Любовные похождения блондинки / Lásky jedné plavovlásky (1965)

Отовсюду. Чехословакия // Искусство кино. – 1976, № 3. – С. 111-122.

Отовсюду

ЧЕХОСЛОВАКИЯ

Многие газеты и журналы в конце прошлого года напечатали фотографию: звезды с мировым именем – Брижитт Бардо, Анук Эме, Вивьен Ли, окружив Алена Рене и Ива Монтана, смотрят в объектив аппарата с застывшими на лицах улыбками, выражающими торжественность запечатленного момента. А рядом вполоборота к ним нерешительный, как будто случайно попавший в кадр – Милош Форман, лауреат премии «Хрустальная звезда», присуждаемой Французской киноакадемией, – в этом созвездии счастливых обладателей награды.

Почти одновременно с появлением фотографии журнал «Фильм а доба» опубликовал статью Иржи Яноушека «Метод Формана» – знак критического признания режиссера, не менее ценный и заслуженный, чем премия, полученная в Париже. О размерах этого признания говорит тот факт, что статья посвящена специально Форману – не одному из представителей чехословацкой «новой волны», не художнику, перечисляемому в ряду других, близких по манере и тематике, но зрелому режиссеру Форману, человеку с собственным, индивидуальным видением мира. По мнению критика, «казус Форман» вырастает в явление европейского порядка: «Герметические фильмы эпигонов Антониони привели к тому, что в кинотеатрах начали спать, и, кроме того, картины эти в значительной степени содействовали разрыву между искусством и развлечением… Мне кажется, что широкий резонанс фильмов Формана обусловлен его упорным стремлением возродить эпическое кино и разрушить барьер между искусством и развлечением».

В своих попытках Форман внутренне последователен; все его фильмы от «Конкурса» до «Любовных приключений блондинки» сливаются в цельную, почти не расчленимую хронику «потери иллюзий» молодым человеком, вступающим в жизнь. Если в первых эпизодах этой монолитной темы можно еще усмотреть дань идее «конфликта поколений», то «…в «Блондинке» уже ясно сказано, что настоящей причиной являются общественные отношения и вытекающая из них мораль». Однако тематический ригоризм Формана не приводит к созданию замкнутого клуба постоянных, переходящих из фильма в фильм, персонажей. Герои разнообразны, как разнообразны воплощаемые ими типы. Их полнокровность и убедительность не разрушается интроспекцией, анализом, разложением на составные элементы; психологические состояния персонажей предлагаются зрителю как данность («В конце фильма Анча – героиня «Блондинки» – плачет, и нам совсем не нужно раздумывать над тем, что она чувствует, потому что мы это видим»). Эта точность, буквальность выражения эмоций заставляет вспомнить о «великом опыте сказок и Чаплина». Но в то же время Форман «использует неактеров или неизвестных лиц, потому что они дают фильму неповторимость, и только она может превратить типы в людей из плоти и крови… Сказочная история получает лик подлинности. И превращается в эпический фильм».

*

Интервью с режиссером Антонином Машей, заканчивающим свой новый фильм «Отель для чужестранцев», журнал «Фильм а дивадло» считает необходимым предварить специальным вступлением, чтобы отметить своеобразное место этого художника в чешской режиссуре: «…Совместно с Яном Чуржиком он поставил фильм «Блуждание», одновременно являясь автором сценария. Написал также сценарий картины «Отвага на каждый день», которую снял Эвальд Шорм. Теперь Маша самостоятельно ставит фильм… Итак, наряду с Павлом Юрачеком у нас вырастает еще один режиссер, который сам воплощает в кинокадрах то, что написал». Режиссерский тандем, состоявший из бывшего сценариста и быв-

111

шего оператора Яна Чуржика, распался не из-за творческих разногласий: просто «Ян Чуржик будет режиссировать картину по сценарию Кернера «Адельхейд». Действие ее разворачивается в наших пограничных областях вскоре после 1945 года. Психологическая драма».

Фильм прежнего соавтора Яна Чуржика не так легко поддается локализации во времени, а жанровую его принадлежность установить еще труднее. Сам режиссер называет свое творение историей «о любви и смерти»; сюжет предполагалось сделать вневременным, но разыгрывать в современных костюмах; потом действие решили перемести лет на шестьдесят назад, и в окончательной версии картина приобрела форму «дневниковых записей поэта Петра Гудца, которого убили в отеле «Мир» в начале нашего столетия, в 1905 году». Но даже точно указанная профессия героя не имеет значения для режиссера; поэт для него – только метафора, укоренившееся в сознании людей обозначение человека, тонко чувствующего и благородного, очутившегося среди людей, «которые ездят на лошадях, убивают и развлекаются другими захватывающими занятиями». И герой, прибывший в отель, где уже произошло убийство (потому что фильм «немножко и детектив»), «напрасно пытается различить, что правда и что обман; то, что кажется черным, назавтра оказывается белым, и наоборот. Герой погибает раньше, чем узнает, что такое любовь, прежде чем узнает, как жить».

В фильме множество линий и сюжетных поворотов; кроме того что он «немножко детектив», он еще местами «гротеск, местами комедия, а местами серьезная картина о любви», намеренно выдержанная в традициях старых лент, а герой ее выглядит, как Бестер Китон. «Отель для чужестранцев» – явление, без сомнения, любопытное и своей поэтикой и личностью режиссера, но произведение это приобретает еще большее значение, если учесть, что в последнее время философские картины сделали и Ян Немец, и Штефан Угер, и Вера Хитилова. В интервью Антонин Маша пытается (для себя и на собственном примере) определить причины этого отчетливо вырисовывающегося течения: «Современные темы, которые в последнее время разрабатывал чехословацкий кинематограф, на прежнем уровне исчерпали себя. У меня возникает ощущение, что к сказанному в этой области – в моем случае в фильмах «Место в толпе», «Отвага на каждый день», «Блуждание» – добавить нечего. Без сомнения, нужно искать новые темы, а затем и новые пути к так называемой общественной тематике. Но в дальнейшем я не хочу повторять и мельчить то, что было уже высказано».

*

Режиссер Пражского Национального театра Вацлав Кашлик специализировался на постановке фильмов-экранизаций известных чешских опер. Им поставлены «Русалка» (по опере Антонина Дворжака) и «Проданная невеста» (по опере Бедржиха Сметаны).

Новая работа Кашлика – киноопера «Средство Макропулоса» – основана на одноименной пьесе Карела Чапека в оперной обработке Леоша Яначека.

Сюжет фильма заключается в том, что героиня его вынуждена жить несколько столетий, так как она приняла эликсир жизни, изготовленный ее отцом Макропулосом – придворным врачом императора Рудольфа II. Она приходит к заключению, что только в смерти может найти свое счастье.

Фильм снимается в двух версиях – чешской и немецкой. В немецкой версии роль Элины Макропулос исполняет западногерманская певица Хельга Пиларци, в чешской – Власта Фиалова (поет М. Книплова).

*

На студии «Колиба» в Братиславе режиссер Йозеф Захар, до сих пор работавший в научно-популярном кино, завершает свой первый художественный фильм «Договор с дьяволом» (сценарий Ивана Буковчана). В комедийной форме фильм расскажет о шести девушках, выступивших против несправедливого обвинения, возведенного на их подругу.

И еще два дебютанта пришли в словацкую художественную кинематографию. Это Юрий Якубиско, недавний студент факультета кино и телевидения, ставящий фильм о молодежи «Христовы годы», и сценарист Людовит Филан, который будет снимать по собственному сценарию трагикомедию «Карманники».

112