Иисус Христос – суперзвезда / Jesus Christ Superstar (1973)

Арам Хачатурян: музыка – это дело сердца // Ровесник. – 1977, № 8. – С. 9-11.

АРАМ ХАЧАТУРЯН: МУЗЫКА – ЭТО ДЕЛО СЕРДЦА

Он не просто советский композитор, он принадлежит всему миру.

(Из рецензии в английской газете «Обсервер»)

На «бис» английским певец Роберт Янг исполнил песню «Онидин лайн». «Это моя любимая песня, – сказал он, – да не только моя, но и миллионов англичан». Он начал петь, и все узнали знакомую мелодию. Но ведь это адажио из балета «Спартак» Хачатуряна! Каким образом оно вдруг превратилось в английскую песню?

Стэнли Лауден (английский композитор и импресарио): «Онидин лайн» – самый популярный за последние пять лет английский телевизионный фильм. Это сага о потомственных корабелах, строящих прекрасные суда. Онидин – имя героя, а «лайн» (линия) здесь скорее означает призвание. Действие фильма разворачивается на море, и в первых же кадрах плеск волн сливается с могучей, страстной мелодией Хачатуряна, которая потом звучит во всех кульминационных моментах. Слова к ней написал известный английский поэт Ньюэлл. Вот уже много месяцев эта песня стоит первой или одной из первых в хит-парадах – она вошла в каждый дом, стала песней улиц, площадей. Только великий композитор мог создать такую мелодию.

Тревор Ричардсон (известный английский музыкальный критик): Подобно Моцарту и Штраусу, автор «Онидин лайн» захватил воображе-

9

ние поистине массовой аудитории своего времени. Но если Моцарт и Иоганн Штраус вынуждены были писать для богатых и сильных мира сего, то у Арама Хачатуряна совсем другая судьба. Он сын Армении, страны древнейшей культуры и богатых традиций. Но он и сын революции (в 1917 году ему было 14 лет), посвятивший свою жизнь служению советскому народу.

«Ровесник»: Арам Ильич, как вы отнеслись к тому, что англичане, с которыми вы встречались, от таксистов до лордов, как правило, прежде всего восхищались мелодией «Онидин лайн»?

Хачатурян: Сказать, чтобы я безумно ликовал, нет. Мне уже не раз приходилось сталкиваться с тем, что мои мелодии подвергаются самым разнообразным и неожиданным обработкам. Например, «Танец с саблями» из балета «Гаянэ» был переложен для всех составов – джазовых, рок-ансамблей и т. д. Я вовсе не возражаю против обработок, в конце концов, история музыки знала немало хороших примеров, когда один композитор с успехом аранжировал музыку другого. Но пусть только не искажают моих гармоний, не перевирают и не вульгаризируют мои мелодии. Возьму две крайности: великий скрипач Хейфец сделал аранжировку «Танца с саблями» для скрипки и исполнял ее с блеском, и в то же время один эстрадный певец весьма пошлым образом насвистывал эту мелодию. Я, конечно, знаю, что аранжировки популяризируют мою, а следовательно, советскую музыку. Но хотелось бы, чтобы люди прежде всего знали оригинал, потому что тот же «Танец с саблями» я писал для большого оркестра, и лучше всего звучит он все-таки в оркестре.

В Англии корреспонденты меня часто спрашивали, почему мои мелодии становятся популярными. Трудно ответить на этот вопрос. Я искренний композитор, музыка для меня – дело сердца, может быть, поэтому. Исполнители считают меня слишком требовательным и неудобным композитором. Я действительно не прощаю ничего, требую, чтобы исполняли каждую ноту так, как я ее слышу. Ибо это не просто выдумано, а пережито, идет, что называется, из нутра. Говорят, я слишком много репетирую. Действительно, в Англии я настоял на пяти репетициях перед концертом, хотя оркестр – Лондонский симфонический – превосходен. Я благодарен им за то, что они отдали мне свое сердце, свое внимание и свое доброе отношение. Но даже с этими великолепными музыкантами мне пришлось много работать, чтобы донести до слушателя мою музыку так, как я ее представляю. Мнением слушателя композитор должен дорожить превыше всего. Как прекрасно сказал Чайковский, нужно уметь слушать свои сочинения ушами слушателей.

Мелодия – это один из самых сильных элементов композиции. Помните у Пушкина: «Одной любви музыка уступает, но и любовь – мелодия». Сочинять мелодии очень трудно. Как я их сочиняю – не могу сказать. Говорят, в моих мелодиях есть народные интонации. Ну и слава богу! Я специально не думаю: надо бы здесь кусочек народной интонации дать, а тут приложить что-то свое… Нет, я не конструирую, пишу так, как чувствую. Некоторые западные критики брюзжат, что моя музыка, дескать, рассчитана на слишком демократическую аудиторию. Что бы они там ни говорили, а я убежден, что в мире не было и нет композитора, который не хотел бы завоевать симпатии максимального количества людей к своей музыке. И наше счастье, что возможности для этого сейчас отличные. Скажем, в Лондоне на концерте в Ройал фестивал холле присутствовало 6 тысяч человек. Если учесть, что такие концерты транслируются часто по радио и телевидению и записываются на пластинки, то можно говорить о миллионных аудиториях. Конечно, мне было особенно приятно, что лондонский таксист, узнав меня, тепло говорил не только об «Онидин лайн», но и о концерте, на котором он присутствовал накануне. Я почувствовал в его словах уважение и симпатию к нашей стране. Впрочем, не возражаю, когда мою музыку хорошо оценивают и лорды и маркизы…

Стэнли Лауден: У англичан давняя любовь к Хачатуряну. Многие до сих пор вспоминают, как в 1940 году впервые исполнялся великолепный Первый концерт Хачатуряна для фортепьяно с оркестром. В тот вечер гитлеровские люфтваффе варварски бомбили Лондон, но люди слушали музыку и верили в торжество добра. Между прочим, первая исполнительница этого концерта в Англии наша прославленная пианистка Мура Лимпани встречалась с Арамом Хачатуряном во время его последних гастролей, и композитор преподнес ей свои сочинения.

Мура Лимпани приходила за кулисы Альберт холла, чтобы поздравить Арама Хачатуряна и Николая Петрова, блистательно исполнившего тот же концерт. Это был подлинный триумф. Трудно передать, какой восторг у лондонской публики вызвало одно появление Арама Хачатуряна на сцене.

Все встали, и в течение нескольких минут продолжалась овация. Я счастлив, что принимал участие в организации гастролей, и считаю, что они послужат важной вехой в развитии культурных связей между нашими странами. Приведу один маленький пример, свидетельствующий как о популярности у нас Хачатуряна, так и о широте его натуры. Благотворительная организация «Оксфэм», помогающая беспризорным детям, обратилась к Хачатуряну с просьбой подарить ей рукопись одного из его сочинений. Несмотря на огромную занятость, Арам Хачатурян нашел время для того, чтобы переписать от руки свою новую пьесу. Эта рукопись была мгновенно продана на аукционе за 10 тысяч фунтов стерлингов, и деньги пошли на строительство детского дома.

Как импресарио мне пришлось выполнять трудную и неблагодарную миссию – ограждать Арама Хачатуряна от многочисленных почитателей его таланта, которые хотели лично выразить ему свое признание.

«Ровесник»: Арам Ильич, с кем все-таки вам удалось встретиться в Англии, несмотря на старания вашего импресарио, какие встречи особенно запомнились?

Хачатурян: Я принял приглашение бывшего премьер-министра Эдварда Хита. Он к тому же музыкант и дирижер и интересовал меня прежде всего в этом качестве. К нему на прием пришло много известных музыкантов и деятелей искусства. Хит расспрашивал меня о творчестве наших молодых композиторов. Я увидел, что он имеет весьма смутное представление о нашей музыке, как, впрочем, и многие другие английские музыканты. Я обещал выслать в Англию пла-

10

стинки и ноты наших талантливых композиторов из Москвы, Ленинграда, Закавказских республик… Уверен, что их произведения могли бы с честью соревноваться с зарубежными сочинениями, и мы с гордостью должны показывать их во всём мире.

Любопытная встреча у меня была с актерами после спектакля «Иисус Христос – Суперстар». Думаю, что спектакль этот не религиозный, а остросоциальный. Христос выступает в нем не как божественное существо, а как бунтарь. Очень сильно сделан дуэт Иисуса и Иуды, мне показалось, что психология их взаимоотношений выписана иод влиянием Достоевского – Смердяков и Иван в «Братьях Карамазовых». Двигаются артисты прекрасно, в очень быстром темпе, даже непонятно, как они успевают петь. Поют в непривычной нам манере Я спросил актера, играющего Христа, как ему удаются такие высокие ноты, и он тут же за сценой продемонстрировал мне свою технику. Понравилась и публика: было много молодежи, даже дети. И реагировали они активно, непосредственно. Любопытно, что авторы этой и других рок-опер все чаще заимствуют мелодии либо из фольклора, либо просто-напросто цитируют классических композиторов. Это еще раз свидетельствует о том, что молодежь тянется к эмоционально выразительной в подлинном смысле и народной по своему духу музыке. Между прочим, актеры поинтересовались моим отношением к рок-музыке. Я сказал им, что все жанры считаю равными и весь вопрос в качестве музыки, в ее содержании. По моему убеждению, есть только два рода музыки – хорошая и плохая. Плохая музыка может быть симфонической и джазовой и наоборот Я помню, как впервые пришел на концерт Дюка Эллингтона, увидал массу медных инструментов на эстраде и даже испугался, думал, что уши заболят от такого количества меди. Но в тот вечер я получил огромное удовольствие, потому что это была прекрасная музыка в своем жанре. Я только не люблю, когда молодые люди, отстаивая какой-нибудь один жанр, перечеркивают все остальные. Я не верю тем, кто говорит, что не понимает, скажем, музыки Чайковского, Рахманинова, а понимает только рок-музыку. Это просто-напросто отсталые люди, мировоззрение которых настолько убого-ограниченно, что они вообще не способны воспринять никакую хорошую музыку, в том числе и легкую. Вообще слушать музыку и разбираться в ней непросто. Для этого необходимо иметь не только хорошие уши, но и голову. Только тогда вам открывается в ней глубина и содержательность. К сожалению, многие смотрят на музыку как на бездумное развлечение, как на средство, способствующее пищеварению.

«Ровесник»:  Арам Ильич, известно, что многие зарубежные композиторы мечтают учиться у вас. Не могли бы вы рассказать подробнее о вашем интернациональном классе?

Хачатурян: За рубежом ко мне действительно обращаются многие молодые композиторы с просьбой прослушать их сочинения и дать консультацию. Именно так я познакомился в Японии с Нобуа Тарахарой. Это очень талантливый парень, принимавший деятельное участие в знаменитом движении «Поющие голоса Японии», которое объединяет миллионы любителей песни. Я пригласил его в Московскую консерваторию, в свой класс. Сегодня Тарахара один из ведущих композиторов Японии. Его кантата, посвященная жертвам Хиросимы, имела огромный резонанс как на родине композитора, так и далеко за ее пределами. Другой мой ученик, Анатолий Вийеру из Румынии, завоевал несколько премий на международных  фестивалях современной музыки и сейчас сам профессор Бухарестской консерватории. Занимались у меня в классе и композиторы из Египта, Венесуэлы, Кубы и других стран.

Мои ученики очень разные по своему творческому почерку композиторы. И все же, мне думается, в их музыке есть и общие черты – эмоциональность и то, что я называю национальной принадлежностью. Если взять сочинения, например, Вийеру или Тарахары, Эшпая или Таривердиева, то это могут быть самые современные по форме произведения, но с первых же тактов вы почувствуете, что в музыке слышатся русские, румынские или японские интонации. За этим я, как педагог, особенно слежу.

Во время гастролей за рубежом – я уже выступал с концертами в 40 с лишним странах – мне приходилось знакомиться с крупнейшими учебными заведениями, такими, как Лондонская академия музыки, Парижская, Венская консерватории. Джульярдская школа в США, академия «Санта Чечилия» в Италии. И сегодня я могу с гордостью сказать, что центром музыкальной культуры мира стала Москва, что Московская консерватория является лучшей и самой сильной, выпускающей наибольшее число выдающихся музыкантов.

Беседу вел М. АЗАРИН

Как симфонист, владеющий всей палитрой оркестровых красок, как композитор, обладающий феноменальным мелодическим даром и поразительной ритмической изобретательностью, он уже завоевал себе место не только в истории советского, но мирового музыкального искусства.

Из рецензии в английской газете «Санди тайме» На снимках: слева: афиша одного из концертов А. Хачатуряна во время гастролей в США. Справа внизу – на концерте в знаменитом греческом Акрополе, вверху – встреча с французскими школьниками.

11