Ингмар Бергман не скрывал источников вдохновения, прозрачно намекая, что хотел выстроить произведение по законам музыки или же сна наяву – называя «избыточными» эпизоды, содержащие пространные диалоги (в частности, разговор сестёр на повышенных тонах незадолго до расставания)…
Непосредственное сравнение киноадаптации с литературным оригиналом – вещь неблагодарная, но как раз Хортон Фут продемонстрировал редкостный пиетет к тексту, опустив некоторые сюжетные линии, персонажей и т.д. исключительно из-за ограничений, налагаемых киноязыком…
Любопытно, что во Франции и Польше картина получила известность под заголовком «Фанфарон», содержащим прозрачный намёк на личность неунывающего синьора Кортоны, разъезжающего на модной машине с откидным верхом, оглушая прохожих звуками клаксона и совершая дерзкие, опасные обгоны…
Авторы привносят в историю не просто дополнительную остроту, но и нотки трагизма, уделяя особое внимание отношениям незрячего фехтовальщика с ронином, который, даже умирая от чахотки, с честью и достоинством исполняет долг воина. Отношениям, завершающимся напряжённой дуэлью…
Причиной безоговорочного успеха послужила не только ставка на старый добрый Большой Голливудский стиль, подразумевающий упор на зрелищность и приглашение максимального количества кинозвёзд. Занук не ошибся с выбором литературной основы, перекупив права на одноимённую книгу Корнелиуса Райана…
Фильм получился не менее потрясающим (одним из лучших за всю историю японского киноискусства) образчиком дзидайгэки и вместе с тем – ярким примером того, как, обращаясь к популярному жанру, истинный художник сохраняет верность своим эстетическим и гражданским принципам…
Сквозь призму испытаний, выпавших на долю конкретных людей, вчерашних выпускников вуза, обрисовывается тот путь, по которому движется в страна в целом. Прогресс идёт семимильными шагами, и там, где ещё совсем недавно царила беспросветная глушь, реальность стремительно преображается…
Не обходится без привычных разрушений объектов инфраструктуры, без «забавы» с поездом, без обстрелов ракетами, без попыток сжечь и взорвать монстров и т.п. Однако единственной альтернативой атомной бомбе, которую уже приготовились сбросить на чудище, оказывается старый добрый способ – стравить врагов между собой…
Франсуа Трюффо вслед за писателем пытается пробудить чувство уважения к миросозерцанию другого, в то же время – иронически комментируя обывательское желание влезть в чужую жизнь или, по Владимиру Маяковскому, взгромоздиться «на бабочку поэтиного сердца» «в калошах и без калош»…
Возможно, трагедия Гумберта Гумберта именно в том, что он не сумел вовремя разгадать хитроумную шараду – признать тот факт, что дух Куильти словно разлит в воздухе Америки. Страны прагматичной и с наглостью заявляющей о своей исключительности…
