Сложно не признать, что пришествие на киноэкраны майора Грома стало особого рода вехой, несмотря на то, что первый полнометражный фильм, на мой взгляд, уступил эффектной короткометражке Владимира Беседина. Да, смена ведущего исполнителя не внушала оптимизма…
Факт остаётся фактом: снискав громкий коммерческий успех во всём мире, фильм ознаменовал старт нового этапа в карьере кинематографиста, наконец-то принятого в клуб знаменитостей и в Голливуде. Не говоря уже о том, что именно в предвкушении выхода этой ленты Сен Дуон создал веб-сайт Rotten Tomatoes…
Какое всё-таки счастье, что телекомпания CBS так и не устроила премьеру пилота «Полицейского из Беверли-Хиллз» /2013/, пусть снятого небесталанным Барри Зонненфельдом, из-за чего одноимённый телесериал, задумывавшийся как прямое продолжение кинотрилогии, не увидел свет…
Одноимённый роман, опубликованный в 1995-м году (ставший вторым в цикле о Кореневе), воспринимался картиной нравов юга РФ в разгар лихих девяностых, написанной скрупулёзно, с бесспорным знанием материала, с натуралистичными подробностями, поданными без ложной скромности…
Авторы не побоялись потревожить тень великого Акиры Куросавы (тем более что одна из новелл Рюноскэ Акутагавы, блистательно экранизированных мэтром в «Расёмоне» /1950/, называлась «В чаще»), указав, где берёт истоки кинематографическое направление, иными словами – откуда растут у зайца уши…
На сеансе, право, сложно удержаться от гомерического хохота, наблюдая за тем, с каким изумлением горячий финский парень постигает русский менталитет. Однако чем внимательнее наблюдаешь за творящимся безобразием, тем труднее отделаться от крамольной мысли, что происходящее – вовсе не смешно…
Человеческая психика по-прежнему представляет собой терра инкогнита, находясь в опасном родстве с феноменами, классифицируемыми как мистические. На этот вывод, кстати, дополнительно наводит несколько раз зачитываемое персонажами заключительное четверостишье из стихотворения «Антигониш» /1899/…
Если земекисовское детище «Кто подставил кролика Роджера» /1988/ ознаменовало собой триумф постмодернизма, то постановка Шаффера волей-неволей олицетворяет самоновейшие мутации культуры, получившие условное наименование метамодернизм (или метамодерн). Вроде бы всё то же самое – да не то…
Чем дальше, тем сильнее манера существования Такэси Китано на экране отличается от игры Клинта Иствуда и Джина Хэкмена, чьи (упомянутые выше) герои, как бы сурово себя ни вели и в каком бы конфликте с системой ни находились, не выпадали из общества. Напротив, стояли на страже интересов граждан…
Зрители, вероятно, подустали ждать возвращения «плохого хорошего» тандема блюстителей закона, вынужденных мириться друг с другом и – шире – преодолевать предубеждения против «враждебной» (говорящей на ином языке) части родной страны. К тому же, Патрик Уард сместил акцент с внутренних противоречий…
