Мечтатели / The Dreamers (2003)
Полнометражный фильм (номинация на премию «Гойя»).
Другие названия: «Невинные» / «Innocents» (Франция), «The Dreamers – мечтатели» / «The Dreamers – I sognatori» (Италия), «Париж 68-го» / «Paris ‘68» (Великобритания: рабочее название).
Великобритания, Франция, Италия.
Продолжительность 115 минут (версия с рейтингом R – 112 минут).
Режиссёр Бернардо Бертолуччи (номинации на премию публики Европейской киноакадемии и на «Золотой глобус», Италия).
Авторы сценария Гилберт Адэр по роману Гилберта Адэра.
Оператор Фабио Джанчетти.
На премию «Давид ди Донателло» был номинирован Якопо Квадри (монтаж).
Жанр: драма, мелодрама
Краткое содержание
Весна 1968-го года. Мэттью (Майкл Питт) приехал из родных США в Париж по программе студенческого обмена, чтобы усовершенствовать знание французского языка, однако больше всего времени проводит в Синематеке. Во время известных протестов против увольнения Анри Ланглуа он знакомится с Тео (Луи Гаррель) и Изабель (Ева Грин, номинация на премию публики Европейской киноакадемии), тоже обожающими кинематограф. Брат и сестра приглашают американца в гости, где юноша производит неплохое впечатление на их родителей (Робин Ренуччи и Анна Чанселлор), которым вскоре предстоит уехать.
Также в ролях: Жан-Пьер Кальфон (в роли самого себя), Жан-Пьер Лео (в роли самого себя), Флориан Кадю (Патрик), Инги Филлион (девушка Тео), Лола Пепло (билетёрша), в эпизоде Гилберт Адэр (посетитель Лувра, без указания в титрах).
Рецензия
© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com, 22.06.2024
Авторская оценка 7/10
(при копировании текста активная ссылка на первоисточник обязательна)
«Мечтатели» стали уже третьим полнометражным фильмом, в котором выдающийся деятель итальянского (да и мирового) киноискусства резко сменил стилистику, как будто поставив себе задачу выразить совсем иное, чем прежде, мироощущение. Не просто исчезло эпическое дыхание, придававшее его произведениям 1970-80-х годов особую значимость и масштабность – вплоть до величавости, позволявшей наглядно продемонстрировать механизм функционирования законов общества и неумолимую поступь истории. Вместе с тем появилась редкостная (воистину невыносимая!) лёгкость бытия, которой не наблюдалось и в лучших постановках синьора Бертолуччи того самого периода революционных потрясений, пьянивших воздухом свободы и жаждой радикальных перемен. Это не означает, что маэстро только теперь, подобравшись к шестому десятку лет и даже разменяв его, достиг вершин творчества. Однако определённо свидетельствует в пользу того обстоятельства, что почтенный Бернардо как никто из единомышленников доказал (доказал личным примером, с блеском), что художник такого масштаба до глубоких седин остаётся молод душой.
Молод и дерзок в такой степени, о какой большинство коллег не могло бы и мечтать. А вот он осмелился. Речь о дерзости не только морально-этической (режиссёр не стал включать самые вызывающие фрагменты из романа-первоисточника1, но двусмысленность затронутых интимных аспектов всё равно способна привести в замешательство), но в первую очередь – художественной. И осмелился не просто грезить – сохранить верность великой (казавшейся великой) Мечте даже по прошествии трёх десятилетий, когда её бесплодность и, хуже того, вредность мало у кого вызывали сомнения. Бертолуччи и шотландский писатель-сценарист Гилберт Адэр (кстати, не преминувший засветиться на мгновение в кадре) вовсе не оправдывают своих персонажей. Да, бросаемые Мэттью новым друзьям упрёки в том, что они боятся взрослеть, что стремятся всю жизнь провести в детских шалостях и что, по сути, не верят в громкие лозунги, почерпнутые в цитатнике Мао Цзэдуна (иначе бы давно оказались на мятежной улице), резонны. Как справедлив и, наоборот, выпад Тео в адрес американца, под предлогом того, что не приемлет насилия, уклоняющегося от осуждения агрессии США во Вьетнаме, притом что сам-то избежал призыва на военную службу. Вместе с тем было бы в равной степени глупо и наивно осуждать их и в сексуальных играх на грани дозволенного, и в политических пристрастиях, и, разумеется, во всепоглощающей любви к кинематографу, как уникальному средству запечатления реальности и… воплощения мечты художника о реальности лучшей (идеальной). На этих трёх китах и стояла мятежная переходная эпоха, без понимания которой останется загадочной многосложная, ускользающая, призрачная социальная действительность начала следующего столетия.
Авторы ненавязчиво и как бы случайно указывают на тончайшую связь между разными материями, сосуществующими в мире, вступая в прихотливое взаимодействие. Изабель уверяет, что родилась в 1959-м на Елисейских полях – и мы понимаем (благодаря любезному включению соответствующих кадров из шедевра «На последнем дыхании» /1960/), с кем девушка себя отождествляет. Позже ей помогут выразить чувства образы, воплощённые кинодивами Гретой Гарбо и Марлен Дитрих, а признание киномана из-за океана «одним из нас» (на манер уродов из «культового» хоррора Тода Броунинга) состоится лишь после прохождения испытания – пробега по Лувру в подражание суматошным годаровским героям. Отсюда – всего шаг до более близкой, интимной связи, несмотря на то, что гостя по-прежнему смущают тесные, с душком инцеста отношения между сестрой и братом. Это и есть пресловутая «сексуальная революция». А тут ещё выступления кучки любителей кинофильмов, старых и новых, хороших и разных, в поддержку Анри Ланглуа (Жан-Пьер Лео не отказался вспомнить юность, и сочетание игровых кадров с хроникальными создало любопытный эффект) послужит своеобразным спусковым крючком, дав толчок волнениям масс студентов и пролетариев… В определённый момент частные пороки накрепко переплетаются с общественными добродетелями – и выливаются в нечто грандиозное, в шумный и разрушительный «Красный май». …и вот финал – хоть не трагичный, но досадный. Целлулоидные иллюзии разбиваются о грубую реальность, а любовь всё-таки не способна остановить жажду действовать – желание добиться всего и сразу (при помощи «коктейля Молотова», бросаемого под ноги наступающим полицейским). Какова судьба таких мечтателей? И каким станет построенное ими общество? А могли ли обстоятельства сложиться иначе? Или следовало себя вести по-другому?.. Ответ на все эти вопросы словно даёт Эдит Пиаф, пронзительно поющая: «Non, je ne regrette rien2».
.
__________
1 – Впервые опубликованный в 1988-м, вышел на русском языке в 2002-м под заголовком «Мечтатели», хотя название было бы точнее перевести как «Невинные святые» или «Святая невинность».
2 – «Нет, я ни о чём не сожалею».
Прим.: рецензия впервые опубликовано на сайте World Art (публикуется с дополнениями)
Добавить комментарий