Леон / Léon (1994)

Лындина Эльга. Неуловимые зрители // Видео-Асс Известия. – 1998, № 36 (1). – С. 182.

НЕУЛОВИМЫЕ ЗРИТЕЛИ

«Я люблю правдивые фильмы. Они жестоки, иногда даже слишком жестоки, но они открывают глаза на внешний мир. Если ты существуешь – живи, а запереться внутри себя и плевать на все – это не жизнь». Так писала четырнадцатилетняя Наташа Бочарова, родом из Курской губернии, юная поэтесса, прозаик и, кажется, несколько уже критик, в своем эссе о кинематографе во Всероссийском детском центре «Орленок», что находится на берегу Черного моря близ Туапсе и круглый год собирает сотни, тысячи мальчишек и девчонок из всех уголков России. В основном, это дети из провинции, не избалованные поездками на Канары, родительскими иномарками и обилием модной аппаратуры. Но, скорее всего, именно они и есть завтрашний день наш, о котором спорят, говорят и не верят в него.

И все же верить имеет смысл. Сужу об этом после того, как мне довелось неделю стать председателем детского жюри игровых фильмов в дни I Фестиваля визуальных искусств, проходившего в «Орленке» в конце минувшей осени.

Он был задуман в некотором роде как «проба пера»: новые места, новые люди, кинопремьеры, любимые юными телепрограммы, компьютерные игры. Занятия в «мастер-классе» проводили актеры, режиссеры, критики не по жестко отработанной схеме, а в живом, интенсивном диалоге.

Мы часто судим о сегодняшних подростках по шумным, сквернословящим группкам, стоящим по вечерам у станций метро. По газетным и журнальным публикациям, нередко не без удовольствия смакующих сюжеты из области детской преступности. По телепередачам, повествующим о жестокости младших. Но ведь это далеко не все те мальчики и девочки, которые вот-вот войдут во взрослую жизнь.

На самом деле этические проблемы серьезно интересуют наших ребят. Мы волновались перед показом новых картин. Какой будет, к примеру, реакция зрителей и детского жюри на трогательную, сентиментальную историю о богатой девочке – англичанке Саре Кру, в одночасье ставшей нищей, а потом все же вернувшейся к былому высокому статусу («Маленькая принцесса» Владимира Грамматикой)? Как воспримут жесткий, многомерный фильм француза Люка Бессона «Леон»? Или новую версию «Ромео и Джульетты», где режиссер Баз Лурман перенес действие в современность?

Опасения наши оказались напрасными. Взращенная вроде бы американскими боевиками, их российскими подражателями и примитивом сегодняшнего телеэкрана детвора как-то сразу все это отмела.

У нас в жюри усердно работал тринадцатилетний Леша Абрамов из Махачкалы. Он смело рассуждал о классицизме во французской литературе и повести Вольтера «Кандид», о невероятных голливудских спецэффектах, технике современных съемок и зарубежных композиционных конструкциях, проникающих в русские сказки, что Лешу совершенно не устраивало. Посмотрев у себя дома на пиратской кассете «Пятый элемент», он осудил авторов за поверхностный взгляд на будущее. Ребята отказывались принимать как данность жестокость, насилие, агрессию, хотя прекрасно сознают, что, к сожалению, таковы приметы наших дней.

Показывали в «Орленке» и сказки, в том числе новый американский хит «Доблестные воины», где борьба Добра и Зла персонифицирована в героев какой-то восточной легенды и экстраполирована в мир безумных спецэффектов, на которые так щедр Голливуд. Трюки зрителям нравились, но примитивность истории вызвала довольно насмешливый ропот. Симпатии в жанре сказочном были решительно отданы российско-китайской картине «Волшебный портрет» (Геннадий Васильев).

«Детское кино – это вечное счастье детства, – написала Лена Коханова из города Печоры. – А счастье детства везде творит свои чудеса». Причем чудес наши зрители ждали даже в самых реалистических лентах. Они радовались удачному завершению судьбы учителя Монье из «Опасной профессии» с любимым ими Жераром Депардье (увы, зарубежные звезды знакомы им куда лучше наших). Но было интересно наблюдать за итогом их суждений. При всей приверженности к справедливому Монье детей оскорбил сленг, господствовавший на экране, бесконечные кровавые разборки и взаимоотношения учителя с его подругами. Нет, эти дети совсем не пуритане, они знакомы с далеко не самыми светлыми сторонами нашего быта. Но муссирование таких сторон – этого они не хотели! Между прочим, отношение ко многим картинам нередко оказывалось схожим у старших и младших.

В том, как дети «Орленка» воспринимали фильмы, сказалась методика в их воспитании, исповедуемая местными педагогами: личность должна быть свободна, но свобода не должна причинять зло другим. И еще один знаменательный момент. Оргкомитет фестиваля решил наградить бесплатными путевками на отдых в следующем году самых одаренных и активных членов детского жюри, по два от каждого. Дети сами выбирали будущих счастливцев и относились к этому честно и достойно. У них есть свои стойкие нравственные критерии. И это относится не только к суждениям о кинематографе…

Эльга ЛЫНДИНА

182