Леопард / Il Gattopardo / Le Guépard (1963)

Тайна двух «К». Встреча с Клаудией Кардинале // Советский экран. – 1987, № 10. – С. 22-23.

ТАЙНА ДВУХ «К». ВСТРЕЧА С КЛАУДИЕЙ КАРДИНАЛЕ

С приближением XV Международного кинофестиваля в Москве в нашей почте растет число писем с просьбой больше рассказывать о новостях мирового кино, творческих судьбах крупных зарубежных кинематографистов. Как вы помните, в № 8 с. г. мы широко осветили международный форум «За безъядерный мир, за выживание человечества». И тогда же обещали читателям опубликовать более обстоятельные интервью с известными мастерами экрана разных стран. Беседа с Клаудией Кардинале, которую мы сегодня предлагаем вашему вниманию, – первая из серии интервью, взятых корреспондентами «СЭ» в ходе форума.

Когда я увидел ее в первый раз, она сидела в строгом черном платье, сосредоточенно размышляя о чем-то своем. Миниатюрная, гораздо более хрупкая, чем та, что на экране.

Нужен был решительный ход. «Синьора, мадам, леди!» – обратился я к ней. Дальше последовал комплимент, на треть произнесенный по-испански, на треть – по-французски и на треть – по-английски. Итальянского я не знал и ждал провала. Но Клаудия Кардинале ответила сразу. Так я подружился с ней и ее улыбкой, кстати, с улыбкой она редко расстается. В ответ на мой «сложный» комплимент гостья согласилась выбрать время для интервью.

– Вы итальянская киноактриса. Но я читал, что ваша родина Тунис…

– В незапамятные времена мои предки перебрались из Италии в Африку. Не знаю, почему они это сделали. Родилась я в 1938 году (да-да, здесь нет ошибки, хотя в кинолитературе часто фигурирует другая дата – 1939 год. Впрочем, Кардинале, смеясь, замечает, что против такой неточности нисколько бы не возражала – А. С.) в итальянской семье, где все говорили только по-французски. Тунис был французской колонией, и все мы кончали так называемые «французские» школы. Итальянский же я выучила как иностранный язык уже в Италии, когда началась моя дорога в мир большого кино.

– При знакомстве вы ответили мне по-английски и по-испански…

– Английский я учила в школе, остальное потом добрала в Великобритании. Этот язык нужен любому актеру. Это своего рода профессиональный язык. Испанский же выучила на съемках в Испании. Когда широка география съемок, знание языков просто жизненно необходимо. Франция и Бразилия. Англия и Испания. США – куда меня только не заносило…

– Наверно, с детства грезили кино?

– О нет! Напротив. Маленькой девочкой мечтала жить в отдаленном оазисе в Сахаре, быть обыкновенной учительницей. Это мне казалось тогда таким романтичным…

– А как же все-таки попали в кино?

22

– Оно пришло за мной. В нашу школу забрела съемочная группа. Искала местную девочку для рекламного туристского ролика. Выбор пал на меня. Но я убежала. Почему? Шумные киношники с их ослепляющей и стрекочущей аппаратурой напугали меня до смерти. Я любила свободу и не любила делать то. что велят взрослые. А тут предлагалось из тунисской дикарки сразу стать «паинькой». Меня уговаривали, увещевали. Чуть ли не со слезами на глазах я отправилась сниматься. Потом был небольшой эпизод в художественном фильме одного французского режиссера.

– Это и решило судьбу?

– Лишь отчасти. Меня заметили. Но судьбу мою по-настоящему круто изменил конкурс красоты, на который я попала в 1958 году благодаря своим первым кинопробам. Хорошо помню свое смущение и испуг, когда меня во всеуслышание объявили вдруг самой красивой итальянкой Туниса. Снова захотелось убежать, как тогда, перед первыми съемками. Но мне уже водружали корону. Наградой была и поездка на Венецианский кинофестиваль.

– Но ведь вы не остались в Италии…

– Да. я вернулась домой, уставшая от дотошных газетчиков, пьянящих, но туманных предложений режиссеров, всяческих авансов и посулов… Но отпив из чаши, зовущейся кинематограф, я уже не могла думать ни о чем другом. И предложение поступить в Экспериментальный киноцентр в Риме приняла не задумываясь. Потом были бесконечные препирательства с преподавателями – сказывалось мое «тунисское воспитание». Центр я так и не закончила, уже вовсю снималась.

Шальной нрав пришелся по душе итальянским режиссерам, смело выставившим «тунисскую дикарку» против соперничавших тогда Софи Лорен и Джины Лоллобриджиды. Кто бы мог подумать, что девочка с непослушными вихрами и звонким мальчишеским голосом станет для миллионов зрителей К. К., подобно тому, как Брижит Бардо поклонники всего мира звали просто Б. Б. Яркая, экзотичная, напористая южная красота Кардинале, обогащаемая опытом и мастерством, приносила успех. На сегодняшний день ее послужной список внушителен: 75 фильмов. 18 главных ролей.

– Самые удачные, на ваш взгляд, роли?

– Анджелика из «Леопарда» Висконти и Клаудия в «8 1/2» Феллини. То был мой «звездный час», точнее, «звездный год», потому что съемки фильмов проходили подряд, в течение практически одного года.

– Самые удачные роли можно считать и самыми любимыми?

– Любимая – это роль в картине Валерио Дзурлини «Девушка с чемоданом», которая была снята в 1960 году. Там я играла себя

– Вернемся на несколько лет раньше: родители как-то повлияли на ваш выбор профессии?

– Пожалуй, что нет. Мой отец был инженером-техником Мать всю жизнь воспитывала детей. Нас ведь четверо: у меня два брата и сестра

– И все сегодня, конечно, артисты?

– Почти угадали. Моя сестра начинала как театральная актриса, сейчас же художник-костюмер по фильму. Один из братьев стал продюсером, другой – кинооператором. В общем, киносемья.

– Вам приходилось вместе работать в одном фильме?

– Случалось.

– А не возникало мысли семейными силами сделать картину?

– Что ж, идея оригинальная. – Клаудия задумалась. – Почему бы и нет? Вот возьмем и снимем!

– Считаете ли свою работу опасной?

– Я бы вас обманула, если бы сказала «нет». Конечно, когда вокруг рвутся пиротехнические заряды, рушатся стены, переворачиваются автомобили, чувствуешь себя, прямо скажем, некомфортно. Но что делать? Такова профессия. Помнится, когда я работала в Голливуде, довелось сниматься в фильме, действие которого разворачивалось в пустыне. Сами понимаете. скорпионы, змеи и одуряющая жара. Мягко говоря, никакого удовольствия. В другой раз снималась в одном из южных штатов США, вся киногруппа валилась с ног от малярии, на съемочную площадку то и дело забредали «в гости» дикие животные… Но я люблю свою профессию и не променяла бы ее ни на какую другую. Конечно, в молодости приходилось много работать над собой, создавать себя. Тогда было все: и спорт, и дерзость, и даже риск.

– Вы сказали «тогда был спорт», а сейчас?

– Я обожала баскетбол и волейбол, занималась легкой атлетикой, увлекалась спортивной ходьбой. Сегодня я могу позволить себе все это лишь изредка – съемочный график всегда уплотнен до предела.

– И все же чем вы увлекаетесь?

– Воспитанием детей, – Клаудия улыбается. – У меня дочь, ей семь с половиной лет. Самый озорной возраст. Кроме того, я бабушка – у меня взрослый сын. у которого своя семья, дети и соответственно масса проблем.

А еще очень люблю читать. Обожаю вашего Толстого. Мне крайне импонирует, что ваша нация такая читающая. Я же сама читаю урывками – постоянные съемки. Часто отвлекает телефон, просто ненавижу его за это. Не очень люблю по этой же причине телевизор. А вот газеты читать могу хоть целый день. Стараюсь внимательно следить за тем, что происходит в мире. Меня тревожит судьба человечества. поэтому я и откликнулась на предложение приехать в Москву на международный форум «За безъядерный мир, за выживание человечества».

– Вы ведь не впервые в нашей стране, не так ли?

– Да, снималась у Калатозова в «Красной палатке». Одна из моих удачных ролей.

– Кто из советских режиссеров вам особенно интересен?

– Тарковский. Это был необыкновенный человек.

– Вы были знакомы?

– Да. встречались несколько раз на кинофестивалях: Канн, Рим… Незабываемые мгновения.

– Какими вы видите советских людей?

– Образованными, гостеприимными, теплыми и улыбчивыми. Я вас очень люблю. потому что вы «очень итальянцы».

– Клаудия, а что для вас значит быть счастливой?

– Для меня это – спокойствие и безмятежность. семейное счастье, полное взаимопонимание между всеми членами моей собственной семьи а также мной и моими родителями. Близкие люди должны помогать хранить в семье покой. В противном случае и творческая карьера обречена. Вы будете выдыхаться дома, принося на работу, на съемочную площадку лишь жалкие крохи эмоций.

– Итальянцы, как известно, народ экспрессивный, вы же подчеркнуто сдержанны в жестах…

– О, в этом повинно «французское» воспитание. Но в душе я чистокровная итальянка.

– Традиционный вопрос: каковы ближайшие планы?

– Сейчас отправляюсь в Париж, где буду представлять последний фильм с моим участием – «Историю» режиссера Луиджи Коменчини по роману Эльзы Моранте. Это один из трех фильмов, в которых я снялась в прошлом году.

Последний штрих к портрету Клаудии делает ее муж, известный итальянский режиссер Паскуале Скуитьери, к которому я обратился с вопросом:

– Трудно ли быть мужем известной актрисы?

– Не то слово! – воскликнул он. – Когда тебя в очередной раз локтями отпихивают от супруги журналисты со словами: «Синьор, не мешайте работать прессе», – прямо-таки физически ощущаешь, что это такое – быть мужем Клаудии Кардинале!

Беседу вел Алексей СВИСТУНОВ

23