Если уж сюрикэны не достигают цели и врезаются в бревно – оно разлетается в щепки. Если противнику не удалось увернуться от меча, тот будет в мгновение ока разрезан пополам. И почти никаких шансов заметить приближение ниндзя во мраке ночи…
Представления человека о мире носят отражённый характер. Да и редкие счастливчики, обладающие достоверным знанием, ещё способны догадаться, что оно подлинно, но вот доказать это… Опровергая Кальдерона, постановщик как бы утверждает: сон есть жизнь…
Замечательные баллады Леонарда Коэна (фолк-музыкант разрешил использовать три песни из своего дебютного альбома с простым названием Songs of Leonard Cohen, вышедшего в 1967-м) исчерпывающе передают ощущение невыразимой печали и тоски, заполоняющей собой всё и не имеющей никакой альтернативы…
Ставка на Бена Фостера, накануне отметившегося в пронзительной антивоенной драме «Посланник» /2009/, где выступил как бы от лица всех сверстников, так или иначе столкнувшихся с иракской кампанией, в данном отношении видится оправданной, сохраняя за конфликтом «межпоколенческий» характер…
То, что кажется элементарным совпадением, на поверку – свидетельствует о наличии у самой жизни (Рока, Провидения, Господа Бога…) не только специфического чувства юмора, но и желания наставить заплутавших индивидов на путь истинный. Раз уж не понимают по-хорошему!..
Выйдя, так сказать, на оперативный простор, Дайс Клэй не стесняется демонстрировать фирменные гэги и привычно шутит на пикантные темы. Но иначе там нельзя! К тому же, Фэйрлейн, бережно хранящий гитару великого Джими Хендрикса, в туманной юности сам лелеял мечту стать знаменитым музыкантом…
Разоблачение политики транснациональных корпораций, устраняющих неугодных политических лидеров с последующим взятием под контроль индустрии добычи природных ресурсов в странах третьего мира, уже не звучит так остро, как в момент выхода романа. В XXI веке правила изменились…
Авторы доводят до предела широко распространённый (приобретший чуть ли не архетипические черты) образ одинокого преступника – сильной личности, решительно не признающей авторитеты, не склонной к рефлексии и отчаянно преодолевающей любые преграды…
Незнакомец, производящий впечатление весельчака, простофили и обычного бродяги, на поверку – не так прост и беззащитен, действительно напоминая сообразительностью Одиссея, аналогично назвавшегося Полифему, прежде чем ослепить недогадливого циклопа…
Чарльз Бронсон настолько органичен и убедителен, что зритель с повышенным вниманием следит за каждым действием (можно не сомневаться, заранее продуманным и выверенным!) убийцы экстра-класса – например, в погружённом в тревожную тишину, полностью избавленном от разговоров прологе…
