Обратившись к автобиографической книге Несса, написанной в соавторстве с Оскаром Фрейли, во всеуслышание декларируя приверженность фактам, авторы вынесли на суд зрителей, наверное, самую занимательную и захватывающую оду во славу бесстрашных стражей закона…
То обстоятельство, что Шугар выступает наставником – почти приёмным отцом – «Куика», задатки которого оценил в очень раннем возрасте, само по себе символично. Не говоря уже о том, что афроамериканцы, прежде не жалуемые Голливудом, заслуживали своего опыта в стиле ретро…
Следуя примеру Айвана Райтмана, сработавшегося с «близнецом» Арнольдом Шварценеггером, Лэндис постарался не столько посмеяться над суровым имиджем другого экранного супермена, сколько повеселиться вместе с самим Слаем, не обделённым чувством юмора…
На сей раз дело не только в посещении развлекательного заведения Чарльзом Чаплином и Джеймсом Кэгни или даже – в успешной карьере Дуайера, замеченного Глорией Свенсон и быстро нашедшего себя на «фабрике грёз» в ролях жестоких преступников, ловко копируя манеры Шульца…
Режиссёр поражает воображение в сценах умопомрачительных полётов Кайла, быстро освоившего возможности реактивного двигателя, в эпизоде сущего переполоха, устроенного в роскошном ресторане, а прежде всего – в захватывающей кульминации…
Кинематографисты не выдумали интригу, а обратились к подлинным скандалам периода Великой депрессии, вошедшим в историю штата под условным наименованием «Калифорнийские войны за воду», – вплоть до прозрачных намёков на разрушение плотины Сент-Франсис…
Встреча на съёмочной площадке двух «звёзд», на тот момент – не имевших конкурентов ни в Голливуде, ни во всём остальном мире, позволяла надеяться, что картина вызовет не менее внушительный резонанс, чем другая криминальная ретро-комедия, «Афера» /1973/…
Образ самоотверженной и… скромной миссионерки с громким именем Глория, которой стоит серьёзных внутренних усилий соблазнение Глендона, отныне связанного моральными обязательствами, резко контрастирует с предыдущей, сумасбродной ролью Мадонны…
Авторы добились поразительного эффекта, не ограничившись привычным ретро – сотворив самобытную Вселенную, в которой черты подлинного Чикаго едва угадываются в ирреальном урбанистическом пейзаже, словно нарисованном крупными мазками художником-демиургом…
Майкл Эптед мастерски нагнетает саспенс и в конечном счёте – с неотвратимостью подводит к идее о том, что после такого количества написанных романов, повестей, рассказов для Агаты сама повседневность в каком-то смысле уподобилась детективу…
