Непрощённый / Unforgiven (1992)

Шайе Жан-Поль. «Одинокий всадник» на Набережной Круазетт // Видео-Асс Премьер. – 1994, № 21. – С. 10-11.

«ОДИНОКИЙ ВСАДНИК» НА НАБЕРЕЖНОЙ КРУАЗЕТТ

Карьера Клинта Иствуда – от сыромятного седла его лошадки до бархата президентского кресла самого престижного в мире кинофестиваля – уникально и, по-своему, парадоксальна, потому как построена на фильмах, стоивших в производстве не очень много, но жутко прибыльных в прокате: за их показ до сих пор бьются телевизионные каналы, а киноспецы пишут объемные труды, пытаясь разгадать все «как» и «почему», объясняющие секрет их популярности. Иствуд же предпочитает делать кино. Актерская удача принесла ему славу и деньги, и он создал свою продюсерскую компанию «Мальпасо» (по имени реки, протекающей рядом с его родным городом Кармель). Иствуд чередует (может себе позволить) темы, заведомо не приносящие доходов, с «кассовыми», рассчитанными на макси-прибыль. В итоге мастер умудряется работать в крупнейших студиях Голливуда, сохраняя при этом творческую свободу. Именно поэтому – хотя заокеанские студии и Каннский фестиваль явно недолюбливают друг друга – Клинт с некоторых пор стал завсегдатаем набережной Круазетт.

Жан-Поль Шайе

Вопрос: У вас есть время ходить в кино? Клинт Иствуд: Я бы хотел смотреть больше. Поэтому, в частности, поехал в Канны, чтобы не делать ничего другого: на просмотры нужно время.

В. Когда вы видите чужое, готовое, что у вас вызывает злость, что бесит?

К.И. Что бесит? Ничего. Это вообще не в моем духе: каждый волен делать то, что ему нравится. Вот ведь меня не любят некоторые и ничего… В. Вы президент фестивального жюри, как вы освоились с этой ролью? Могли, к примеру, выбрать кого-то в состав жюри?

К.И. Кого-то выбрать? Нет. Впрочем, я даже не знаю, кто, исключая Катрин Денев, входит в него. И вообще, у меня не было ни малейшей идеи на этот счет. Никогда раньше не входил в жюри фестиваля. Думал, что мы посмотрим фильмы, потом каждый выскажет свое мнение, а затем проголосуем. Так и было. Это как заседание в муниципальном совете в Кармеле (город, в котором Клинт Иствуд был мэром. – Прим. ред.)

В. Вы прибыли во Францию, где несколько особая обстановка из-за решений ГААТ. Какова ваша позиция?

10

К.И. Я предпочитаю, чтобы Голливуд интернационализировался. В частности, чтобы европейские дистрибуторы показывали свои фильмы здесь, в США. Голливудские фильмы хорошо идут в Европе, но, по-моему, все фильмы должны иметь равные возможности на рынке, чтобы любая страна могла шире показывать свою кинопродукцию. Важно пробудить интерес американской публики к иному, непривычному ей кинематографу.

В. Вы действительно думаете, что американские дистрибуторы жаждут открыть двери для иностранных фильмов?

К.И. Надо их подталкивать к этому. Французы, итальянцы, японцы вместо упоения битвой против чужих успехов должны бороться за собственные. Надо создать спрос: не допускаю мысли, что нет рынка проката для европейских фильмов высокого класса.

В. Верите ли вы в «электронную власть»? Считаете ли, что в долговременной перспективе это приведет к смерти кино и видео?

К.И. Эту роль – могильщика кино – приписывали телевидению. Но сейчас находят, что телевидение производит достаточное количество посредственных программ, чтобы позволить кинематографу чувствовать себя не так уж плохо. У меня есть спутниковая антенна, которая позволяет ловить почти все телепрограммы. Но я их не смотрю, они меня не прельщают.

В. Какие воспоминания вы сохранили о Каннах?

К.И. Первый раз я побывал там в 1985 году с «Бледным всадником». Интересный опыт и прекрасные воспоминания. Мы приехали, показали фильм. К тому же хорошо повеселились.

В. Вы надеялись завоевать приз?

К.И. Ни на что я не надеялся. Я никогда не участвовал в фестивалях, за исключением Сан-Францисского в 70-х. Но у него нет ничего общего с Каннским фестивалем: какой энтузиазм толпы! Мне казалось рискованным представлять вестерн. Ведь этот жанр не принимали всерьез. Хотя, судя по итогу, «Непрощенный» подтверждает обратное…

В. В 1988 году вы прибыли в Канны с фильмом «Птица». Цель, задача были другие?

К.И. Я считал, что делаю достойную работу, не думая ни о чем другом. Это фильм иного жанра, который, похоже, хорошо был принят. И Форест Вайтакер получил приз лучшего актера. Короче, прекрасные дни.

В. В 1990-ом вы в третий раз – участник конкурса с фильмом «Белый охотник, черное сердце».

К.И. И в этот раз я не испытал особого напряжения. Я не приезжал в Канн с надеждой что-либо получить. Даже с «Птицей». Приезжаешь, представляешь фильм, а остальное от вас не зависит.

В. Если бы все зависело от вас, вы бы представили в 1992-ом «Непрощённого»?

К.И. Фильм не был готов. И потом, три участия уже достаточно.

В. Как вы объясните успех во Франции фильма «Совершенный мир» с Кевином Костнером после относительного провала в США?

К.И. Американцы консервативны в своих кино-пристрастиях и совершенно не желают видеть умирающих Кевина и Клинта в фильме. Без сомнения, французская публика более открыта в восприятии кинозрелищ. Вместе с тем, убежден, фильм слишком рано вышел на экран, сразу после «Линии огня» с Джоном Малковичем. Но компания «Уорнер» настаивала, чтобы фильм вышел к Новому году.

В. Нет ли у вас чувства, что вы – режиссер и продюсер – должны дать публике то, что оно ждет?

К.И. Вовсе нет. Я делаю мой фильм. Он выходит. Если идет в каких-то странах хорошо – это грандиозно. Если нет, то нет, и вы не знаете, почему это так.

В. Какие воспоминания вы сохранили после совместной работы с Костнером?

К.И. Я его люблю.(Смеется.) Хороший парень, хотя работает не так, как я. У Кевина свои идеи постановки мизансцен: думаю, что он снимался у режиссеров, которых слишком хорошо контролировал. До, парень вносит интересные предложения. Проблема скорее в его окружении. Но он еще никогда не был так хорош, как в «Совершенном мире». Это была возможность для Кевина показать, на что он способен…

В. Всего несколько слов о фильме, который вы продюсируете в Техасе с Робертом Дювалем. К.И. Хороший сценарий. Все происходит в 30-е годы на нефтяных полях Оклахомы и Техаса. Это стоит того, чтобы рассказать…

В. Вы могли бы быть режиссером этой картины? К.И. Нет, потому что проект был представлен режиссером Джейсом Кичем. И потом, у меня нет настроения работать в этой эпохе. В любом качестве – актера или постановщика.

В. А ваш проект «Залив»?

К.И. Фабула взята из культовой книги, и речь идет не столько о заливе, сколько о метафизике. Сценарий еще не доведен. Возможно, в качестве главного героя выступит Шон Коннери, но это зависит от него.

В. Что вам понравилось в «Мостах Мэдисон Контри», бестселлере Роберто Дж. Веллера? К.И. Во-первых, простота книги. Простота и вместе неопределенность отношений между мужчиной и женщиной. Надо, чтобы фильм развивался в этом направлении, чтобы это было маленькое исследование характеров, о не эпический фильм. Как нитка с иголкой связан я с проектом, почти помимо собственной воли. В. Говорили о Спилберге в качестве режиссера …

К.И. Он решил отдохнуть.

В. Тогда почему не вы?

К.И. Персонаж слишком много присутствует в материале и на экране будущей ленты. Будет лучше, если кто-то другой встанет у камеры. После «Непрощённого» я решил избегать совмещения актерской и режиссерской работы. Поэтому отказался быть режиссером в «Линии огня». Возможно, что мы начнем съемки «Мостов» осенью.

В. Что вы чувствовали, вручая Спилбергу Оскара за «Список Шиндлера»?

К.И. Год назад встретил его перед церемонией награждения и он сказал, что приз достанется мне. Я ответил, что и подумать об этом не могу. В этом году я предсказал ему Оскара.

В. Что вы думаете о его фильме?

К.И. Надо напоминать, что подобные ужасы происходили. Не усиливать их на экране, а с тем, чтобы извлечь уроки. Очень важно, что фильм состоялся. В том числе, для Стивена, подход которого к материалу картины очень искренний и честный. И, конечно, вызывает уважение талант Стивена. Надеюсь, «Список Шиндлера», непростой человеческий опыт, накопленный в ходе работы над фильмом, повернет творчество Спилберга но другой путь – в сторону от коммерции.

По материалам парижского корпункта «Видео-Асс»

11