Люди-кошки / Cat People (1942)

Полнометражный фильм.

Другое название: «Кошачье племя» (вариант перевода названия).

США.

Продолжительность 73 минуты.

Режиссёр Жак Турнёр.

Автор сценария ДеУитт Бодин.

Композитор Рой Уэбб.

Оператор Николас Мусурака.

Жанр: кинофантазия, нуар, фильм ужасов, триллер

Краткое содержание
Оливер Рид (Кент Смит) знакомится в нью-йоркском зоопарке с Иреной Дубровной (Симона Симон). Его совершенно не пугают рассказы девушки, родившейся в небольшой сербской деревне, о таинственных людях, способных превращаться в пантер, и Оливер вскоре делает предложение руки и сердца. Однако чем дальше, тем сильнее Ирена подпадает под влияние страшной легенды, веря, что сама принадлежит к кошачьему племени. По совету подруги Элис Мур (Джейн Рэндолф) Рид обращается за помощью к психиатру — доктору Луису Джадду (Том Конвей).

Также в ролях: Джек Холд (коммодор), Генриетта Бёрнсайд (Сью Эллен, без указания в титрах), Алек Крэйг (сторож в зоопарке, без указания в титрах), Элизабет Данн (миссис Планкетт, без указания в титрах), Чарльз Джордан (водитель автобуса, без указания в титрах).

© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com

Рецензия

© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com, 23.11.2016

Авторская оценка 8/10

(при копировании текста активная ссылка на первоисточник обязательна)

Отдавая должное представителям кинематографической профессии, чаще прочих становящимся объектом ненависти творцов (особенно на «фабрике грёз»), авторы драмы «Злые и красивые» /1952/ намекнули не только на таких титанов золотого века Голливуда, как Дэвид О. Селзник и Ирвинг Тальберг. В показанной совместной работе Джонатана Шилдса с режиссёром Фредом Эмиелом, которому, встреченному на похоронах, тот предлагает осуществить постановку картины «Рок людей-кошек» (Doom of the Cat Men), сложно не уловить параллель с историей Вэла Льютона и Жака Турнёра. Не берусь судить, насколько точно Винсент Миннелли и сценарист Чарльз Шни воспроизвели (вслед за писателем Джорджем Брэдшоу) отношения двух талантливых личностей, расставшихся, мягко говоря, не по-дружески, но суть исканий и сделанных эстетических открытий передана исчерпывающе верно. Шилдс, напомним, предложил компенсировать острую нехватку средств на реквизит, костюмы и специальные эффекты новаторским изобразительным решением, выдвинув по-своему гениальное предположение: игра теней способна напугать публику сильнее, чем самый причудливый облик монстров. В реальности всё примерно так и обстояло, причём Вэл, использовавший декорации, построенные для другого фильма RKO Radio Pictures («Великолепные Эмберсоны» /1942/ Орсона Уэллса), даже сумел сэкономить, потратив из выделенных студией $150 тыс. порядка $134-141,7 млн.! Именно Льютон отстоял кандидатуру Турнёра, а, столкнувшись с непониманием тонкостей замысла со стороны руководства кинокомпании¹, требовавшего всё-таки включить кадры с пантерой, предложил остроумную идею, не разрушавшую, а усиливавшую двойственность жутких экранных перипетий. Не говоря уже о том, что замысел как таковой (правда, формального подтверждения в титрах этому нет) был навеян его рассказом «Багита», опубликованным в журнале Weird Tales – в июльском номере за 1930-й год.

Конечно, линия с происхождением Дубровны может показаться двусмысленной в свете шедшей тогда Второй мировой войны, принявшей на территории Югославии национально-освободительный характер. Однако вряд ли режиссёр, покинувший родную Францию ещё до оккупации, и продюсер, появившийся на свет (как Владимир Иванович Левентон) в Ялте, вкладывали в данное обстоятельство некий злободневный подтекст: требовалась отсылка к культурным реалиям, казавшимся американцам экзотическими. Вспомним эпизод в ресторане, где Ирену повергает в трепет обращение к себе как к сестре землячки, поразительно напоминающей чертами лица кошку… Другое дело – «универсальная» история самой женщины, не ведающей подлинных причин растущей тревоги, но интуитивно понимающей: подавленные агрессивные инстинкты грозятся вырваться наружу. Всё сделано предельно аккуратно, подано намёками. Ещё вроде бы нет повода заподозрить неладное – но что-то (допустим, пристрастие к одежде чёрного цвета) в девушке представляется странным, а панический ужас, вызываемый самой её персоной у домашних животных, и привычка приходить в зоопарк, чтобы часами наблюдать за пантерой в клетке, заставляют задуматься. Или всё – наваждение, которое рассеется подобно тому, как Элис осознает, что померещившиеся в ночной тьме чьи-то шаги являлись звуками подъезжавшего автобуса²? Введение фигуры Джадда отнюдь не видится уступкой укреплявшейся тогда на Западе моде на фрейдизм, поскольку попытка перевести события в психоаналитическое, психиатрическое, психосоматическое русло (шире – дать рационалистическое истолкование феномену) оказывается роковой ошибкой. Зритель не чувствует себя обманутым в ожиданиях, становясь под занавес свидетелем схватки не на жизнь, а на смерть самоуверенного (возомнившего себя Калигари?) доктора с разъярённой пациенткой, чья глубинная сущность раскрывается в финальных кадрах. Однако развязка не перечёркивает возможность истолкования того, что произошло с многострадальной супругой Оливера (вряд ли Симона Симон могла допустить, что роль обернётся редкостной удачей!), отнюдь не в мистическом ключе: человеческая душа – воистину потёмки.

.

__________
1 – Между прочим, благодаря колоссальному успеху картины, принёсшей $4 млн. в национальном прокате и ещё столько же за рубежом, спасённой от банкротства.
2 – Приём долгого нагнетания и… внезапной разрядки напряжения вскоре получит название «автобус Льютона» в честь как раз этой блестяще снятой сцены.

Прим.: рецензия публикуется впервые

---

---