Действительно стоило потратить долгие годы на ожидание согласия супругов МакКэндлесс, наверняка оценивших упорство кинематографиста, загоревшегося желанием поведать о Кристофере, как только прочёл (прочёл запоем, взяв в руки экземпляр вскоре после публикации – в 1996-м году) книгу Джона Кракауэра…
Местами фильм просто невозможно смешон, покоряя и остротой бытовых ситуаций, доведённых до комического абсурда, и рельефностью типажей провинциального сицилийского городка (от почти разорившегося аристократа до грозного мафиози), и даже меткостью социально-исторических характеристик…
Чрезвычайно напряжённо складывавшиеся на съёмочной площадке отношения ведущих «звёзд» сразу не являлись ни для кого секретом, а впоследствии данное обстоятельство публично (независимо друг от друга) подтвердили обе стороны конфликта. И Фрэнк Оз не постеснялся сознаться в одном из интервью, что всячески подливал масла в огонь…
Режиссёр-сценарист не скрывал в мемуарах и интервью, что замысел родился из опыта брака с Кяби Ларетей (между прочим, эстонкой по происхождению), а попытка суицида, о которой рассказывает Давид, навеяна аналогичным инцидентом, приключившимся в Швейцарии с ним самим…
То обстоятельство, что в ленте ревнивец выведен представителем не интеллигенции, а буржуазии (владельцем преуспевающего фамильного предприятия), позволило авторам экранизации заострить социально-критический подтекст. Здесь режиссёр оказывается близок Клоду Шабролю…
Хидэтора, безусловно, остаётся жертвой лжи и красивой лести старшего и среднего сыновей, сбросивших маску почти сразу после того, как отец добровольно отказался от реальной власти, но теперь – несчастного старика настигает расплата и за персональные прегрешения…
Подводя итог уходящему столетию, Мендес и Болл не просто продолжили линию прославленных экзистенциалистов, а по мере возможностей – предложили способ преодоления тех основательных, онтологических парадоксов, которые с такой силой раскрыли Жан-Поль Сартр и Альбер Камю…
Фил Карлсон, будучи режиссёром опытным (впрочем, он так и не вышел за рамки ремесленника), замечательно сыграл на расхожих представлениях о беззаконии, царящем не только в «каменных джунглях», но и на просторах «одноэтажной Америки». Ему и сценаристам даже не пришлось выдумывать никакого одиночку-храбреца…
К счастью для Ниа, пусть и не награждённой в итоге ни «Оскаром», ни «Золотым глобусом» (в разных номинациях), исходный замысел не подвергся радикальной трансформации. А ведь поступали предложения сделать членов фамилии латиноамериканцами и доверить ведущую партию «звезде»…
Единственным, кто демонстрирует достойную мину (собственную) при плохой игре (всех прочих), кажется опытный комик Юджин Леви. Только он смог привнести в повествование нечто похожее на сатирические нотки, по крайней мере – в некоторые сцены, высмеивающие пуританские взгляды иных родителей…
