценеггер – человек, создавший самого себя // Искусство кино. – 1990, № 8. – С. 155-162.

Ракурс

Тереза Карпентер

Арнольд Шварценеггер – человек, создавший самого себя

Было утро одного из тех редких дней, когда Арнольда Шварценеггера удалось застать в офисе. У него столько разнообразных дед, что, бывает, он неделями не показывается в «Оук продакшиз» в Калифорнии, где расположена штаб-квартира его гигантской империи. В то утро он опоздал на полчаса. Вот он появляется, на нем обыкновенная майка, и вообще, если бы не мощнейшие руки и ноги, он бы выглядел как вполне обычный мужчина.

«Итак, – спрашиваю я, – есть ли у вас какой-нибудь особый распорядок дня?» Это один из тех безобидных вопросов, с которых принято в таких случаях начинать разговор. Но Арнольд, рассеянно постукивавший по трубке, нахмурился, как будто я сказала что-то неприличное.

«Распорядок? – переспрашивает он тоном, который вызывает в памяти скорее раздражительного Конана, нежели развеселого тирольца из фильма «Накачивая стальные мускулы». – Распорядка у меня нет».

Я случайно задела его больное место. Может быть, слово «распорядок» напоминает ему о неприятных изнурительных тренировках культуриста; Арнольд проделал большой путь с тех нор. когда ему приходилось позировать в плавках, чтобы привлечь к себе внимание. А может быть, понятие «распорядок» кажется ему каким-то «неамериканским» (на одной из стен висит огромный шелковый флаг Соединенных Штатов – свидетельство любви Арнольда ко всему американскому). Единственная тема, на которую он будет распространяться с уничтожающим презрением, – это его родная Австрия, где, по словам Арнольда, государственные служащие идут на обед ровно в полдень и считают дни до пенсии.

В Калифорнии такой человек, как Арнольд – человек свободный, независимый. – просыпается утром и сам придумывает, что будет сегодня делать.

«Если у вас нет твердого распорядка, – поспешно добавляю я, – вы очень счастливый человек».

«Да, – подтверждает Арнольд, просияв, – я очень счастливый человек».

Если Арнольд и склонен с энтузиазмом говорить о том, как ему повезло в жизни, кто же вправе упрекнуть его? Его карьера – пример одного из самых небывалых взлетов, которого когда-либо достигали эмигранты в Соединенных Штагах. Когда в конце 60-х годов Арнольд приехал в США, чуть ли не все его пожитки умещались в вещевом мешке, а теперь в его коллекции больше титулов, чем у любого другого соперника, занимающегося культуризмом. К 1980 году, когда Шварценеггер оставил спорт, он получил один раз титул «Мистер Мир», пять раз – «Мистер Вселенная» и семь раз – «Мистер Олимпия». А в один год он удостоило я всех трех сразу.

Несмотря на мешавший ему немецкий акцент. Арнольд смог совершить переход из мира спорта в мир кино. Сначала он отвоевал себе жизненное пространство как непреклонный герой фильмов про черную магию и сабельные поединки, потом как непреклонный герой боевиков, где успешно соперничал с Сильвестром Сталлоне (а кое-кто считает, что и превосходил его) по части кассовых сборов.

Вопреки своему имени, от которого наверняка мурашки бегают по спине светских снобов («Шварценеггер» в буквальном переводе означает «черный пахарь»), ему удалось стать одним из немногих избранных. Два года назад его женой стала Мария Шривер – отпрыск клана Кеннеди и к тому же завидная партия. Последнее, впрочем.

Фрагменты статьи, опубликованной в американском журнале «Premiere», 1989, January.

155

справедливо и в отношении Арнольда. Он был состоятельным человеком еще до того, как познакомился со Шривер в 1977 голу.

Только за последние два года его доход составил, как говорят, 43 миллиона долларов. Сюда входят не только его заработки в Голливуде, но и доход от соревнований за титул «Мистер Олимпия» и «Мистер Вселенная», сопродюсером которых он теперь является. Львиную же долю составляет прибыль от вложений в недвижимость, которые он делал в течение последних двадцати лет в Санта-Монике, Лос-Анджелесе, Сан-Франциско и Денвере. Журнал «Форбс» назвал его и числе десяти самых состоятельных людей Америки, занятых в шоу-бизнесе.

Из соображений имиджа и политики Арнольд довольно сдержанно говорит о своем богатстве. Его миллионы, кажется, служат тем фоном, на котором разворачивается его нынешнее «любовное приключение». Теперь предмет его страсти не мускулы и не деньги, а сумасбродная комедия, где он и Дэнни де Виго играют братьев-близнецов. «Близнецы» (режиссер Айвон Рейтмэн)¹ рекламируются как фильм, который откроет комедийные возможности Арнольда.

Арнольд Шварценеггер в комедии? Каким же это образом, спросите вы. Конли оказался в Стране Смеха?

«Я давно понял, – объясняет Арнольд, – что мне доставит удовольствие сняться в комедии, но вечно шли споры с режиссерами, со студиями: «Нет. нет. нет. нам нужно, чтобы ты играл суровых парней», – а я пытался придумать, как бы мне все-таки сыграть в настоящей комедии».

Три года назад, когда на просмотре Арнольд встретился с Рейтмэном. ему представился такой шанс. Он вспоминает, как оттащил режиссера в сторону и сказал: «Я бы с удовольствием сделал с вами фильм». Рейтмэн тут же дал задание команде сценаристов предложить ему различные варианты. Самым обнадеживающим оказался сценарий про чудовище, искусственно созданное на основе спермы шести гениев и. следовательно, наделенное самыми совершенными чертами рода человеческого. Однако эксперимент не удастся: у «подопытной» матери рождается не один ребенок, а двое близнецов, второй из которых становится носителем всего генетического «хлама» человечества.

Есть доля иронии в том, что своим наивысшим актерским достижением Арнольд считает именно роль в «Близнецах» – роль человека, ставшего самым совершенным продуктом научного творчества. Арнольд, которому сейчас сорок один год, сам, можно сказать, продукт не менее замечательного эксперимента, задуманного двадцать пять лет назад, когда он, еще подросток, жил где-то среди урбанизированных долин юго-восточной Австрии. Разница лишь в том, что в те далекие времена Арнольд Шварценеггер был сразу и творцом и произведением.

Главной фигурой в жизни подростка был, бесспорно, его отец Густав, «человек сильный и почитавший силу», – как говорит о нем одни из близких людей Арнольда. Герр Шварценеггер был начальником районной полиции и свято верил в дисциплину. Когда Арнольд и его старший брат Майнхард едва-едва научились ходить, отец придумал для них напряженное расписание спортивных занятий. В намерении старшего Шварценеггера входило, чтобы Арнольд стал профессиональным футболистом.

Арнольд признает, что между ним и братом существовало соперничество. «Разница в возрасте у нас была всего год И в спорте, и в школе мы старались перегнать друг друга». Боролись ли они за то, чтобы заслужить одобрение отца? «Это домыслы, – морщится Арнольд. – Для ребенка

_______
1 О фильме см.: «Искусство кино», 1989, № 12.

156

такие умозаключения сложноваты». (Арнольд не поддается ни на какие песни сирен про самоанализ.)

По-видимому. Арнольд не испытывал материальных затруднений. В доме его семьи, расположенном в предместье большого города Граца, были и произведения искусства, и антиквариат. И все же он утверждает, что до четырнадцати лет не наслаждался такими предметами роскоши, как телефон или современная канализация. Джордж Батлер, режиссер фильма «Накачивая стальные мускулы». познакомившись в 1977 году с родственниками и друзьями детства Арнольда, утверждает: «Я не уверен, что Арнольд нуждался, но он выходец из весьма примитивной среды. Полагаю, это все время сказывается».

Движущей силой для Арнольда Шварценеггера был, судя по всему, избыток энергии, не находившей применения. «Я был вроде той огромной машины, которой некуда ехать, – объясняет он. – Я мог ехать, но мне нужно было задать себе направление и разобраться, какой будет конечная цель». В пятнадцать лет он восстал против отца, бросил футбол и принялся искать образец для подражания.

Нашел он его в кино. Но не в таких фильмах, как «Римские каникулы» или «Правила игры», а в таких, как «Геркулес против Рима», «Геркулес в стране призраков», «Геркулес и пленница», «Геркулес против жителей Луны». Восхищение «звездами» этих второсортных лент, особенно Рэгом Парком, бывшим культуристом, добившимся успеха в кино и бизнесе, побудило Арнольда собирать журналы о культуризме и даже развесить по стенам спальни фотографии мускулистых гигантов, из-за чего его родители так заволновались, что, как говорят, даже обсуждали, не отвести ли его к психиатру. «Прошел год, – говорит Арнольд, – и я помял, в каком направлении хочу двигаться».

Отбросив былые опасения, родители все же купили ему набор гирь. И тогда Арнольд приступил к переделке своего облика – этот процесс он сравнивал с лепкой. В результате работы получился шедевр: мужская фигура ростом 6 футов 2 дюйма (186 см), которая в момент достижения пика формы характеризовалась объемом груди 57 дюймов (145 см), талии – 31 дюйм (79 см) и объемом бицепса 22 дюйма (56 см). В восемнадцать лет он отправился в Штутгарт впервые принять участие в международном соревновании и получил титул «Мистер Европа» среди юниоров. В результате чего впал в эйфорическое состояние: «Мне казалось, я Кинг Конг».

В 1968 году он оказался в пате зрения американца Джо Уэйдера. издателя журнала «Масл энд фитнесс» и самого рьяного проповедника культуризма в мире. Уэйдер привез Арнольда в Америку, дал ему прозвище «Австрийский дуб» и поселил а Санта-Монике, этой мекке культуризма. Туда же он доставил ближайшего друга Арнольда игаль-

157

янского культуриста Франко Колумбу, известного также, как «Самсон из Сардинии». Оба жили в одной квартире недалеко от «Годдз джим».

Колумбу вспоминает, что в начале своей карьеры Арнольд Шварценеггер был весельчаком-экстравертом, «воплощением очарования и заразительного смеха». Добродушие, однако не исключало отчаянной, даже жестокой решимости там, где речь шла о состязаниях. «Он никогда не говорил: «Я буду соревноваться», – всегда только «Я буду побеждать», – рассказывает Колумбу.

«Однажды, – продолжает он, – мне на грудь упала штанга весом 500 фунтов (225 кг). Я бросил взгляд на Арнольда, как бы прося: «Помоги же». Он вышел из зола и стал смотреть в окно, сказав: «Дай знать, когда выдохнешься, я подойду». Благодаря такой изнурительной тренировке мы добились невероятных результатов». Правда, хорошие результаты достигались не только упорной тренировкой, Арнольд признает, что пользовался стероидами. Но, утверждает он: «В очень ограниченных количествах» – и заявляет, что никаких побочных эффектов никогда не испытывал.

В то время как Арнольд продолжал лепить «Австрийский дуб», упорно работая и применяя стероиды, он одновременно придумал для себя еще один образ и под именем Арнольда Стронга принимал заказы по почте на доставку пособий по культуризму и всего необходимого для этого вида спорта. Когда предприятие Арнольда Стронга приносило очередную прибыль, он вкладывал деньги в недвижимость.

Суди по всему, Арнольд стол миллионером. когда ему еще не было и тридцати. Он «помешался» на Америке, говорит Арнольд и рассказывает, как однажды, затосковав по дому, поехал в Австрию. «Через неделю, – вспоминает он, – я уже не мог дождаться, когда же вернусь в Соединенные Штаты. В США все намного приятнее из-за того, что в людях здесь нет предубеждения, они восприимчивы, всегда позитивно настроены. Что бы ты ни затеял в Европе, всегда услышишь: «Невозможно. Никто никогда такого не делал». Они больше ис стремятся к новым завоеваниям, новым достижениям, я понял, что мне намного ближе американский дух».

Если карьеру Арнольд сделал благодаря «американскому духу», то имя он составил себе благодаря «стальным мускулам». В начале 70-х годов он был легендой среди силачей. но как вид спорта культуризм тогда еще не сформировался и не был признан. Джордж Батлер, который был в то время независимым фотографом и выполнял задание для «Oui», встретился с Арнольдом в Бруклине в 1972 году иа соревнованиях за титул «Мистер Олимпия». Он увидел его за сценой в окружении девушек, участвовавших в чем-то вроде конкурса «Мисс Бикини».

«Это была самая пошлая сцена, какую только можно вообразить, – вспоминает Батлер, – но было очевидно, что Арнольд – «звезда». Его присутствие производило невероятное впечатление».

Вместе со своим партнером Чарлзом Гейнзом ои предложил Арнольду сделать его главным действующим лицом в книге и,

158

возможно, документальном фильме о культуризме, и тот согласился. Эту затею, тем не менее, не так-то просто было осуществить.

«Арнольд занимался спортом, который никто не любил, а внешность его производила на людей отталкивающее впечатление, – объясняет Батлер. – Самой большой проблемой тогда стал страх прессы перед гомосексуализмом: «Все, кто занимается культуризмом, – гомосексуалисты. Мы не хотим иметь к этому никакого отношения». (Арнольд, как замечает Батлер, неисправимый, восторженный гетеросексуалист.)

Опубликованная все же осенью 1974 года книга «Накачивая стальные мускулы» сразу же стаза бестселлером, а через три года, когда появился фильм, имя Арнольда Шварценеггера было известно в каждом доме. Арнольд энергично участвовал в рекламной кампании. Он рекламировал себя в двух качествах – Арнольда-силача. вызывающего восторг у рьяных культуристов, и в то же время светского Шварценеггера, имидж которого импонировал рафинированной публике. Он давал интервью, заявляя. что не отказывает себе в ромовых пирожных. Ощущение, возникающее, когда наполненная кислородом кровь циркулирует в мышцах, он сравнивал с оргазмом. Он разрешал, чтобы его фотографировали, когда он курит наркотики. (Теперь он утверждает, что никогда не курил марихуану для удовольствия.) Он изобрел «придуманные», как он их сам называл, истории, чтобы подкрепить ходившие о нем легенды.

Самую шокирующую он поведал однажды перед камерой на съемках «Стальных мускулов». Желая проиллюстрировать свою преданность спорту и силу воли, Арнольд с наисерьезнейшим видом рассказывал, как был за границей на соревнованиях, когда умер его отец. И вместо того чтобы отправиться домой на похороны он отправился на состязания. «После интервью, – говорит Батлер, – он признался, что на самом-то деле был в Мексике, когда умер отец. Он узнал о смерти отца через неделю после похорон и не мог поехать домой. Правда, я не сомневаюсь, что будь перед Арнольдом выбор: выиграть мировой чемпионат или поехать на похороны отца, он наверняка сказал бы: «Отец бы захотел, чтобы я выиграл».

Невероятной известностью Арнольд обязан и тому, сколь искусно его преподносили. По настоянию Батлера и Гейнза Арнольд брат уроки балета. Его фотографировал Роберт Мэплторп, рисовал Джейми Уайт. Он был главным экспонатом в нью-йоркском музее Уитни на семинаре искусствоведов, которые собрались обсудить идеальную мужскую фигуру.

По словам Батлера, в то время Арнольд Шварценеггер был трогательно наивен. «Он еще столько всего не знал! Он не знал, как нужно одеваться. Как заказать блюдо, прочитав меню, и многое другое в том же духе».

Проявив свою обычную инициативу. Арнольд принялся возмещать недостаточную утонченность. Он нашел портного, который одевал его, как аристократа. Он спрашивал совета, что читать и в какие рестораны ходить. Однажды, вспоминает Батлер. Арнольд спросил его, гае тот останавливается в Нью-Йорке. Батлер ответил, что предпочитает «Элгонкин», старую элегантную гостиницу, где частенько останавливается литературная элита. Ему было забавно узнать, что позднее Арнольд не только сам там поселился. но и привел за собой восемьдесят других культуристов.

«Арнольд учится едва ли не быстрее всех в истории человечества», – говорит Батлер.

Недавно Батлер показал ему фотографии. сделанные во времена, когда он еще занимался культуризмом. «Но, Джорджи, – якобы пожаловался Арнольд. – Ведь среди них нет фотографий, запечатлевших меня в Белом доме. Нет фотографий, на которых я с Джеральдом Фордом или Рональдом Рейганом… где я с Сильвестром Сталлоне или Кеннеди».

«Да, – подтвердил Батлер, – потому что оки сделаны примерно тогда, когда мы работали над «Стальными мускулами». На что Арнольд ответил: «Я не хочу, чтобы меня запомнили таким».

Обстановка офиса Арнольда красноречиво говорит о том, каким бы он хотел остаться в памяти. Три стены вокруг огромного лубового стола увешаны фотографиями, запечатлевшими последовательное перевоплощение Арнольда. Несколько снимков, повествующих о юности Колумбу и Лу Ферриньо, обессмертили Арнольда-культуриста. Там есть и упомянутые фотографии Арнольда вместе с Рональдом Рейганом, Джеральдом Фордом, с членами семьи Кеннеди, обессмертившие Арнольда – светского льва. Есть фотографии Арнольда на съемках «Терминатора» или «Бегущего человека» – дань Арнольду-суперзвезде.

Показательно, что в этой галерее не вид. но снимков, которые бы относились к первым дням его кинокарьеры, когда его не хотели приглашать из-за длинного имени и плохого знания английского.

159

Шварценеггер воспользовался своими мускулами как пропуском в мир кино. В 1969 году Джо Уэйдер, его наставник в области культуризма, взял его в Нью-Йорк попробоваться на роль в фильме «Геркулес спятил» (название потом изменили на более стильное «Геркулес в Нью-Йорке»). В фильме его реплики дублировались. «Время от времени, – говорит Арнольд, закатывая глаза, – мне звонят но телефону человек двадцать и со смехом сообщают: «Мы видели эту невыносимо мерзкую штуку по телевизору».

Чаще же Арнольду просто не давали говорить. Четыре года спустя в «Долгом прощании» Роберта Олтмена он играет силача который безмолвно дубасит Эллиота Гульда. В «Злодее» у него была роль красивого незнакомца, который занимался только тем. что с каменным лицом сидел в шарабане рядом с Энн-Маргарет. Один критик заметил, что лошадь была куда выразительнее Арнольда.

Если мускулы стали пропуском в кино, то они же мешали ему в серьезных ролях. Работая нал картиной «Оставайся голодным» по роману Чарлза Гейнза о культуристах Юга. режиссер Боб Рафелсон искал кого-нибудь на роль нежного гиганта по имени Джо Санто. «Он упорно не желал брать Арнольда, – рассказывает Гейнз. – Его отношение было примерно таким: «Это исключено. Мы не станем снимать в роли главного героя значительного фильма какого-то австрийского неуча-культуриста». Когда я привел Арнольда домой к Бобу, – Арнольд ведь может хоть змею околдовать, – тот увидел кое-какие перспективы». В конце концов Шварценеггер получил роль, но Джо Санто превратился во второстепенную фигуру.

Когда Батлер предложил Нэду Таннену, который тогда работал в компании «Юниверсл», сделать фильм «Накачивая стольные мускулы», ответ тоже был отрицательным. По словам Батлера. Таннен ответил: «Вы пытаетесь эксплуатировать беднягу Шварценеггера. Нет никаких шансов, что этот парень когда-нибудь добьется успеха в кино». (Таннен говорит, что не припоминает эту встречу с Батлером.)

Через пять лет после «Стальных мускулов» Арнольд снялся у Дино Де Лаурентиса в картине «Конан-варвар». Продолжение, «Конан-разрушитель», принесло доход в 100 миллионов долларов по всему миру (31 млн. долларов в США). По сжатому определению Арнольда, Конан стал для его карьеры «даром господним».

«Даже во времена Конана, – утверждает Арнольд, мне хотелось сыграть что-нибудь Смешное». Он вспоминает, как спорил с режиссером Джоном Милиусом, которому Конан представлялся честным варваром, способным, не моргнув глазом, произнести ницшеанское занудство вроде: «То, что не убивает меня, делает меня сильнее». Арнольд сам добавил кое-какие комические черты, например, позволил пьяному Конану уронить голову в тарелку с супом. «Над этим здорово смеялись, – говорит он, хихикая. – А парень-то, который так хорошо владеет мечом, совсем не владеет собой».

Но фильм, раз и навсегда изменивший ход карьеры Арнольда это «Терминатор», фантастический триллер режиссера Джеймса Кэмерона Арнольд сразу оказался среди международных «звезд» первой величины.

«Кэмерон очень остроумно подошел к работе над «Терминатором», говорит Арнольд. – Он писал так, чтобы было смешно. «Я вернусь». Ему хотелось, чтобы я произносил эту реплику, как машина, очень медленно, очень четко, очень жутко. Со временем мы поняли, что зрителям больше нравится юмор, а не действие, потому что в анкетах, отвечая на вопрос о любимой сцене, они всегда называли какую-нибудь смешную. Мы как бы дали понять кинобизнесу, что теперь необязательно торговать мускулами, можно просто торговать Арнольдом».

«Терминатор», – продолжает Арнольд, – автоматически поднял цену на меня вдвое». Только за последние два года гонорар Арнольда за одну картину возрос с 2 млн. долларов до 10 млн. Благодаря «Терминатору» он смог сменить набедренную повязку на кожаную куртку (в контрактах теперь специально оговаривается вопрос о съемках обнаженным). Но самое важное, по мнению Арнольда, то, что «Терминатор» позволил ему перейти к исполнению более сложных ролей.

«Я всегда считал, – размышляет Арнольд, – что лучше всего обеспечить себе верных поклонников среди зрителей, тех, кто будут неизменно приходить на фильм с твоим участием. Если хочешь, чтобы они не изменили тебе, нужно показывать им то, что им нравится. Это не означает, что нельзя каждый раз добавлять процентов на десять чего-нибудь нового, постепенно заставляя их таким образом взглянуть на тебя с другой стороны».

Если последующие фильмы, такие, как «Хищник» и «Бегущий человек», и принесли кассовый успех, эксперименты Арнольда в области «нового» не всегда были удовлетворительны. Домашний очаг, которым его

160

пытались снабдить в «Нечестной сделке», оказался слезливой помехой развитию действия. Попытки наделить его героя романтическими чувствами, как в «Коммаидо», ни к чему не привели. Говорят, Арнольд настолько неуверенно провел любовную сцену с актрисой, что эпизод пришлось вырезать.

Такими же бесславными оказались и попытки полностью лишить его человеческих чувств – своего рода возврат к «Терминатору». «Красная жара», где он играет безжизненного русского стража порядка, стала самым большим коммерческим провалом после неудачи 1985 года («Красный Сондзя»).

Подобрать роль, соответствующую амплуа Арнольда, амплуа, границы которого кто-то из режиссеров определил как простирающиеся «от Фреда Астера до Брюса Ли», задача-головоломка. Айвон Рейтмэн признает, что над постановкой некоторых сцен в «Близнецах» работали «невероятно тщательно». В одной из сцен требовалось, чтобы Джулиус. только что потерявший невинность, изобразил ив лице блаженный шок. Рейтмэн велел Арнольду неподвижно лежать и смотреть в одну точку, пока он руками придавал его лицу нужное выражение.

В числе прочих знаменитостей, заглянувших на съемки «Близнецов», была и Мария Шривер, которая даже получила маленькую роль – женщины, покупавшей цветы (эти кадры остались на полу в монтажной). Ее персона весьма богато представлена в «картинной галерее» ее мужа. На стене позади стола – сияющая царственная Мария с бирюзовыми глазами, ее угловатое лицо обрамляет пышная темная шевелюра. Портрет этот выполнил Энди Уорхол весной 1986 года, как раз перед бракосочетанием Шривер и Шварценеггера. Портрет и длинный шелковый флаг кажутся двумя Символами триумфа Арнольда в Америке.

Теперь Арнольду хочется, чтобы все считали. что членом клана Кеннеди он стал в результате совершенно естественного, хотя, быть может, и счастливого, хода вещей. («Это как судьба, говорит он о их встрече, – будто это было предопределено».) Правда же, тем не менее, состоит в том, что пресс-атташе Арнольда выклянчил для него приглашение на теннисный турнир памяти Роберта Кеннеди в 1977 году, и именно там тот познакомился со своей будущей невестой.

Мария пригласила его в Хейннис-Порт на уик-энд, и он оказался на борту семейного самолета, не успев даже забрать чемодан из гостиницы. «Я сказал: «У меня с собой даже одежды нет», – а они возразили: «Тебе и не нужно, мы только катаемся на водных лыжах, ходим под парусом, гуляем и занимаемся спортом». «Естественно, – вспоминает Арнолд, – одежда мне понадобилась, да еще какая, потому что в тот же вечер устраивали званый обед. А на следующее утро все они. разодетые, отправились в церковь».

Его взаимоотношения с Марией, однако, начали бурно развиваться лишь на следующий год, когда он занимался рекламой какой-то книги в Вашингтоне. Она зашла за ним в отель и пригласила на обед в Джорджтаун. Был канун Дня всех святых, и она была наряжена в костюм цыганки. По мнению Арнольда. Мария «была сказочно хороша».

На протяжении последовавших за этим восьми лет ухаживания Арнольд якобы настаивал, чтобы они с Марией жили врозь из уважения к ее католической семье. Еще до того как Арнольд стал кинозвездой, Мария была его самым энергичным болельщиком. Джордж Батлер рассказывает, как в 1980 году Арнольд, который уже ушел из спорта, не удержался и принял участие в соревнованиях за звание «Мистер Олимпия» в Австралии. «Она так громко визжала на трибуне, что было даже неудобно. Она изо всех сил поддерживала Арнольда! Это было очень трогательно».

Немало культуристов было приглашено на их свадьбу в апреле 1986 года (а предварительно на холостяцкую вечеринку, во время которой Арнольда заковали в цепи и вручили его госпоже). Франко Колумбу был шафером. В число приглашенных попал и Джим Лоример, один из деловых партнеров Арнольда в сфере культуризма. «Когда человек не забывает старые связи, – считает Лоример, – это о чем-то говорит».

Сарджент Шривер. отец Марин, шутил на свадьбе дочери, что сделает нечто такое, чего никогда не случаюсь в Хейннис-Порте, a именно – прочитает телеграмму от республиканца. Затем он передач наилучшие пожелания от президента Рейгана, которому было отправлено приглашение.

(Арнольд пригласил на свадьбу и австрийского президента Курта Вальдхайма, на которого как раз начинали нападать из-за его возможных связей с нацистами. Арнольд утверждает, что Вальдхайм не является его личным другом, а приглашение было послано ему «автоматически», так же как множеству сенаторов, губернаторов, руководителей государств и папе Иоанну Павлу II. Ни Вальдхайм, ни папа так и не доехали до Хейннис-Порта.)

То, что убежденный республиканец Шварценеггер оказался в доме Кеннеди, остается нелепостью. Арнольд не нахвалится Рональ-

161

дом Рейганом, которому ставит в заслугу то, что он сделал страну «сильной».

В последнее время поведение Арнольда для демократически настроенной семьи его жены стало еще более серьезным испытанием. Ои агитировал за Джорджа Буша, присутствовал на национальном съезде республиканцев. заглянул на ленч, устроенный Национальной Ассоциацией Стрелков. Я спросила Арнольда, пытался ли Тедди Кеннеди, пламенный сторонник установления контроля за хранением оружия, уговорить его не ходить. Арнольда возмутило такое предположение: «Даже и не думайте об этом!» (Представитель Кеннеди по вопросам «внутрисемейных отношений» утверждает, что «сенатор никогда не стал бы вмешиваться».)

То, что Мария, как одна из ведущих программ Эи-би-си «Санди тудэй» («Сегодня воскресенье»), проводит большую часть времени в Нью-Йорке, а штаб-квартира Арнольда расположена в их доме на Западном побережье, придаст особую остроту их отношениям.

«Когда они вместо, они ведут себя, как маленькие дети, – говорит их общий друг Хэрри Джей Кац. – Просто замечательно». Говорят, оба они – люди волевые, и не секрет, что между ними бывают жаркие споры. Но те, кто знаком с четой Шварценеггер – Шривер. утверждают, что ссоры – это лишь продолжение игры. Франко Колумбу рассказывает, что когда Мария сердится, Арнольд просто уходит из дома и зовет кого-нибудь из старых друзей выпить пива».

Между ними царит дух соревнования, особенно в теннисе, где Арнольду ни разу не удалось побить Марию. «Она разделывает его в пух и прах», – вставляет Колумбу.

Вопрос тем не менее остается открытым: почему Арнольд Шварценеггер? Даже Джонни Вейсмюллер и Стив Ривз не смогли столь потрясающе превратиться из спортсменов в суперзвезд. Какие качества помогли этому австрийцу с длинным именем и сальным акцентом победить американцев у них же дома?

Конечно же, обаяние и умение адаптироваться плюс сила поли. «Напор Арнольда сталь силен, ои настолько вкладывает в него всего себя, что ему трудно в чем-либо отказать», – считает продюсер Элберт С. Радди, отмечая желание Арнольда самому участвовать в рекламе своих фильмов. «Среди больших «звезд» он один из немногих, кто приложит максимум усилий, чтобы его фильм хорошо прошел за границей. 50 процентов общего дохода фильма составляют деньги, полученные именно в результате этого». По другим наблюдениям, Арнольд с огромным вниманием относится к мелочам. Рассказывают, как однажды в День святого Валентина Арнольд велел разослать букеты цветов секретаршам ведущих различных публицистических передач. «Именно они помогут вам попасть в программу», – объяснил он Кацу.

На съемках Арнольд тоже занят делом. «У него действительно хорошие профессиональные манеры, – говорит Мактирман. режиссер «Хищника». – Он вовремя появляется, знает текст, обожает репетировать, когда есть такая возможность. Так же, как прежде он развивал мускулы, теперь он развивает свои актерские навыки. И вот он уже может играть в комедии».

Эксперимент породил нового Шварценеггера – комика Арнольда. «Полагаю, «Близнецы» будут иметь успех», – считает он.

 «По-моему, он был бы одним из великих голливудских продюсеров, – мечтает Джордж Батлер. – Это такой организованный человек, я думаю, он очень тонко чувствует, чего хочет широкая публика. А еще, мне кажется, ему следует выставить свою кандидатуру на пост губернатора Калифорнии».

Арнольд действительно стал продюсером фильма про сержанта Рока, героя американских комиксов. Он же будет и исполнителем главной рази. Проект временно отложили. до тех пор пока Арнольд не закончит работу над картиной «Все отозваны», которую ставит Пауль Верхувен.

Что же касается политики, то бывший культурист, который к тому же говорит с акцентом, достаточно невероятная кандидатура на пост губернатора или сенатора (Арнольд получил американское гражданство в 1983 году). Но с другой стороны, его ничуть не легче было представить светским львом или кинозвездой. «Разве это не соблазнительная перспектива?» – спрашиваю я.

Арнольд возражает: «Я много зарабатываю. У меня идеальная жена, Я свободен. Как может какая-то перспектива блат», соблазнительной, когда ваша жизнь идеальна?» И все же он признает, что «это великолепная идея, что общественно-политическая деятельность могла бы приносить радость, пожалуй, это стало бы для меня самым сложным испытанием». И с этими словами «Австрийский дуб», сидя на фоне собственных фотографий, большого американского флага, написанного Уорхолом портрета жены Марии, кладет руки на свой огромный стол и замирает…

Перевод с английского М. Теракопян

162