Война раскрывается Ивашовой страшной стороной: хирург Гусева методично, ловкими движениями извлекает пули и осколки, а за каждым таким кусочком металла – едва не оборвавшаяся человеческая жизнь. Вот также смерть могла прибрать и будущего режиссёра, спасённого медсестрой и врачами, но получившего серьёзные увечья…
Именно с «Козары» принято вести отсчёт такого самобытного явления югославской кинематографии, как partizanski filmovi (термин вряд ли нуждается в переводе с сербохорватского языка), занимавшего не менее важное место, чем, например, в СССР отводилось историко-революционным кинопроизведениям…
Превращение бесстрашного, лихого, обаятельного, пусть и не любящего прихвастнуть, поручика в персонажа советского фольклора (в первую очередь – несчётных анекдотов, зачастую фривольного содержания) служит надёжным свидетельством популярности в народе…
Расчёт на неиссякаемую любовь читателей к творчеству Карла Мая блестяще оправдался! Хотя экранизация заметно расходится с одноимённым романом, опубликованным в 1891-м, образы Олд Шаттерхенда и вождя Виннету получили очень яркое воплощение на кинополотне…
Ингмар Бергман не скрывал источников вдохновения, прозрачно намекая, что хотел выстроить произведение по законам музыки или же сна наяву – называя «избыточными» эпизоды, содержащие пространные диалоги (в частности, разговор сестёр на повышенных тонах незадолго до расставания)…
Непосредственное сравнение киноадаптации с литературным оригиналом – вещь неблагодарная, но как раз Хортон Фут продемонстрировал редкостный пиетет к тексту, опустив некоторые сюжетные линии, персонажей и т.д. исключительно из-за ограничений, налагаемых киноязыком…
Любопытно, что во Франции и Польше картина получила известность под заголовком «Фанфарон», содержащим прозрачный намёк на личность неунывающего синьора Кортоны, разъезжающего на модной машине с откидным верхом, оглушая прохожих звуками клаксона и совершая дерзкие, опасные обгоны…
Авторы привносят в историю не просто дополнительную остроту, но и нотки трагизма, уделяя особое внимание отношениям незрячего фехтовальщика с ронином, который, даже умирая от чахотки, с честью и достоинством исполняет долг воина. Отношениям, завершающимся напряжённой дуэлью…
Причиной безоговорочного успеха послужила не только ставка на старый добрый Большой Голливудский стиль, подразумевающий упор на зрелищность и приглашение максимального количества кинозвёзд. Занук не ошибся с выбором литературной основы, перекупив права на одноимённую книгу Корнелиуса Райана…
Фильм получился не менее потрясающим (одним из лучших за всю историю японского киноискусства) образчиком дзидайгэки и вместе с тем – ярким примером того, как, обращаясь к популярному жанру, истинный художник сохраняет верность своим эстетическим и гражданским принципам…
