Гибель богов / La caduta degli dei (Götterdämmerung) (1969)

Ярополов Е. Конвейер грёз // Ровесник. – 1970, № 12. – С. 16-17.

Конвейер грез

Популярность артистов кино в Италии чрезвычайно велика. О них поют песни, слагают стихи. Новости из жизни кинозвезд – сенсация, а увидеть живую знаменитость и получить автограф – для многих событие года. Марчелло Мастроянни считается национальной гордостью, а любимых актрис называют просто: КК – Клаудиа Кардинале, Стефания Сандрелли – СС, а Джина Лоллобриджида – Ло-ло. Даже Голливуд не может похвастаться таким подбором «звезд» первой величины, как итальянское кино. Но актеры, сколь бы красивы и талантливы они ни были, еще не создают фильм. Нужен литературный сценарий, который по воле режиссера превращается в фильм. И здесь Италии повезло: трудно найти другую страну, где бы работала столь блестящая плеяда сценаристов и режиссеров. Чезаре Дзаваттини, Федерико Феллини, Микеланджело Антониони, Лукино Висконти, Пьер Паоло Пазолини, Элио Петри, Витторио де Сика, Луиджи Коменчини, Марио Моничелли, Нанни Лой, Пьетро Джерми – эти имена известны во всем мире. Почему же все чаще и чаще печать Италии пишет о кризисе кино, а ее экраны заполнены американскими киноподелками?

Сразу после войны Италия, пережившая ужасы фашизма, устремилась к новой жизни. В борьбу за лучшее будущее включились и молодые кинематографисты. Национальная кинопромышленность развивалась бурно, одна за другой выходили картины о людях труда: «Пайза», «Земля дрожит», «Похитители велосипедов», «Рим в 11 часов». Это течение в итальянском кино, получившее название «неореализма», завоевало популярность не только у себя на родине, но и во многих других странах. «Что ты там жуешь?» – спрашивает герой фильма «Хлеб, любовь и фантазия» пожилого человека, стоящего на улице. «Хлеб, господин», – отвечает тот. «Хлеб, с чем?» – «С фантазией, господин». Так, приправляя свою скудную пищу фантазией и надеждой, жили миллионы итальянцев, которые узнавали себя в этих фильмах.

Власть имущие стали опасаться революционизирующего влияния таких кинопроизведений. Продюсеры все реже и реже соглашались финансировать режиссеров-неореалистов. Восторжествовал принцип: деньги любой ценой и подальше от действительности. Появились серии картин о Геракле, суперменах и вампирах. Когда интерес к «мифологическим» темам иссяк, итальянские продюсеры начали выпекать вестерны.

Сейчас Италия вышла на второе место после США по производству фильмов – более 250 картин в год. Многие из них входят в «цепь разочарований», как окрестила пресса изделия кинопромышленности: «Великолепное убийство», «Семь долларов за кровь», «Кольт из Аризоны», «Дьявол смеется», «Убийце осталось жить считанные часы», «Два пистолета и один негодяй», «За тысячу долларов в день», «Кольт в руке дьявола», «Убийца, калибр 32». К созданию подобных фильмов кинодельцы пытаются привлечь известных режиссеров и актеров, но многие из них отказываются сниматься. «Когда мне пришлось играть в одном совершенно глупом фильме (был подписан контракт, ничего нельзя было поделать!), я чуть не каждый день плакала, – рассказывает известная актриса Анна Маньяни. – После съемок я вернулась домой с жутким истощением нервной системы. Чем играть идиотские роли, лучше вовсе не сниматься в кино. Я покинула кино, потому что оно оскудело, измельчало, превратилось в убожество. Потому что мне все время предлагают играть не живых людей, а карикатуры, пустышек-марионеток… Вообще, итальянская кинематография в очень скверном положении. К той продукции, которую она выпускает, я не имею и не желаю иметь никакого отношения».

«Кино сегодня, – говорит Марчелло Мастроянни, – это безостановочная машина, которая отнимает у нас человечность, глубину осмысления. Фильмы должны не разлагать людей, а воспитывать, делать их чище, счастливее. Я жду появления на экране таких людей, которые делают что-то полезное: строят дома, водят машины, лечат своих сограждан».

Джан Мария Волонте, подготовив роль в очередном фильме, неожиданно для всех пришел к режиссеру и заявил, что он отказывается сниматься. Продюсер потребовал от Волонте неустойку 100 миллионов лир, но и это не остановило актера. Он отказался и от другого контракта с кинопромышленниками братьями де Лаурентис. Сначала решили, что это обычный каприз кинозвезды.

Но Волонте заявил, что вообще отказывается участвовать в съемках. «У меня не было выбора, – сказал актер. – За три года я снялся в десяти фильмах.

Я стремительно шел по дороге, в конце которой меня могла ждать лишь психиатрическая клиника. В какой-то момент я понял, что могу предсказать себе будущее: конвейер фильмов с преследованиями и убийствами, рост гонораров, похвалы кинокритиков, усталость – все заранее предопределено и все заполнено… пустотой. Тогда артисту приходит конец».

Нелегко сегодня прогрессивно мыслящему актеру оставаться художником в итальянском кино. По экранам шагают бесконечно далекие от земли лакированные «звезды». Лакируется не только их внешность, но и голоса. Мало кто даже в Италии знает, что во многих фильмах итальянских актеров дублируют… другие итальянские актеры. «Звезда» только появляется на экране, демонстрируя лишь свою внешность и плавность движений, а говорит за нее другой актер со специально поставленным голосом. Кто знает, например, имя артиста Лауро Гаццоло? А ведь он – второе «я» многих довольно известных итальянских кинозвезд. А голос, как любят повторять итальянцы, – это душа человека.

В последнее время итальянская печать все чаще пишет и о другой стороне кризиса кино. Закрываются киностудии де Паолиса, братьев де Лаурентис, залы крупнейшего римского кинотеатра «Империалчине» приспосабливаются под склады промышленных товаров. Кроме идейного влияния, американский капитал оказывает также все более ощутимое материальное давление.

16

за последние годы американские капиталовложения в итальянскую кинематографию достигли 400 миллионов долларов. Из них 200 миллионов на американские фильмы, снятые на итальянских студиях. Голливуд, испытывая затруднения в производстве и прокате фильмов у себя дома, взял курс на извлечение прибыли из кинематографии других стран. Известный итальянский кинорежиссер Микеланджело Антониони, несколько лет проработавший в Америке, так отзывается о Голливуде: «По-моему, это страшно. Самодовольный, богатый, немощный и грязный старик. Уже ничего не может сам, но может покупать. Теперь он покупает кино других стран».

Очень выразительно охарактеризовала сложившуюся обстановку популярная актриса Диди Перего: «Сейчас происходит массированное вторжение американцев в Италию. Их поведение весьма типично: они смотрят на нас как на индейцев в резервации, как на слаборазвитую страну, которую можно выгодно эксплуатировать».

Американские фирмы «Голливуд на Тибре», как говорят итальянцы, уже сейчас контролируют 70 процентов всей кинопродукции. Кинематография стала частью индустрии развлечений, законы рынка губят фантазию, творческий порыв.

Однако было бы неверным думать, что чистоган полностью задушил талант кинематографистов. Прогрессивные режиссеры, преодолевая многочисленные трудности, ставят фильмы на свои деньги, создают замечательные произведения киноискусства. Такие картины, пробиваясь сквозь строй однообразных и пошлых «официальных» лент, становятся для публики подлинным откровением. Когда несколько лет назад Нанни Лой снял «Четыре дня Неаполя» – рассказ об одном из эпизодов Сопротивления, многие предрекали ему провал. Фильм о Сопротивлении, да к тому же фильм взволнованный и предельно правдивый, когда, по всеобщему убеждению, подобный стиль повествования уже давно исчез вместе с закатом неореализма. Народная интонация, демократическая и антифашистская идеология, нравственная честность – все это завоевало фильму миллионы поклонников.

Картина Лукино Висконти «Падение богов» вызвала яростные нападки правых сил на режиссера. Фильм повествует о том, как в Германии шли к власти нацисты. «Я рассказываю о тех трагических временах и эпизодах также и потому, – заявил Висконти, – что в некотором смысле они становятся актуальными сегодня». Не случайно власти ФРГ, где снимался фильм, чинили всяческие препятствия съемочной группе. «Сатирикон» Федерико Феллини – сатира на буржуазные нравы – вызвал яростные споры критиков.

Событием этого года стала картина Мауро Болоньини «Метелло». Она рассказывает о первых жестоких боях итальянского пролетариата в начале века. Зрители неизменными аплодисментами встречают рассказ о молодом рабочем Метелло и его друзьях. По свидетельству критики, большая удача фильма – образ работницы Виолы в блестящем исполнении Лючии Бозе, вернувшейся в кино после тринадцатилетнего перерыва.

Появляются не только фильмы о рабочих, но и фильмы, созданные рабочими. Режиссер Уго Грегоретти снял картину не в павильонах студии, а в типографии «Аполлон». Прогрессивное объединение итальянских кинодокументалистов – Центр свободных киножурналов – финансировало его работу. «Я хочу рассказать о самоотверженной борьбе трехсот двадцати рабочих этого предприятия против произвола хозяев, – сказал режиссер. – Мне кажется, что давно пришло время для кинематографа перестать рассказывать о жизни «элиты», пришла пора встречи с реальной жизнью». Рабочие рассказали режиссеру об истории фабрики, о боевых традициях, о борьбе сегодня. Полиграфисты заняли фабрику и не выходили оттуда ни днем, ни ночью в течение года. На занятом «Аполлоне» сыграли свадьбу двух молодых рабочих. Обо всем этом рассказал фильм, где не было занято ни одного профессионального актера. Инициативу Грегоретти подхватил режиссер Марио Феррери. Он решил снять фильм о жизни рабочих одного из заводов Пизы.

«В Италии существуют условия для возрождения национального кино, – пишет газета «Унита». – Чтобы использовать эти условия, сейчас вступают в борьбу все новые и новые актеры, режиссеры, продюсеры и просто рабочие. Итальянцы любят свое кино, они предпочитают смотреть «свои», а не «чужие» фильмы. И мы должны сделать все, чтобы вернуть национальному кино его былую славу».

Е. ЯРОПОЛОВ

17