Эпизод, когда ученик чародея, будучи в цейтноте из-за скорого прихода в гости Бекки, прибегает к помощи заклинаний в надежде навести порядок в лаборатории – и это выливается в великий кавардак (так сказать, во всемирный потоп местного масштаба), является остроумной «цитатой цитаты»…
Мало кто из начинающих европейских кинематографистов не воспользовался бы шансом поработать за океаном, с ведущими кинозвёздами, пусть и не всегда топовыми (взамен Харрисона Форда, не проявившего интереса, пришлось ангажировать другого голливудского «тяжеловеса» – Ника Нолти)…
Эрик Сигал неслучайно так верил в придуманную им «историю любви», что на основе своего сценария написал роман, который вышел из печати и стал бестселлером (!) ещё до того, как завершились съёмки фильма. И это – даже если не принимать в расчёт несомненную искренность чувств, продемонстрированных актёрами…
Матьё Кассовиц прибегает к раскованному киноязыку, замечательно передающему атмосферу улиц, суматошный ритм бытования, и одновременно – перевоплощается в образ Феликса, не очень-то задумывающегося о будущем, трудясь курьером, а подрабатывая сбытом по мелочи наркотиков…
Фильм, входящий в цикл с горько-ироническим заголовком «Сказки золотого века», ценен тем, что нацелен на выявление истинных мотивов человеческого существования, а не преходящего, сиюминутного, наносного. Люди, как верно замечено у Михаила Булгакова, ничуть не изменились за прошедшие две тысячи лет…
Было, видимо, неизбежно, что в первую очередь найдёт отклик внешний, рассчитанный на эпатаж (да и не лишённый толики спекулятивности) пласт, вскорости оформившийся в своеобразную эстетику, ставшую знаменем поздней «перестройки», получив ироничную, но очень точную характеристику – «чернуха»…
Действительно стоило потратить долгие годы на ожидание согласия супругов МакКэндлесс, наверняка оценивших упорство кинематографиста, загоревшегося желанием поведать о Кристофере, как только прочёл (прочёл запоем, взяв в руки экземпляр вскоре после публикации – в 1996-м году) книгу Джона Кракауэра…
Устоявшееся у нас название представляется не совсем точным. Конечно, Эндрю одержим стремлением сравняться когда-нибудь величием с Чарли Паркером и Бадди Ричем, равно как мэтр – желанием найти однажды по-настоящему талантливого подопечного и помочь самородку продемонстрировать всё, на что способен…
Жаркие, безостановочные полемики в университетских аудиториях студентов разных убеждений, цвета кожи, социального происхождения и материального достатка, конечно, говорят о росте напряжённости, о желании молодёжи усилием воли изменить мироустройство. Но насколько их устремления реалистичны?..
После «Великолепного» Альберту Р. Брокколи и Гарри Зальцману по чести оставалось разве что застрелиться или, хуже того, раздавить ампулу с ядом, которой продюсеры наверняка запаслись в подражание агенту 007 (и которая грозит выскочить из зуба в неподходящий момент)…
