Дикая орхидея (1989): материалы

Победы Микки Рурка // Видео-Асс Экспресс. – 1991, № 9. – С. 23.

ПОБЕДЫ МИККИ РУРКА

После встречи на съемочной площадке фильма «Дикая орхидея» Микки Рурк не расстается с актрисой Карре Оттис. Ходят слухи об их возможной женитьбе. Однако, Микки Рурк одерживает победы не только на любовном фронте, но и на боксерском ринге. Увлекавшийся в ранней молодости боксом популярный актер решил тряхнуть стариной и померяться силами с настоящим боксером. Противник Рурка боксер-любитель Роберт Конрад был повержен актером-профессионалом уже в четвертом раунде.

23

Кудрявцев Сергей. Некоторые называют это любовью // Видео-Асс Премьер. – 1992, № 6. – С. 17-20.

НЕКОТОРЫЕ НАЗЫВАЮТ ЭТО ЛЮБОВЬЮ

Американский актер, сценарист и режиссер Залман Кинг Лефковиц предусмотрительно, еще в начале 60-х годов, избрал себе артистический псевдоним Кинг. Спустя тридцать лет в престижном киножурнале «Премьер» он удостоился большой статьи под названием «Король», поскольку уже был признан «главным поставщиком arty sex фильмов во всем мире», продолжающим традиции «Эмманюэль», в отличие, например, от Ф.Кауфмана, которого определили в качестве «мастера sexy art кино».

Критики обожают играть с терминами, каламбурить по поводу фамилий, имен или заголовков. Впрочем, З.Кинг действительно может быть представлен как автор сексуальных лент с элементами искусства (своего рода «художественная эротика»), получивших известность, подчас скандальную, не столько в США, сколько далеко за их пределами. Об этом свидетельствуют результаты проката картин «9 1/2 недель» и «Дикая орхидея» – первая имела 6 миллионов долларов кассового сбора в Америке и 100 миллионов долларов на зарубежном рынке, а вторая – соответственно 12 и 80 миллионов долларов. Эти фильмы (вкупе с режиссерским дебютом «Слияние двух лун») стали хитами видеопроката, в том числе у нас, пока в условиях «полной либерализации» не проникли и на экраны отечественных кинотеатров, заслужив премьерные сеансы в главном кинозале Москвы

17

с еще неизменным названием «Октябрь».

Феномен успеха Залмана Кинга в конце 80-х годов зиждется, в общем; на тех же основаниях, что и громкая популярность романов Д.Х.Лоуренса в 20-30-е годы, эротических сочинений «мечтательных домохозяек» Э.Арсан и П.Реаж в конце 50-х годов, фильмов «Последнее танго в Париже» и «Эмманюэль» в начале 70-х. Читатели и зрители испытывают неутолимую страсть к романтическим, возвышенным, идеальным историям о любви и сексе или, напротив, к игривым, пряным, возбуждающим фантазиям об интимной, скрытой сфере человеческих желаний и наваждений. «Чистый» и «смутный» объекты влечения непреодолимо притягивают к себе с силой большого магнита, заставляя обнаруживать в глубине душ потайные грезы и подспудные, порой табуированные сознанием мании.

Любопытно в этом смысле признание самого 3. Кинга: «Мне нравятся женщины и нравится писать о них. Мне интересно в женщинах то, как они просыпаются и находят в себе некое иное свойство, а именно страсть, которая возвышает их над собой. Мне нравятся романтические, героические женщины, эмоциональные борцы… Несмотря на банальность слов, я верю во встречу раз и навсегда и в возвышенную любовь… Мои фильмы очень эмоциональны. Они не циничны. А вот Д.Линч так циничен, поскольку издевается над чувствами».

Подобному поклоннику «чувственного пробуждения женщин», их окончательного триумфа над мужчинами, являющимися лишь «сладострастными объектами без рубашки», трудно привыкнуть к имиджу распутного провокатора. Тем более, что в жизни он вот уже тридцать лет влюблен в одну и ту же женщину Патрицию Луизиану Ноп, скульпторшу и писательницу, его «учительницу, музу и ближайшую сотрудницу», родившую ему двух дочерей, ныне взрослых Клои и Джиллиан. А все началось с того, что на яхте в Карибском море девятнадцатилетний пловец-подводник Залман, родом из Нью-Джерси, с первого взгляда был очарован и сумел очаровать артистическую натуру из Мичигана, чуть старше его по возрасту. После пяти лет ухаживания, он соединился с ней супружескими узами. Какая красивая и сказочная love story! И не менее прекрасна и восхитительна их совместная жизнь в двухэтажном особняке в местечке Венис (то есть Венеция на английский лад) в солнечной Калифорнии. А особое умиление может вызвать откровение Клои, одной из дочерей, которая тоже увлеклась, кино. «Те, кто давно меня знает, просто шокированы, что мои родители все еще вместе, а я не попала в клинику для наркоманов. Я выросла в удивительно здоровом окружении и никогда не пресыщалась этой средой любви».

Видимо, Залман Кинг угадывает художественным чутьем, что показ счастливой семейной жизни, редкостной по взаимопониманию в любви, рискует обернуться слащавостью, как раз годящейся для едкой иронии Дейвида Линча, которого, кстати, вопреки «цинизму», он ценит наряду с братьями Коэнами, С.Фрирсом, французскими режиссерами Люком Бессоном («Никита») и Жан-Жаком Бенексом («37,2° утром»). Тяга к эстетизации, странному, причудливому, очень необычному представлению окружающей реальности, вместе с воспринятым благодаря Э.Лайну, постановщику ленты «9 1/2 недель», видеоклипно-экстравагантным способом повествования, будучи опробованными не так уж успешно в картине «Перекресток двух лун», более увлекают и развлекают в следующей работе – «Дикая орхидея». Режиссер откровенно любуется выпавшей возможностью «карнавализации» своеобразной любовной истории, приобретающей южноамериканскую неприкрытую чувственность и не теряющей европейский аристократизм искусного разврата. Испытание похотью и плотскими наслаждениями, как и богатством и пре-

18

успеванием, только сильнее подчеркивает смятение героев, желающих искренней и безоглядной любви с полным слиянием душ. К сожалению, З.Кингу не хватает большого драматического таланта или хотя бы спасительного насмешливого искусства отстранения от поведываемого (что присуще многим современным рассказчикам love story), чтобы его повесть о «новых Ромео и Джульетте», благородная по внутреннему замыслу и не лишенная привлекательности и оригинальности в ряде моментов, все же не казалась временами чересчур kinky – капризно-провокационной, шаловливо-эпатажной.

Забавно, что фильмы, к которым так или иначе причастен Залман Кинг, вызывают противоречивые, взаимоисключающие реакции не только у зрителей (по рассказам П.Л.Ноп на премьере «Дикой орхидеи» в Риме в зале не расколотили лишь стулья), но и у критиков. «Лос-Анджелес Таймс» считает, что вторая картина этого режиссера «дает сексу плохую репутацию». А «Нью-Йорк Таймс» уверяет в обратном: «Демонстрируется», каким утомительным и скромным может быть эротический фильм». Более того, в одном и том же отзыве может содержаться нечто противоположное. «Лос-Анджелес Таймс» охарактеризовал «9 1/2 недель» как «обморочно глупую предостерегающую сказку». Но если сказка о небезопасной любви предостерегает, ее никак не назовешь «обморочно глупой». Понятно удивление самого автора: «Так странно, что фильм, который не понравился ни одному критику, стал точкой отсчета».

Действительно, рассказывая историю сексуальной связи и вынужденного разрыва мужчины и женщины в современном большом городе, сочинение сценаристов П.Л.Ноп и 3.Кинга и режиссера Э. Лайна непроизвольно затронуло важные для американского общества второй половины 80-х годов проблемы смены ориентаций в сфере секса. Исчерпанность принципов «свободной любви», полигамного партнерства, вкупе с наступившей «эпохой СПИДа» способствовали росту неоконсервативных тенденций в области интимной жизни. А многовариантность моногамных отношений возможна лишь при соблюдении гласных и негласных условий обоими партнерами в любви и неприкосновенности некой границы, за которую они не вправе переступать, если не хотят разрушить обоюдное чувство. Залман Кинг высказывался более красиво: «… Я хотел бы, чтобы люди почувствовали в конце ленты глубокое облегчение и триумф, несмотря на то, что героиня спасается бегством. Есть своего рода романтика в том, как женщина избавляется от очень странной связи».

В случае с «9 1/2 недель» он не решился на самостоятельную постановку дорогостоящей картины с участием «звезд», уступив вымечтанный в течение пяти лет проект более поднаторевшему в режиссуре Э.Лайну и ничуть не пожалев об этом. Собственная первая работа 3. Кинга – «Слияние двух лун». Она доказывает, что при наличии нетрадиционной любовной истории, в которой есть попытка переосмыслить как старые «драмы страстей» из жизни консервативного Юга, так и более новые, из времен 60-х годов, анархичные поэмы о бегстве богатых девушек-наследниц из надоевшего родительского дома вместе с плотскими и вульгарными юнцами-хиппи, режиссер-дебютант все же не в состоянии подать ее эффектно, увлекательно и прежде всего соблазняюще, дразняще эротично. Зря актриса Ш.Фенн потом обижалась на постановщика за то, что вместо love story получилась сексуальная фантазия. Мне как раз недоставало в этой ленте выдумки, игры, пикантности в любовных взаимоотношениях героев, волнующей образности и экстравагантности в режиссерской трактовке материала.

Снятая через год «Дикая орхидея» отмечена явно возросшим мастерством Залмана Кинга в эстетизации эротических фантазий и искренностью и непосредственностью в раскрытии тайных чувств. Это особенно относится к главной героине Эмили, чуть наивной и жаждущей немыслимых страстей девушке из «глубинки», которая оказалась в самом «раю», в Рио-де-Жанейро, под властью странных, подчас пугающих и смущающих разум чар уставшего от примитивного женского поклонения, пресыщенного сексуальными утехами крупного бизнесмена. Автору (тут он вновь, как и в «9 1/2 недель», выступает в паре с женой П.Л. Ноп) можно предъявить некоторые претензии по

19

поводу ряда не очень точно сыгранных сцен, издержек вкуса в эпизодах танцев, карнавальных шествий, переодеваний женских персонажей в мужские костюмы и т.п. Смотря фильм с особым удовольствием во второй раз (срабатывает видеоклипно-зрелищная специфика современных киношоу, рассчитанных не на один просмотр!) и наслаждаясь романтическим умиротворением «беспечного ездока», миллионера Джеймса Уилера (его фамилия означает по-английски и «водитель» и «махинатор»), все-таки не можешь избавиться от ощущения спекулятивно-кичевого характера «бунтаря на мотоцикле». Опошленный образ, созданный М.Рурком на «отходах» от его прежних ролей, – лишь «и.о. героя», слабое отражение былого мифа об отщепенце 80-х годов с намеком на легендарного кинокумира Дж.Дина. Тут не хватает именно «линчевского цинизма», такого, как в фильме «Необузданные в глубине души» (в просторечье – «Дикие сердцем»), где автор вместе с актером Н.Кейджем тонко, но саркастично воспроизводят культ Элвиса Пресли в массовом сознании американцев 90-х годов.

К сожалению, я еще не видел самую последнюю работу З.Кинга – «Голубой фильм о Блю», трогательно-оскорбительную историю девушки по имени Блю, которая после смерти отца, трубача и наркомана, попадает в бордель, а потом, благодаря протекции одного из влюбленных клиентов, поступает в колледж, намереваясь занять достойное место в обществе. В проекте у режиссера десятисерийная телевизионная картина и ее киновариант под названием «Дневники «Красных башмачков» – о тайной эротической жизни женщины. По словам Залмана Кинга, он «не исчерпал своего очарования женской чувственностью». И, видимо, закономерно, что именно женщины составляют большую часть (надо сказать, и самую благодарную, эмоциональную отзывчивую!) зрительской аудитории его фильмов. Сознаюсь, что как раз под влиянием женщин, в частности, собственной жены, я пересматривал ленты, созданные при содействии З.Кинга, стараясь более терпимо отнестись не к таким уж замысловатым и глубоким по анализу человеческих чувств произведениям, которые, безусловно, способы оказывать довольно сильное воздействие на интуитивном уровне, тем более на непредсказуемые женские натуры. И все же самый захватывающий и подсознательно пророческий, в каком-то смысле этапный фильм – «9 1/2 недель». А «Дикая орхидея» в лучшем случае может утешить режиссерские амбиции Залмана Кинга, оказавшегося не хуже Эдриана Лайна.

Когда-то, еще в 1973 году, З.Кинг снялся в главной роли в ленте со знаменательным названием «Некоторые называют это любовью», которое, в свою очередь, обыгрывало заголовок известной комедии «Некоторым нравится погорячее» (в нашем прокате – «В джазе только девушки»). Богатый джазовый музыкант нанимал «спящую красавицу» из циркового шоу для удовлетворения своих «перверсий». Не обретя славы на актерском, продюсерском или писательском поприще, Залман Кинг достиг успеха как сценарист и режиссер картин, конечно, о большой и чистой любви, но не лишенных сцен «погорячее» и поизвращеннее, которые в качестве острой приправы сдабривают основное блюдо, чтобы оно не было слишком постным.

Сергей КУДРЯВЦЕВ

20

Человек из Лос-Анджелеса // Экран. – 1992, № 3. – С. 26-27.

Год актера

ЧЕЛОВЕК ИЗ ЛОС-АНДЖЕЛЕСА

Он исчез тихо. Не было слухов ни о богатой американской тетушке, ни о скандальной женитьбе, не было громкого политического дела, после которого он вынужден был покинуть страну. Просто актер Олег Видов перестал появляться на экране. Вместе с ним исчезли его фильмы: «Всадник без головы», «Москва – любовь моя», «Сказка о царе Салтане», «Метель», «Могила льва», «Джентльмены удачи». Впрочем, «Джентльменов удачи», где он по иронии судьбы играл оперработника, время от времени крутили по телевизору, несмотря на гремучую смесь Видов – Крамаров! Оба – то ли эмигранты, то ли диссиденты, то ли невозвращенцы.

Сегодня Олег Видов снова в Москве. И снова на съемочной площадке. В короткие минуты перерыва, на кухне фешенебельной квартиры правительственного дома на улице Грановского, где проходят съемки американо-датско-советского фильма «Три дня», он делится впечатлениями о своей голливудской жизни.

– Никуда я не «бежал». Просто я уехал в Югославию в гости к жене. Прожил там полтора года, начал сниматься – надо же было на что-то существовать! Решил просить постоянного жительства.

– Политического убежища?

– Да нет, именно постоянного жительства! Но надо было испрашивать разрешения у нашего ЦК, который, естественно, согласия не дал и стал оказывать давление на ЦК югославский. Мне предложили в 72 часа вернуться в Союз. Я человек упрямый и решил уехать в другую страну. Взял и без всякой выездной визы перешел границу. По сути дела, нелегально.

– Значит, «побег» все-таки был? Но, уезжая в Югославию, вы еще не знали, что уезжаете навсегда?

– Я никогда и не собирался уезжать навсегда. Меня вынудили на это. Что такое была для меня Югославия? Возможность сниматься в Союзе и возвращаться обратно. Меня хорошо там знали, хорошо принимали, давали интересную работу. Здесь же довольно долго я жил с перекрытым кислородом. 20 лет назад, когда Дино Де Лаурентис предложил мне контракт и я мог делать с ним по два фильма в год, в Комитете кинематографии сказали: «Это нам не нужно». Им это было не нужно, хотя могло бы принести двойную выгоду. Ведь львиная доля валютных гонораров всегда сдавалась государству, а если бы меня к тому же узнали на Западе, то и советские фильмы с моим участием хорошо бы там пошли. Мне пришлось остаться. Пришлось играть всадников без головы. Я очень тяжело переживал такие тараканьи компромиссы.

– Когда-то вы закончили режиссерский факультет ВГИКа. Но ваша режиссерская судьба тоже не сложилась?

– Ну как она могла сложиться? Надо было гладить начальство по шерстке. А против шерстки – сразу попадешь в ненужные и нелюбимые. Я сделал довольно острый дипломный фильм «Переезд», который вызвал резкую критику администрации. Следующий мне снимать уже не дали. Это должна была быть картина о гражданской войне. Около года мы перерабатывали сценарий, но увы… Потом по этому сценарию другие люди сделали другой фильм. В конце концов надоело зависеть от неграмотных, некомпетентных, необразованных чиновников, надоело видеть, как люди, словно флюгеры, меняют точку зрения. Между прочим, ужасное зрелище.

– Вы знали язык, когда поехали в Америку?

– Для работы мои знания не годились. Пришлось учить. Курсы, учителя…

– Значит, ни с какими определенными надеждами свое будущее вы не связывали? Готовы были взяться за что угодно?

– Конечно. Я не боялся никакой работы. Что ж. когда-то я был санитаром в больнице, работал на

26

строительстве Останкинской башни. С детства привык быть самостоятельным, ни на кого не рассчитывать. Для Америки это важно. Там никто за тебя не думает. Ты все делаешь сам и платишь за все сам.

– Раз у вас не было особых надежд, значит, не было и разочарований?

– Мало того! Я встретил людей, о которых здесь говорили, что там они умерли под забором. А они ничего – живут. И все живут, и все работают. Самое распространенное слово в Штатах – выжить. Выжить – это главное. И я выжил.

– И, кажется, не просто выжили. В Штатах вы шесть лет – срок небольшой, – но уже снимаетесь со Шварценеггером, а «Дикая орхидея», где вы играете в паре с Микки Рурком, занимает первые места во всех видеорейтингах. Мало того, телевидение дает эфирное время для демонстрации вашей картины «Легенда об изумрудной принцессе». Что это? Вам повезло?

– В какой-то степени, конечно. Но без обязательных уроков в актерских школах, без обязательных занятий диалектом вряд ли я мог бы стать в Америке актером. Везение – тяжелый труд.

– Многим ли советским актерам «повезло» так же, как вам?

– Да все там встают на ноги потихоньку. И Савва Крамаров, и Галя Логинова, и Лариса Еремина, и Боря Сичкин. Все снимаются, все что-то делают. Мы с женой – совладельцы кинокомпании. Она продюсер, ведет дела Юста Бетцера. получившего в свое время «Оскара». Думаю, мы будем осуществлять свои проекты здесь, в Москве. Уже есть задумка совместной постановки под названием «Медвежьи объятия».

– Сегодня вы можете сказать о себе: «Я– американец»?

– Да, ведь я гражданин Америки.

– Я имею в виду внутреннее ощущение…

– Когда я в Америке, я американец русского, происхождения. Когда я в России, я – просто русский. Такой же. как прежде. Другим я никогда не стану и по-другому себя не перечувствую. Ну что такое быть американцем? Это значит вкалывать 24 часа в сутки. Чем я и занимаюсь. А в остальном я русский человек, который живет в Лос-Анджелесе и болеет всеми проблемами своей родины. Просто мир стал для меня больше.

– Вам знакомо чувство ностальгии?

– Чувство ностальгии – странное чувство. Оно было в самом начале, когда я просыпался в холодном поту, потому что казалось, что меня тащат на Лубянку или убивают. За то. что убежал, за то, что предатель родины, враг народа… В моей семье были репрессированные, и я с детства не испытывал иллюзий относительно КГБ, да и всей коммунистической системы. А ностальгия… Там нет времени сопли распускать.

– Вы легко вошли в американский образ жизни?

– Милая моя! Там все живут своей жизнью и никому до тебя нет дела. Вот у нас с вами есть время разговаривать, а у них нет.

– Тем не менее интервью и там дают. Поэтому я задаю следующий вопрос. Что вас поразило, когда вы впервые попали в Голливуд?

– Ничего не поразило. Ну, Голливуд, ну, дома стоят, машины ездят, городского транспорта почти нет. Просто я попал с одной съемочной площадки на другую. Да и не до того было.

– Ну хорошо, а что поразило вас здесь после многолетнего отсутствия?

– То, что люди стали другими. Они имеют право на правду, за которую восемь лет назад их засадили бы на Лубянку или в психушку. Они получают информацию из первых рук и в состоянии самостоятельно мыслить и делать собственные выводы.

– Вы адаптировались в этой новой для вас и уже привычной для нас ситуации?

– Абсолютно, хотя вначале, конечно, испытывал психологический шок.

– И не чувствуете себя человеком из прошлого?

– Я никогда не был человеком из прошлого. Скорее человеком из будущего. Поэтому не мог согласиться со всем тем, с чем другие соглашались многие годы.

– Начав работать в Голливуде, вы ощущали разницу между американской и русской актерскими школами?

– Естественно, актерская школа там совершенно другая, правда, основанная на системе Станиславского. Но – более энергичная манера игры, более быстрые реплики, произношение. Ведь даже при переводе, если сравнить русский и английский тексты, русский будет в полтора раза длиннее. Английский язык лаконичнее. Для актера это важно. К тому же, когда человек с детства свободен, он все воспринимает по-другому. У нас всегда твердят ребенку, что он еще маленький, а вот вырастет, и у него все получится. Там же бросают в воду: выплывешь – хорошо, не выплывешь – ну что ж… Поэтому американец уверен в себе, раскрепощен, свободен в самовыражении. Но многое, конечно, зависит от режиссера. Режиссер способен объединить актеров разных школ в потрясающий ансамбль, и они будут играть у него, как часы.

– Легко ли принимает в себя американская кинематографическая среда «чужеродные элементы»?

– Самое страшное, что до сих пор существует в Америке. – это стереотип советского человека. Если ты русский, значит, должен быть мордатым, здоровым, тупым. Если женщина – тоже огромная, тупая. Продюсеры четко следуют этим стереотипам. У сценаристов более реальный взгляд на вещи, и сейчас эти стереотипы потихонечку уходят, появляются нормальные картины, связанные в основном с перестройкой. Нас. русских актеров, в Голливуде 30 человек. Мы объединились в группу, выступили по ТВ и сказали: «Хватит дурачить зрителей! Вы смотрите передачи из Советского Союза, вы видели людей перед «Белым домом», видели их лица». Три дня особенно изменили отношение к России, потому что для американцев личный человеческий поступок значит гораздо больше, чем все законы и речи. Поступок вызывает уважение, а эти дни поставили людей на равных, американцы восприняли русских как своих.

– В таком случае фильм, в котором вы сейчас снимаетесь, должен поднять ваш рейтинг в Америке. Ведь он так и называется – «Три дня».

– Да, это копродукция «Панорама фильм интернэшнл инкорпорейтед», возглавляемой моим другом Юстом Бетцером. и советской фирмы «Сократ». Можно сделать десяток фильмов о путче и найти множество углов зрения на события. Наш фильм – история семьи, которая вплетается в историю страны. Я играю генерала Власова, человека старых взглядов, для которого рушится устоявшаяся, привычная жизнь. Когда Юст Бетцер позвонил, чтобы пригласить меня на эту роль, то предупредил: «Олег, это отрицательный персонаж». «Но он получает заслуженное наказание?» – спросил я. «Да». – «Тогда я буду играть». Вот так я оказался в Москве.

– А если бы мистер Бетцер не позвонил, вы бы приехали в Москву?

– Да, я бы все равно вернулся.

– И последний вопрос: что вы потеряли и что приобрели за эти годы?

– Никто ничего не теряет. У каждого своя судьба. Моя сложилась так, что здесь мне сломали жизнь, и карьеру, и я, как бы родившийся заново, обрел другую родину. А мой путь там снова привел меня сюда. Круг замкнулся. Поэтому я ничего не потерял. Я нашел…

Беседу вела Ольга ШУМЯЦКАЯ

27

Супермодели завоёвывают Голливуд // Видео-Асс Премьер. – 1994, № 24. – С. 38-39.

Супермодели завоёвывают Голливуд

Элли появилась на Беверли-Хиллз год тому назад. Увидев ее, президент одного из крупнейших агентств по подбору фотомоделей воскликнула: «Тело этой девочки – национальное достояние». С этим утверждением можно, конечно, поспорить. Зато бесспорно то, что 30-летняя Элли Макферсон (6 футов, 125 фунтов), одна из легиона супермоделей, которые принесли свое природное богатство на лоно индустрии развлечений, блестяще сыграла главную роль в своем первом эротическом фильме «Сирены». Она страшно волновалась в день премьеры картины на кинофестивале в Парк Сити, штат Юта. «Я чувствовала себя, как рыба, вынутая из воды. Здесь все было ново и незнакомо мне. И я только начинала понимать, как действуют механизмы кинопроизводства», – призналась кинодебютантка.

Элли пополнила ряды супермоделей 90-х годов, пробивающих себе дорогу на экраны кинотеатров. Эти девушки, чья профессиональная деятельность на подиуме ограничивается 5-6 годами, прекрасно понимают, что только кино может дать им долгую жизнь. Сегодня резко возросло влияние моделей на поп-культуру, они завоевывают все большую и большую популярность. «Супермодели Кристи Гермингтон, Синди Кроуфорд, Клаудиа Шиффер, Линда Эванджелиста, Наоми Кэмбелл известны даже лучше, чем иные актрисы. Они стали новыми Брижит Бардо и Мэрелин Монро наших дней», – утверждает Джон Касабланкас, главный редактор журнала «Элита», посвященного манекенщицам.

Модели перестали быть падчерицами шоу-бизнеса. Сфера их деятельности распространилась на кино, телевидение, видео и даже журналистику. Происходит голливудизация моделей, каждая из которых мечтает стать кинозвездой. Некоторые, как и упомянутая выше Макферсон, уже добились определенных результатов на новом поприще. Кристен Макменами успешно дебютировала в картине «Полет над гнездом кукушки», Таша сыграла саму себя в «мыльной опере» «Другой мир», Энджи Эберхарт снялась в фильме «Последний киногерой» и телешоу «Моммиз». Синди Кроуфорд, умеющая выглядеть одновременно и мужественной, и обворожительной, притягивающая к себе особей обоего пола, живо и непосредственно сыграла в целом ряде телесериалов. Жена Микки Рурка Кэрри Отис заслужила похвалу критики за роль добропорядочной юристки, не сумевшей противостоять сексуальным притязаниям героя в картине «Дикая орхидея». О ней даже писали, что она обладает чувственностью Авы Гарднер. Темнокожая супермодель с обложки французского и английского журналов «Вог» Наоми Кэмбелл принимала участие в видеофильме Майкла Джексона. 22-летняя Камерон Диас, не имея никакого актерского опыта, прекрасно справилась с главной ролью в картине «Маска».

Однако наиболее дальновидные из этих

38

«девочек» понимают, что кино – это лишь трамплин к славе и богатству. И они стремятся на гребне удачи как можно лучше обеспечить свое будущее: создают собственные агентства, журналы, подписывают контракты с различными изданиями на самых выгодных условиях. Карьера супермоделей на экране, как правило, недолговечна. Элли Макферсон, например, считает, что сниматься в кино гораздо труднее, чем позировать, так как перед камерой требуется огромная концентрация душевных и физических сил. Режиссерам тоже не просто работать с этим «актрисами». «Позирование является довольно поверхностным делом, и как правило, оно привлекает довольно поверхностные натуры. А такие люди редко испытывают глубокие чувства, их трудно заставить заглянуть в себя. Многим так и не удается сделать этого»,– говорит наставник супермоделей Уильям Эспер. Кроме того, избалованные вниманием зрителей и прессы, миллионными доходами, они постоянно грызутся между собой, в их клане господствуют зависть и злоба, стремление отхватить лучший кусок и насолить сопернице. Вряд ли большинство из современных супермоделей станет профессиональными актрисами. Однако, желающим оставить заметный след в кинематографе можно посоветовать познакомиться с творческой биографией тех звезд, чей путь в кино также начинался на страницах журналов. Кэндис Берген, Джейн Фонда, Али Макгроу, Изабелла Росселлини, Сибилл Шепард, Брук Шилдс – эти корифеи современного кино, пройдя трудный путь самосовершенствования, испытав взлеты и падения в своей карьере, смогли доказать, что не только хорошенькое личико и отличная фигура привлекают к ним режиссеров и зрителей.

P.S. Кстати, модели-мужчины не отстают от женщин и тоже всеми силами пытаются штурмовать Голливуд. Наиболее известные из них – Лакки Ваноус, которого наряду с Томом Крузом называют «секс-символом Америки», и Донован Лич – открытие 1994 года, рок-певец и один из исполнителей главных ролей в фильме «Бог создал женщину».

Почему прекрасных фотомоделей больше, чем хороших актрис? Да потому, что для артистов обязателен талант и отнюдь не обязательна соблазнительная внешность.

Одри ХЕПБЕРН. Вопреки расхожему мнению, фотомоделью она была не худшей, нежели актрисой. Одри сыграла и слепую в «Завтраке у Тиффани», и монашку в «Истории монахини», и парижанку в «Шараде», и принцессу в «Римских каникулах». Природа наградила ее очаровательной внешностью, одевалась она всегда превосходно и до конца оставалась очень добрым человеком в жизни.

Ким БЕЙСИНГЕР. Прекрасная манекенщица в прошлом. А ныне многие благодарны ей за то, что она научила их искусству страсти.

Катрин ДЕНЕВ. Ее сестра Франсуаза казалась красивее, но рано погибла. А Катрин в полном порядке, и когда она всаживает ножницы в шею Патрика Ваймарка в «Отвращении», мы можем только аплодировать.

Дэрил ХАННА. Неплохо выглядела в роли робота с длинными ногами в картине «Блейд-раннер». После этого ее карьера «пошла», и продюсеры все еще ангажируют актрису.

Кароль БУКЕ. Знаменитость в парфюмерном бизнесе с красиво очерченными скулами и обворожительным французским акцентом. Она была довольно примечательна в «Слишком красивой для тебя» с Жераром Депардье. Мы еще встретимся с ней на экране.

Джессика ЛЭНГ. Единственная характеристика – превосходна в каждой детали.

Рэкел УЭЛЧ. Носила меховое бикини в «Миллионе лет до нашей эры». Снималась в фильме «Мать, тюрьмы и скорость». Ее уволили во время работы над «Кэннари Рау», но она подала в суд и выиграла кучу денег.

39