Повторное открытие китоновского наследия, состоявшееся в начале 1960-х, заставило говорить о «Генерале» (между прочим, попавшем в общественное достояние) в восторженных тонах. Многие именитые кинематографисты – от Орсона Уэллса до Гильермо дель Торо и Квентина Тарантино – открыто выражали восхищение…
Вряд ли здесь подразумевались события первой чеченской кампании (скорее, напрашивается косвенная параллель с ситуацией в Абхазии или в Южной Осетии), но авторы неслучайно убрали любые упоминания о конкретном местонахождении живописного прибрежного населённого пункта…
Фильм позволяет лишний раз убедиться, что по-настоящему крупный художник, даже допуская идеологическую конъюнктурность, остаётся честным в других, не менее принципиальных вопросах. Создатели, хотя и не скрывают симпатий, не опускаются до уровня примитивной агитки…
Фильм оказался у истоков направления поисков в области сюжетосложения (и киноязыка в целом), одарившего в ближайшее десятилетие ценнейшими эстетическими открытиями. Заслуг режиссёра-дебютанта не умаляет и то, что его следующие ленты соизмеримого резонанса всё-таки не вызывали…
В сугубо жанровом (зрелищном) отношении фильм представляется практически безупречным. Патетика органично сочетается с юмором, напряжённые ситуации оборачиваются если и не откровенно курьёзными, то по меньшей мере – трагикомическими, но хватает и приключений!..
Испытания, заготовленные истинным хозяином лабиринта будущей принцессе, будь то встреча с прожорливой жабой или отвратительным Бледным человеком, столь же нелегки и неприятны, как и битва не на жизнь, а на смерть с чудовищем в человеческом обличии, порождённым не сном разума, но самой действительностью…
Картина даже в чисто зрелищном отношении представляется новаторской, покоряя необычным (на грани парадоксальности) сочетанием двух излюбленных в Стране восходящего солнца жанров: дзидайгэки и кайдан. Кэндзи скрупулёзно воспроизводит атмосферу периода Сэнгоку, омрачённую бесчисленными кровавыми междоусобицами…
Никакая людская злоба, никакое изуверство, никакие козни Рока не способны уничтожить на корню чудо, явленное человеку великодушной природой. Мало того, иногда случается, что стечение обстоятельств, принёсшее столько горя и страданий, одаривает шансом сделать так, как следовало поступить много лет назад…
С удовлетворением отмечаешь, на каком высоком уровне выполнены конные трюки, а, скажем, кульминационным эпизодом с преследованием поезда, успевающего чудом переехать через горящий мост, гордился бы и Голливуд! И всё это – не в ущерб достаточно замысловатой интриге…
Тонкая художественная игра заключается в осторожном, не лобовом столкновении миросозерцания приверженцев ислама с духом русского фольклора, воплощением которого невольно предстаёт товарищ Сухов: вспомним хотя бы контраст выжженных белым солнцем бескрайних пространств и лубочных картин русской деревни…
