Прежде чем дебютный роман Кэтрин Стокетт вышел из печати, начинающая писательница получила отказ от шестидесяти (!) издательств. Возможно, здесь наивно искать следы заговора бизнесменов от печатного дела, но вместе с тем не думаю, что это – изощрённая, заранее продуманная рекламная кампания…
Сознательный и очень сильный уклон в стихию мелодрамы всё-таки не помешал Дэвиду Финчеру реализовать философский потенциал, заложенный в замысле, который вынашивался, кстати, очень долго: права на киноверсию продюсер Рэй Шарк приобрёл ещё в разгар рейганомики, так и не сумев запустить фильм в производство…
Гипотезы о существовании форм жизни (в том числе разумных) не на основе сложных соединений углерода и о покорении межзвёздного пространства путём распространения штамма, согласно правилам классификации получившего название «Андромеда», дают богатую пищу для размышлений на досуге…
Андрей Кончаловский поделился любопытными соображениями в том духе, что сценарий Юрия Клепикова (кстати, называвшийся иначе – «Год спокойного солнца») заслуживал осуществления и в традиционной манере, причём почти наверняка получился бы отличный фильм: «Хотя совсем иной, чем я сделал»…
Уэс Андерсон, несмотря на то что черпал вдохновение в серьёзных произведениях литературы и кинематографа, прилагает неимоверные усилия к тому, чтобы обрисованный конфликт не казался мрачным или, хуже того, неразрешимым…
Ингмар Бергман не скрывал источников вдохновения, прозрачно намекая, что хотел выстроить произведение по законам музыки или же сна наяву – называя «избыточными» эпизоды, содержащие пространные диалоги (в частности, разговор сестёр на повышенных тонах незадолго до расставания)…
Эрик Сигал неслучайно так верил в придуманную им «историю любви», что на основе своего сценария написал роман, который вышел из печати и стал бестселлером (!) ещё до того, как завершились съёмки фильма. И это – даже если не принимать в расчёт несомненную искренность чувств, продемонстрированных актёрами…
Это об Америке, причём Америке, современной кинематографисту, что, кстати, легко объясняет и некоторые метаморфозы, каким подверглись рассказы. О США, поднявших на щит философию прагматизма, превознеся идеалы преуспевания и чистогана, из причин переместив в следствия все прочие чувства и устремления…
Чернов немало изумляет Хулио и его слугу, наглядно демонстрируя, как точно Откровение Иоанна Богослова характеризует текущую политическую обстановку. Четыре всадника Апокалипсиса (Завоеватель, Война, Мор в коросте Голода, Смерть) отправились в путь, едва мир погрузился в пучину Первой мировой войны…
Авторов ещё можно понять в том отношении, что пришлось не столько дополнять и углублять старые тайны, сколько сочинять новые секреты – взамен прежних, раскрытых. Однако развязка теперь видится уже банальной, совсем как в десятках иных «страшных» картин про неуловимых серийных убийц…
