Старания кинематографистов пропадают втуне по банальной причине: фильм, бичующий пороки второй половины XX века, всё-таки не лишён изъянов современного – телевизионного (черпающего информацию из телевизора, верящего телевизору, боготворящего телевизор) – общества…
Владимир Гориккер, приступая к экранизации детища знаменитого (к тому моменту – знаменитого на весь мир) венгерского композитора, всё-таки не мог не ориентироваться за немеркнущий шедевр Рене Клера, на что прозрачно намекнул прямо в названии ленты…
В мгновение ока целые жилые кварталы превращаются в руины, дома охватывает огонь, который прибывшие по вызову пожарные расчёты не в состоянии потушить из-за отсутствия в гидрантах воды, а сотни людей оказываются погребены под грудой обломков. Вот только…
На языке, доступном для самых юных зрителей (но и не вызывающем отторжения у их родителей), авторы повествуют о сложных, в каком-то смысле – ключевых проблемах человеческого существования. О благородстве и подлости, о беззаветной любви и гложущей душу ненависти…
Судя по всему, кинокомпанию Walt Disney Pictures охватил приступ гигантомании – стремление реализовывать проекты один грандиознее другого, не считаясь с затратами времени и сил, обуславливающими колоссальные производственные и рекламные издержки…
Говорят, что вынесенное в заголовок словосочетание на жаргоне 1930-х годов было примерно эквивалентно русскому выражению «проще пареной репы», а лично Граучо выдал такой рецепт: «Возьмите две индейки, гуся, четыре кочана капусты, но не утку, и перемешайте их»…
Мастеру не могло не импонировать желание Уилсона отдать дань «ревущим двадцатым», памятным в том числе по пышным, задорным, жизнерадостным мюзиклам. Уже в названии заложена отсылка к детищу композитора Ричарда Роджерса и поэта-песенника Лоренца Харта под названием «Подруга» (The Girl Friend)…
Если прежде в сердцах советских людей находили горячий отклик слова Александра Блока про вечный бой («Покой нам только снится»), то теперь, с наступлением благополучной брежневской эпохи, миллионы внимали героине Пугачёвой, проникновенно певшей: «Дай счастья мне, а значит, дай покоя»…
Фил Роман, разумеется, постарался в меру сил и таланта воссоздать на экране озорной дух анимационных короткометражек Уильяма Ханны и Джозефа Барберы, которым по традиции выразил в титрах признательность. Однако от собственных пристрастий в искусстве, похоже, никуда не деться…
Специальные эффекты и комбинированные съёмки, восхищавшие публику в момент премьеры, по-прежнему смотрятся убедительно, а музыкально-танцевальные номера полны задора и энергии. И, конечно, выше всяких похвал краткий фрагмент с появлением забавных рисованных персонажей…
