Формально-то Аменабар учёл настойчивые пожелания профессора Кастро, внушающего студентам, что кинематограф является индустрией, которая должна удовлетворять запросы широкой публики, и пытающегося убедить Анхелу, что нельзя вводить цензуру на сцены насилия…
Отталкиваясь от фактов, большей частью почерпнутых из изданной в 1970-м году автобиографической книги Эрика Хазельхоффа Рульфземы (правда, многие имена участников событий были изменены), Верховен с соавторами по написанию сценария задались амбициозной целью – создать кинороман на материале судьбы целого поколения…
Даниэль Эспиноса и сценаристка Мария Карлссон вслед за писателем погружают нас в мрачную, а точнее, беспросветно серую, как бы безжизненную атмосферу уголовного мира, отделённого от обыденной социальной действительности тонкой гранью…
Пожалуй, хуже всего, что Уоллес, неплохо усвоив уроки одного выдающегося мастера (имеется в виду Джон Карпентер), резко уступает предшественнику в специфическом чувстве юмора, позволявшем сохранять дистанцию по отношению к экранным событиям, не воспринимая их чересчур всерьёз…
Собственно, «моцартовский» конфликт (не страдающий ложной скромностью Хантинг сравнивает себя – применительно к точным наукам – с гениальными композиторами прошлого2) послужил лишь поводом, чтобы предельно заострить ситуацию. Авторы уловили переломный, в сущности, момент…
Возможно, трагедия Гумберта Гумберта именно в том, что он не сумел вовремя разгадать хитроумную шараду – признать тот факт, что дух Куильти словно разлит в воздухе Америки. Страны прагматичной и с наглостью заявляющей о своей исключительности…
Если деятелям «новой волны» курьёзная история криминального толка послужила поводом для высказывания о Времени – о целой эпохе, находящейся в предвкушении бурных перемен, то их последователю добиться обобщений, увы, не удалось. А может, он к тому и не стремился?..
Расставшись со многими иллюзиями молодости да и зрелого возраста, Клинт Иствуд стал гораздо жёстче смотреть на законы, в том числе неписаные, заокеанского общества – и с куда большим уважением относиться к традициям Востока. В этом коллегу, заметим, с готовностью поддержал Стивен Спилберг…
Знаток ниндзюцу остаётся на голову выше магнатов, выполняя трудные задания воротил лишь до того момента, как считает это выгодным для себя лично, а потом – сам начинает раздавать указания в ультимативной форме. Да и вообще напоминает поведением не лазутчика и диверсанта, а сверхчеловека…
Стоит ли удивляться тому, что на протяжении «перестройки» кинопроизведение неизменно становилось одним из главных объектов киноведческих исследований с социологическим уклоном? Много писали о том, как точно схвачен и удачно выведен на экран новый типаж современного героя…
