Девица Розмари (1958): материалы

Гинзбург Л. «Девица Розмари» // На экранах мира. Выпуск 2. – М.: Искусство, 1967. – С. 24-76.

«Девица Розмари» («DAS MADCHEN ROSEMARIE»)

Производство «Рокси-фильм» (ФРГ). Авторы сценария Эрих Куби, Рольф Тиле, Йо Хербст, Рольф Ульрих. Режиссер Рольф Тиле. Оператор Клаус фон Раутенфельд. Композитор Норберт Шульце. Художники Вольф Энглерт, Эрнст Рихтер. В ролях: Надя Тиллер, Петер Ван Эйк, Карл Раддац, Герт Фрёбе, Ханне Вилер, Марио Адорф, Рут Хаусмайстер, Вернер Петерс, Хорст Франк, Эрих фон Лёвис, Карин Бааль и другие.

Рейхсмаршал Герман Вильгельм Геринг слыл самым тучным и самым прожорливым человеком в Германии.

Он обожал «красивую жизнь». Сдавшись американцам, он прежде всего попросил принести ему завтрак. Бригадный генерал Дальквист с интересом наблюдал, как в роковую минуту пленный Геринг уплетал курицу и картофельное пюре с бобами, а затем принялся за десерт – фруктовый салат, кофе.

Сидя в тюрьме, он больше всего страдал из-за отсутствия комфорта. Собственно говоря, ради этого комфорта и «красивой жизни» Герман Геринг вместе с другими главарями третьего рейха истребил миллионы людей, разорил пол-Европы и довел до величайшей военной катастрофы Германию.

Я почерпнул кое-какие сведения о нем из книги западногерманских журналистов Йо Гейдекера и Иоганнеса Аееба «Нюрнбергский процесс». Впоследствии я видел фильм, поставленный по этой книге, – хронику из времен «тысячелетней империи», документальные кадры, снятые в ходе процесса.

По сравнению с книгой в фильме утрачена попытка анализа событий. Зато исчезли и некоторые пикантные домыслы, которыми авторы стремились расцветить реальные факты. Мне этот фильм (как, впрочем, и сама книга) не показался документом, достаточно полным и убедительным: в нем рядом с суровой правдой уживается полуправда, которая подчас переходит в неправду. Едва ли можно считать случайностью, что авторы так щедро показывают боевые действия западных союзников и нехотя, как бы между прочим, «допускают» на экран советские войска, которые сыгра-

69

ли главную роль в разгроме гитлеровской Германии. В фильме запечатлены ужасающие зверства нацистов. Но жертвы не названы – это люди «вообще», хотя фашистский террор внутри Германии обрушился в первую очередь на немецкий рабочий класс на коммунистов. Зритель видит участников так называемого «генеральского заговора», тех, кто осмелился в конце войны поднять руку на фюрера, чтобы сохранить гитлеровский вермахт и фашистское государство, но ни один кадр не посвящен тем немецким патриотам, которые боролись и погибали за настоящую свободу Германии. Ничего не сказать о Тельмане, о Джоне Шеере, об Адаме Кукхофе, о «Красной капелле» – значит солгать зрителю или, по меньшей мере, скрыть от него правду… Ведь не американские конвоиры в белых касках, а тысячи безымянных героев, от советского пехотинца до немецкого антифашиста-подполыцика, привели в Нюрнберг Геринга. Риббентропа, Розенберга, Кейтеля, усадили их на скамью подсудимых и заставили отвечать за все зверства и злодеяния…

И все же в условиях Западной Германии этот фильм – явление скорее положительное, чем отрицательное. Это кинопритча о том, как однажды восторжествовала всемирная справедливость и наказаны были мракобесие, жестокость, разнузданное властолюбие.

Недаром этот фильм шел в ФРГ недолго и «вторым экраном». Боялись «нездоровых настроений», не хотели огорчать высокопоставленных лиц. В доме повешенного не принято говорить о веревке. Вид пеньковой петли мог бы раздосадовать оберлендера. Шпейделю не хочется смотреть на казненного Кейтеля. Предсмертные конвульсии Кальтенбруннера могут всерьез напугать Глобке.

Я смотрел «Нюрнбергский процесс» – он был для меня как бы прелюдией к двум другим, уже не документальным, а художественным фильмам, которые демонстрируются на западногерманском экране.

Это совершенно разные фильмы, сделанные с совершенно различных позиций, но и тот и другой чем-то перекликаются с «Нюрнбергским процессом».

…Во Франкфурте-на-Майне я видел «Девицу Розмари» (производство «Рокси-фильм»).

Фильм этот, с которым наш зритель познакомился с большим опозданием, был поставлен по горячим следам сенсационного «дела Нитрибит», которое несколько лет назад потрясло всю Западную Германию.

Нитрибит – «девица Розмари» – была заурядной проституткой, ее соратницы и сегодня «ждут своего часа» у подъездов франкфуртских отелей и на вокзале – гордости города. Однажды ей повезло. В числе ее «клиентов» оказались рурские магнаты, которые часто съезжаются во Франкфурт. Владельцы концернов и трестов, столпы боннской республики – люди деловые и энергичные. Они отнюдь не аскеты. У них роскошные виллы, роскошные автомобили, они останавливаются в первоклассных отелях. Сам покойный Геринг мог бы поучиться у них «умению жить».

70

День господ акционеров набит до отказа: совещания, биржевые операции, торговые сделки. Разрядка наступает вечером. Однако дансинги, дорогие рестораны и дорогие кокотки тоже могут приесться. Иногда хочется чего-нибудь попроще, подемократичнее, – ведь к самому слову «капитализм» модно теперь прибавлять эпитет «народный». Так некий магнат, забредя на франкфуртский вокзал, чуть заметно подмигнул смазливой барышне, в чьих объятиях еще недавно искали забвения воры, поэты-неудачники и гимназисты.

Головокружительная карьера Розмари Нитрибит началась. Вскоре она стала одной из самых «влиятельных» и популярных кокоток Франкфурта. Ее прежние подруги сходили с ума от зависти. Цвет западногерманской промышленности – короли угля и стали, автомобильные тузы, творцы «экономического чуда», лица, близкие к самому Аденауэру, – собирались в ее фешенебельном будуаре.

Крошка Нитрибит оказалась на редкость привлекательной особой. С ней можно было ощутить полный комплект изысканных радостей, забыться, отдохнуть хотя бы душой. Часто в припадке сентиментальной нежности суровые на вид господа поверяли «любовнице западногерманской индустрии» свои сокровенные тайны. Они жаловались на своих инертных, зажравшихся жен, оговаривали конкурентов, делились финансовыми и коммерческими замыслами.

И вот родилась блестящая идея: Розмари можно использовать для промышленного шпионажа. Ведь она хорошо знала своих посетителей, людей определенного круга. В тишине будуара гости выбалтывали важнейшие сведения. Стоило только установить здесь скрытый от посторонних глаз магнитофон…

Так великосветская кокотка Нитрибит оказалась вовлеченной в опасную игру.

Но она пошла еще дальше. Порой наутро она сама позволяла «гостю» прослушать его ночные откровения и посмотреть кое-какие снимки, которые могли бы заинтересовать прессу, конкурентов и членов семьи посетителя.

Впрочем, «гость» имел возможность выкупить эти бесценные материалы – надо было только не скупиться…

Влиятельнейшие рурские промышленники очутились в лапах авантюристки.

Назрело решение.

В теплую летнюю ночь девица Розмари была удавлена в своем будуаре. Полиция без особого труда напала на следы убийц. Но так как эти следы вели в слишком высокие сферы, дело предпочли замять.

Нашелся мужественный человек – журналист Эрих Куби, который воскресил эту удивительную историю в своем фильме. Артистка Надя Тиллер, вопреки шантажу и угрозам, нашла в себе смелость сыграть заглавную роль.

Так убиенная Нитрибит «легла в основу» художественного произведения.

71

Авторы фильма, используя уголовный сюжет, легко могли скатиться к детективу или мелодраме. Они выбрали другой путь. «Девица Розмари» – сатирическая комедия.

Этот фильм с успехом демонстрировался во многих странах. Он приподнимал завесу над «экономическим чудом», показывал подлинное лицо тех, кто определяет политику и мораль боннского государства. Два уличных певца комментируют действие, происходящее на экране. Задумчиво поют они свои невеселые куплеты о том, что творится в «стране чуда». На самом деле — чудес сколько угодно! Разве не «чудо», что после кровавой и опустошительной войны в Западной Германии вновь стали хозяевами жизни те, кто эту войну развязал, субсидировал, нажился на ней! Те, кого считали побежденными, выглядят как победители: просперити, процветание – «чудо»!

И вот еще одно «чудо»: в ФРГ любой может сделать карьеру – это страна «свободного предпринимательства», нужно только действовать умеючи. Видите, как далеко шагнула вперед вчера еще обездоленная девица Розмари! Она меняет туалеты, у нее великолепные апартаменты, ее принимают в лучших домах города – «чудо»!

В «стране чуда» никто не теряется: Нитрибит опутывает своих посетителей; те обманывают и подсиживают друг друга; уличные певцы рекламируют приезжим богачам очередную «девочку» – доходы идут на троих, – это тоже своего рода трест, акционерное общество; в отеле неприступный портье промышляет поставкой «живого товара». Каждому свое!

 «Страна чуда» – страна высокой христианской нравственности. Есть в фильме персонаж: унылый юноша в очках, который пытается всучить «падшей» Нитрибит душеспасительную брошюру – вернись в лоно церкви! Смотрите, как все удобно устроено: захотели «развлечься» – к вашим услугам портье со своими девицами; захотели «одуматься» – пожалуйста, сходите в церковь, получите бесплатно брошюрку. Не согрешишь – не покаешься.

72

Однако те, кто создал все эти «чудеса», цепко держатся за свое место в жизни. Они не любят, чтобы их «беспокоили». Они сентиментальны и предельно жестоки. Они умеют постоять за себя.

Финальные кадры… Перед домом, где обитает Розмари, выстраивается длинная вереница черных лакированных автомобилей. Почтенные господа пристально следят за освещенным окном в верхнем этаже. Скоро ли? Наконец свет гаснет. Дело сделано. Опасная свидетельница устранена. Машины медленно трогаются…

Я смотрю эти кадры, и вдруг мне вспоминается «Нюрнбергский процесс», хроника времен третьего рейха, тучный Геринг в мундире рейхсмаршала. Упоенный своим свинским благополучием, Геринг истребил миллионы людей, ограбил пол-Европы, вверг в пучину катастрофы Германию. Персонажи фильма, так удивительно похожие на Геринга, убили пока только одну Нитрибит. Но завтра их корыстолюбие, их разнузданные прихоти могут стать причиной гибели миллионов людей.

В фильме Эриха Куби ничего не говорится о реваншизме и подготовке к новой войне. Но само собой понятно, что речь идет не просто о нравственности. Куби меньше всего озабочен «здоровым бытом» западногерманских капиталистов. В течение полутора часов на экране бесчинствует, обжирается, предается утехам, справляет свой дьявольский шабаш та самая клика, которая вновь претендует на мировое господство и вновь готовит войну.

То, о чем в фильме «Девица Розмари» сказано лишь полунамеками, получило более полное воплощение в новой пьесе Эриха Куби – «Дама из Бонна». Я видел эту сатирическую комедию в Мюнхене. В спектакле, во многом напоминающем своими приемами фильм (те же куплетисты-комментаторы, публицистические интермедии), высмеяны не только нравы западногерманских промышленников. Помимо «плотских радостей» им нужно кое-что другое, посущественнее: чужие земли, кровь народов, война. Рурские магнаты связаны одной веревочкой с американскими монополиями, с американскими политиками и со вчерашними гитлеровцами, которые занимают командные посты в аденауэровском рейхе. Клиенты Нитрибит получают от американцев опасную игрушку: ядерное оружие. Можно ли быть спокойным, если это оружие находится в таких руках?

«Девица Розмари» впервые вышла на экран в 1958 году. Два года спустя я побывал во Франкфурте, и фильм показался мне документальной хроникой.

В городе откровенно торжествовало «экономическое чудо». Оно проявлялось во всем: в наглом изобилии роскошных магазинов, где цена дамской сумочки превышала месячный доход продавщицы, в черных лакированных — автомобилях (тех самых!), которые с бешеной скоростью курсировали по центральным улицам, в крикливом тоне газет и в исступленной жажде сенсаций, в болезненной лихорадке франкфуртской ночи, подсвеченной прожекторами, фосфоресцирующей неоном реклам и оглушенной ревом праздной толпы. Было душно, жарко – валили по тротуа-

74

рам женщины с фиолетовыми волосами, американцы, пузатые франкфуртские коммерсанты и тонконогие стиляги, кто-то дрался, кто-то кричал, потом ухнуло подряд семь выстрелов это студент философского факультета Хут решил уничтожить человечество: он высунулся в окно, стал стрелять из пистолета в прохожих, убил шестерых, а седьмой пулей прострелил себе сердце.

Утром гудели над Франкфуртом колокола, тянулись по направлению к церквам черные лакированные автомобили – город замаливал ночные грехи.

Три дня бродил я по Франкфурту – передо мной оживали кинокадры.

Режиссер Рольф Тиле очень точно уловил существо тогдашнего франкфуртского пейзажа, американизированные новостройки: простота, переходящая в роскошь, торжество геометрии, а за ними, за строем этих домов, как за кулисами, – ветхость, затхлость трущоб, развалины войны. Это оборотная сторона «чуда», и между трущобой и новым домом, в котором живут «сильные», пропасть.

В фильме в подвальной норе, где некогда жила Нитрибит, поселилась на «вакантной конке» у бродячих певцов-содержателей новая девица. К самому окну подкатили колеса черного авто-

75

мобиля. Женские ноги в изящных туфлях. Это Розмари. Ей надо сказать несколько слов своим бывшим компаньонам. Те и «новенькая» с завистью и недоумением смотрят: Розмари пришла из другого мира, «оттуда». Что между ними общего?

Вернемся, однако, к покупателям мадам Нитрибит.

Эти господа изобрели свой, западногерманский «антифашизм». Наряду с «Майн кампф» и мемуарами Риббентропа и Деница выходят книги, которые на первый взгляд могут показаться антигитлеровскими. Есть фильмы, в которых показана жестокость гестаповцев. Но и в этих книгах и в этих фильмах палачам гестапо противопоставлены те же гестаповцы, те же фашистские генералы и чиновники, только «хорошие».

В картине Роберта Сиодмака «Ночь, в которую пришел дьявол» рядовой нацист падает жертвой своих высокопоставленных коллег. В фильме «Генерал дьявола» по одноименной пьесе Цукмайера высокопоставленный нацист погибает по вине еще более высокопоставленных нацистов. Наконец, в фильме «Канарис» в качестве антифашиста и заклятого врага фюрера выступает не кто иной, как сам начальник германской военной разведки и контрразведки адмирал Канарис.

Мне довелось случайно посмотреть эту, теперь уже не новую кинокартину. Она произвела удивительное впечатление.

Люди, одетые в форму фашистских офицеров, произносили пламенные речи в защиту свободы и человеколюбия. Эсэсовцы взывали к милосердию. «Добрый папаша» – седой, благообразный Канарис – пекся о тех, кого преследовал Гитлер. Он убеждал палача Гейдриха помнить о том, что «враги – тоже люди». Известный шпион был наделен в фильме всевозможными добродетелями, «очеловечили» его изрядно. Вот он по-отечески беседует с подчиненными, вот воркует, гуляя по садовым дорожкам, вот, подвязав фартук, варит сам себе кофе.

И вновь мне вспомнился «Нюрнбергский процесс». Теперь уже в той части, где гитлеровские генералы изображались противниками «режима» и где настоящие жертвы не были названы. Пожалуй, такая интерпретация истории, навязанная авторам фильма, устраивала тех, кого вывел на чистую воду Эрих Куби. Она была бы по душе самому Герингу. Там, на Нюрнбергском процессе (не в фильме, а в действительности), главный обвинитель от Советского Союза прокурор Роман Руденко сказал про тех, кто сидел на скамье подсудимых:

«Перед лицом суда они притихли и присмирели. Некоторые из них даже осуждали Гитлера. Но они корят сейчас Гитлера не за провокацию войны, не за убийство народов и ограбление государств, – единственно, чего они не могут ему простить, – это поражения».

Но ни этих слов, ни самого выступления советского обвинителя не было в фильме. Клиенты Розмари никогда бы этого не допустили.

Л. Гинзбург

76