Регулярное обращение героини непосредственно к зрителям (не в закадровом монологе, а прямо в кадре, с разрушением т.н. четвёртой стены) дополнительно располагает к несовершеннолетней особе, которая помимо блестящего интеллекта, эрудиции и врождённого артистизма владеет приёмами рукопашного боя…
Частный (поправка: уникальный в своём роде «консультирующий») детектив, выглядевший старомодным с кепи, трубкой и любимой скрипкой, на поверку оказывается на редкость современным по духу. Законченный циник и социопат (с уклоном едва ли не в психопатию), равнодушный к земным благам, презирающий обывательские ценности…
Книга Николаса Мейера стала национальным бестселлером, что позже (правда, со значительными перерывами) побудило его сочинить четыре продолжения. Ловко придуманная и занимательно написанная история прямо-таки просилась на киноплёнку!..
Подсознательный страх перед довлеющим над родом проклятием, уходящим корнями во тьму веков (в деяния Хьюго Баскервиля, безбожника и нечестивца), невольно рифмуется с остатками материальной культуры первобытных людей, некогда облюбовавших окрестности. Как тут не поддаться моде на оккультизм?..
То обстоятельство, что в ленте ревнивец выведен представителем не интеллигенции, а буржуазии (владельцем преуспевающего фамильного предприятия), позволило авторам экранизации заострить социально-критический подтекст. Здесь режиссёр оказывается близок Клоду Шабролю…
Дерзкий повествовательный приём, пусть и использованный Агаты Кристи всё-таки не первой, требовал максимально тщательного подхода, чтобы с одной стороны преступник ненароком не «прокололся» в мелочах, а с другой – чтобы развязка всё-таки не казалась неоправданной…
Соотечественники создателей встретили картину, как известно, без энтузиазма – заметно хуже других работ виртуоза немой комической, а восторги европейских интеллектуалов по поводу «невозмутимо бредового» действа повлияли на общественное мнение несущественно…
Вебер не был бы Вебером, если б ограничился обыгрыванием хронической неудачливости – качества, не так уж редко эксплуатируемого в комедиях. Французский режиссёр и сценарист словно задался целью досконально – с философской и психологической точек зрения – исследовать феномен невезения как таковой…
В известном смысле сама марка Amblin Entertainment требовала отдаться во власть безудержной фантазии. Прежде всего это справедливо в отношении сцен, когда жертвы, поражённые отравленным шипом, совершают неадекватные поступки под воздействием галлюцинаций…
Первое, что бросается в глаза на сеансе, – ставка на неуёмный (несколько агрессивный по нашим меркам) юмор. Режиссёр-сценарист довольно лихо проходится по нравам обитателей Чайнатауна, высмеивая и замашки тамошних бандитов, и нравы представителей правоохранительных органов…
