Кто подставил кролика Роджера / Who Framed Roger Rabbit (1988)

Петров Андрей. Штурм магического королевства // Видео-Асс Премьер. – 1995, № 30. – С. 172-174.

ШТУРМ МАГИЧЕСКОГО КОРОЛЕВСТВА

Помните финал «Кто подставил кролика Роджера?»: разрушенную стену, ликование жителей нарисованной страны Картунии, Микки Мауса с Багсом Банни, поросенка Порки рядом с Гуфи. Даффи Дака и многих знакомых, незнакомых нам и вовсе уж невесть откуда взявшихся, таких, как кролик Роджер со своей женой Джессикой. Всеобщий триумф!

Так вот! Примерно в то же время, в середине 80-х, когда появился фильм Роберта Земекиса, мультипликацией была одержана блестящая победа. Конечно, я не имею в виду появление Багса Банни и его друзей на неосвоенной ими 1/6 части суши.

Это событие – безусловно, эпохальное. Оно являет собой прорыв мировой мультипликации через разрушенную идеологическую стену к нашему зрителю. Как оказалось, стилистика этих лент нам близка и понятна, как она близка и понятна всем остальным людям.

Итак, к нам явились фильмы так называемого «золотого века» американского рисованного кино. Они обладали бешеным темпом и не менее сумасшедшим юмором. Все это составляло ужасающий контраст со многими вялыми отечественными лентами, где герои не носились друг за другом, а, в основном, рассуждали, что хорошо, что плохо.

Ранее мы уже сталкивались с американскими «картунами» – в начале 70-х, когда по центральному телевидению вдруг стали показывать «Майти Мауса» Пола Терри. Кроме того, на детских утренниках изредка демонстрировали Микки Мауса, Дональда и Плуто – всегда жуткого качества, контратипированных. черно-белых. Да еще во ВГИКе и Госфильмофонде хранились трофейные «Бэмби» и «Белоснежка и семь гномов». Показали «Пляску скелетов» в старой «Мультипанораме». Вот, пожалуй, и все.

Про Диснея, впрочем, и задолго до 70-х слышали все. В 68-м у нас даже оказалась (невесть как) изданной книга Эдуарда Арнольди «Жизнь и сказки Уолта Диснея». Поэтому, когда пошел «Майти Маус» (про него, кстати, многие подумали, что это – Дисней), о котором в книге упоминания не было, лишь тогда закрались подозрения, что Дисней в Америке не одинок в мульттворчестве. Однако ни о Багсе Бани, ни о моряке Попайе, ни о Бетти-Бупе или Вуди Вудпеккере мы по-прежнему не имели представления.

С приходом видео мы почти все это, пусть и не сразу, получили. И не только у нас. но и во всем мире начался все увеличивающийся спрос на ани-

172

мацию. еще более поразительный в сравнении с предыдущим спадом интереса к мультипликации, продолжавшимся почти 30 лет.

В те годы выживало и развивалось лишь штучное авторское «анимационное кино», которое считалось респектабельным, независимым, внестудийным творчеством, снискавшим уважение критики, прессы и синематек.

О «картунах» предпочитали не вспоминать. Лишь с недавних пор люди, некогда принимавшие рисованные фильмы, как вещь привычную, вдруг обнаружили, что это замечательные произведения, а создающие их режиссеры и художники – выдающиеся мастера, умеющие использовать во всей полноте потенциал своих средств.

К сожалению, за годы спада в мульткино произошли невосполнимые потери. С распространением в 50-е годы телевидения, уровень требований к одушевлению, актерской игре, сюжету и рисунку снизился ниже некуда. Естественно, что многие «старики», авторитеты, не могли и не хотели работать кое-как. Они ушли на покой, и учиться стало не у кого. Молодежь не умела рисовать так. как раньше, и «классические короткометражки’ выродились в убогие лимитированные сериалы.

Лишь единицы могли себе позволить сопротивляться новым веяниям. В Америке это была студия Диснея, глава которой никак не хотел «снижать планку». Даже «Уорнер Бразерс» распустила свою знаменитую мультстудию, глупо поверив, что интерес к рисованной мультипликации исчез на всегда и будущее – за стереоскопическими фильмами.

Итак, старая школа осталась у Диснея, у нас в СССР и, что совсем уже странно, в культурно революционизированном Китае. Это – классическая рисованная анимация, являющаяся основой любого технического решения – кукольного, компьютерного или иного. С Диснеем все ясно – в свое время его студия, может быть вопреки желанию самого Диснея, воспитала блестящих художников для всего Голливуда и студий восточного побережья. С нами – тоже все ясно: в 30-х у Диснея побывали представите-

173

ли советской кинематографии, и в Москве в 1936 году по американскому подобию (вплоть до конструкции рабочих мест) была создана студия «Союзмультфильм». Бытовал лозунг: «Дайте нам советского Микки Мауса!». При этом образцами для штудирования долгое время были только высочайшие образцы короткометражек Диснея. И вот результат – многое из продукции «Союзмультфильма» остается в мире анимации непревзойденным.

И с китайцами все ясно – их обучали мы.

Тем не менее, нынешней победой мультипликации была не новая огромная волна интереса к мульткино…

Может быть, дело в новых технологиях и новых невиданных возможностях? Ведь герои мультяшек перескочили не только на значки, игрушки, футболки, но и забегали в «большом» кино, в видеоиграх, на экранах дисплеев. Их одушевлению была дана компьютерная поддержка, ксерокс для контура и размножения фаз, видеоустройства для мгновенной съемки и просмотра черновых проб. Мультипликация перестала быть привилегией узкого круга специалистов. Сотни тысяч пользователей «персоналок» соприкоснулись с главным принципом анимации – ожившим изображением. Они получили возможность все это делать сами, и все, что для этого нужно, оказалось у них под рукой. Это было здорово! Но победа была не в этом. Впервые и навсегда было признано, что мультипликация – не бедная падчерица кинематографа, а прекрасная и удивительная принцесса. Не жанр кино, а отдельный вид изобразительного искусства, достойный рождения собственной Музы. «Большой» собрат лишь предоставил мультанимации удобный технический способ записи изображения, предоставил временное покровительство и пристанище.

И, кстати, «с кем поведешься…» Когда за анимацией была признана полная автономия, стало тем более очевидным взаимопроникновение двух видов искусств – практически ни один художественный фильм не обходится без использования в той или иной степени приемов и техники мультипликации. Начиная с каких-нибудь циклопов в «Седьмом путешествии Синдбада» или многочисленных Змеев Горынычей, до в значительной степени компьютернографических «Звездных войн» или «Кто подставил кролика Роджера», который вообще уже трудно и отнести к кинематографу.

Да и анимационное кино приобрело уже совсем не «мультяшный» вид. К нему обратились известные продюсеры, режиссеры и актеры (озвучивать, играть плоских целлулоидных персонажей не гнушаются самые именитые звезды). Не говоря уже о затратах на производство и о метраже, по которым мультипликация зачастую выходит на кинематографический уровень. Полнометражные мультгиганты «выстреливаются» по нескольку в год, конкурируя с игровым кино в дележе прибыли. А ведь когда-то Уолтер Элиас Дисней мечтал выпускать к каждому Рождеству один такой фильм!

Уолт Дисней, Макс Флейшер, Чак Джонс, Уинзор, Мак-Кей, Текс Эйвери, Юб Айверкс – волшебники из страны кино, которые, по словам Ленарда Малтина, «завораживали миллионы людей в темных кинозалах всего мира, поднимая могучие волны смеха, которые не забудет никто, хоть раз испытавший на себе». Эти мультмаги по большей части мало кому известны у нас. И именно о них в первую очередь я хочу поговорить на страницах журнала.

Андрей ПЕТРОВ.

По материалам анимационного центра «Пилот».

174

Термин «коршуны» сложился на рубеже 30-40-х для обозначения коммерческой мультипликации, имевшей в ту пору бурный расцвет. К сожалению, о мировом мульткино мы до недавнего времени могли судить лишь по советским мультфильмам, да и теперь только начали знакомство с этой огромной отраслью. О классиках мирового мультискусства и, в первую очередь (так уж исторически сложилось) американских, мы и хотим поговорить.

Мультипликация не бедная падчерица кинематографа, а прекрасная и удивительная принцесса. Не жанр кино, а отдельный вид изобразительного искусства, достойный рождения собственной Музы.