Одинокая белая женщина (1992): материалы

Сагалова Виктория. Дженнифер Джейсон Ли: «Это я, Господи!» // Видео-Асс Премьер. – 1994, № 19. – С. 33-38.

ФИЛЬМЫ С ДЖЕННИФЕР ДЖЕЙСОН ЛИ НЕ ДЛЯ ЛЮБИТЕЛЕЙ РАЗВЛЕКАТЕЛЬНОГО КОМФОРТА. ИХ СМУТЯТ РЕЗКИЕ, ТРЕВОЖНЫЕ КРАСКИ, КОТОРЫЕ ПРИНОСИТ НА ЭКРАН ЭТА АКТРИСА. ЕЕ СТРАННОВАТЫЕ, КОЛЮЧИЕ ГЕРОИНИ ЗАНОЗОЙ ВХОДЯТ В СОЗНАНИЕ, ЧТОБЫ ДОЛГО НАПОМИНАТЬ О СЕБЕ ЩЕМЯЩЕЙ БОЛЬЮ. ЭТА ТИХОНЯ С ОБЛИКОМ БЕЛОСНЕЖКИ, КАЖЕТСЯ, НЕ ЗНАЕТ ГРАНИЦ ЗАПРЕТНОГО В КАДРЕ: РАЗДЕВАЕТСЯ С ВЫЗЫВАЮЩЕЙ БУДНИЧНОЙ ПРОСТОТОЙ И СНИМАЕТСЯ В РИСКОВАННЫХ ИНТИМНЫХ СЦЕНАХ, ЛИШАЯ ИХ КАКОГО-ЛИБО РОМАНТИЧЕСКОГО ОРЕОЛА. АКТРИСА-ХАМЕЛЕОН – ТАК ОКРЕСТИЛИ ЕЕ КРИТИКИ; ОНА С ПОРАЗИТЕЛЬНОЙ ПОЛНОТОЙ ВСЯКИЙ РАЗ ОТРЕШАЕТСЯ ОТ СЕБЯ САМОЙ. ЧТОБЫ ВОПЛОТИТЬСЯ В НОВОМ ПЕРСОНАЖЕ И ПРИКОВАТЬ К НЕМУ НАШЕ ВНИМАНИЕ.

ДЖЕННИФЕР ДЖЕЙСОН ЛИ: «ЭТО Я, ГОСПОДИ!»

Актриса ведет с нами диалог на языке истинного искусства, где нет простых ответов на вопросы.

Зачем нам это! – порой хочется воскликнуть зрителю под властью ее магической энергии. Зачем ты беспокоишь нас, когда нам хватает по горло собственных забот? Зачем заставляешь нас плакать над судьбой какой-то пропащей бруклинской девчонки, которой и на свете-то никогда не было?

… На первый взгляд биография Ли противоречит тому драматическому жизненному материалу, что более всего притягивает ее. Никогда не знавшая нужды, с рождения, кажется, приписанная к Голливуду, она выросла в самой элитарной среде. Родители – известный актер Вик Морроу и вполне преуспевающая сценаристка Барбара Тернер. Фешенебельная частная школа в богатом пригороде Лос-Анджелеса.

Затем обучение актерскому мастерству в студии Ли Страсберга и удачный дебют.

Сами по себе эти факты почти ничего не расскажут нам о Ли. Надо ещё добавить, что она рано пережила два развода своей матери – сначала с Морроу, затем с новым мужем, режиссером телевидения, иранцем по происхождению. Что уже после развода ее отец трагически погиб на съемках.

Что она с детства тяготилась школой и безбожно прогуливала уроки, сочиняя, по совету соседской девочки, трогательно-оправдательные записки учителям от лица собственной матери. Что и впрямь долго болела и коротала дни, без конца прокручивая старые фильмы.

Что уже с отрочества она пыталась что-то придумывать и играть, не интересуясь ничем по большому счету, кроме кино. И все равно, можно лишь догадываться о ее удивительно самобытном эмоциональном мире и редком даре сострадания, отличающем ее талант.

Она взяла псевдоним, чтобы ее «не воспринимали только как дочь Морроу» и как бы заявив о решительном намерении

33

утверждаться в искусстве лишь собственными силами. (Второе имя – Джейсон – появилось в честь друга семьи – актера Джейсона Робартса). Тем не менее, может быть, именно судьба отца окончательно определила ее выбор – служить своему ремеслу с предельной самоотдачей, «умирая» для каждой новой роли. А главное – не делать кино средством жизненного преуспевания. Тем самым актриса как бы заранее связала себя с неблагодарной сферой некоммерческого кино и предопределила свое нынешнее положение. Будучи любима и ценима критикой, которая даже отметила ее особой наградой за «Майами-блюз» и «Последний выход в Бруклин», она не окружена толпами поклонников. «Я не из тех кого узнают в ресторанах», – замечает она без лишних комментариев.

Разумеется, она не против популярности: просто исключает потакание массовым вкусам, эксплуатацию модных штампов или участие в малоинтересных ей, пусть и обреченных на успех картинах. Например, замысел «Их собственной лиги» – собрать суперзвезд и заставить их играть в бейсбол – показался Ли легковесным и она не примкнула к «команде».

«Когда я снялась в первой серьезной роли в «Горячих деньках в школе Риджмон» и фильм дал большие сборы, я была еще столь наивна, что полагала: любое кино кассовое», – вспоминает актриса. Через пару лет ей пришлось убедиться, что кассовость и качество далеко не всегда совпадают, и, увы, большая часть ее фильмов не принесла денег их создателям.

В том фильме она сыграла старшеклассницу, которая страстно жаждет стать взрослой и тяготится своей чистотой. Двадцатичетырехлетняя актриса с таким мастерством передала противоречивый мир подростка со всеми тайными надеждами, воспаленными мечтами и

34

разочарованиями, что была сразу признана восходящей звездой. Уже в начале пути она проявила способность работать на грани дозволенного для достижения максимального художественного результата: сцена первой вожделенной близости ее героини с мужчиной была столь отчаянно откровенной, ЧТО часть кадров вырезала цензура. «Я очень честно переживала из-за этого, – делилась впоследствии Ли. – Я стремилась честно показать, что это – совсем не так романтично и прекрасно, как представляется девочкам в мечтах, что это не праздник, а стыд, боль, грязь и ужас».

Проявилось на этом фильме и еще одно, уже ставшее легендарным, качество Ли: ее необыкновенно тщательное вживание в образ. В данном случае она, например, долго работала в настоящей пиццерии, как делают по ходу картины героини. В дальнейшем она всякий раз изобретала какие-то свои пути проникновения в суть и психологию персонажа. Перед съемками «Ломки» актриса не только много читала о жизни наркоманов, не только встречалась с десятками людей, прошедших через ужас наркотиков, не только бесконечно беседовала с Ким Возенкрафт, бывшей сотрудницей полиции и прототипом героини фильма, но и сама стала очень много курить, чтобы приблизиться к состоянию одурманенности. Готовясь к «Одинокой белой женщине», где она виртуозно сыграла «двойника» Бриджит Фонды. Дженнифер досконально изучала литературу о поведении близнецов Ее номер в отеле в это время был обклеен бесчисленными фотографиями Фонды. Часами актриса комбинировала фотоснимки, составляя из двух лиц – своего и Фонды – одно. Когда она получила роль в «Последнем выходе в Бруклин» – этом мрачном «Жерминале» американских пятидесятых годов, – она не расставалась с одеждой и походкой своей героини, уличной проститутки, в свободное от съемок время, а стены своего жилья заполнила снимками из газет и журналов сорокалетней давности…

Но и это еще далеко не все. Она подробно обсуждает с психиатрами характеры своих героинь, чтобы с достоверностью проследить их поведение. Почти профессионально интересуется психическими отклонениями, женскими неврозами и комплексами – эти знания особенно пригодились ей при работе над ролями в «Одинокой белой женщине» и «Самой красивой в мире маленькой девочке» (в последней ленте она сыграла девушку, потерявшую способность есть и умирающую от голодания). Наконец, неделями, готовясь к роли, ведет дневник от лица своего персонажа (!), постепенно сливаясь с ним и проникаясь его «голосом», образом мыслей и чувств. Этот колоссальный черновой труд, остающийся за кадром, сама актриса не считает нужным афишировать или преувеличивать.

«Моя подготовка к работе – это мое личное дело. Это нужно мне, а не кому-то еще. Хорошо, когда режиссер понимает все и полностью полагается на тебя, как Барбет Шредер на съемках «Одинокой белой женщины». Лили Занук, режиссер «Ломки», поначалу была напугана моим безумным курением. Важно, что я должна найти что-то необходимое мне, что-то, что вдохновит меня или даст ключ к роли», – объясняет актриса. И добавляет: «Когда я работаю, то становлюсь, наверное, очень трудной в общении. Характер персонажа, пропитывая меня, меняет весь мой стиль поведения на время. Порой я настолько углубляюсь в себя, что ничего другого не замечаю. Коллеги иногда обижаются или расспрашивают меня, что случилось. Теперь я стала предупреждать: «Будут дни, когда я хожу мрачной, ни с кем не разговариваю и ищу уединения. Не принимайте это на свой счет! Просто так я концентрируюсь на роли».

Так или иначе, Ли способна захватить острым, неожиданным психологическим решением. Много споров вызвала ее Агнес из «Плоти и крови» Пауля Верхувена, постмодернистской ленты на средневековую тематику. Красавица-дворянка, воспитанница монастыря, Агнес с первого же появления в фильме опровергает

35

представления о благостности этой героини. Похищенная бандой разбойников (их предводителя играет Рутгер Хауэр), она не падает в обморок, не кончает с собой от .мук, а ведет себя хладнокровно и расчётливо, постепенно становясь хозяйкой положения. При съемках сцены насилия – кстати, в этом случае также последовало вмешательство цензуры, и Америка увидела вариант более урезанный, чем Европа, – Дженнифер пришлось пять ночей подряд ложиться почти раздетой на ледяную землю и безропотно делать дубль за дублем.

Совсем иной характер – Хэдди из «Одинокой белой женщины» – гадкий утенок, поселяющийся в одной квартире с героиней Бриджит Фонды и постепенно опутывающий её паутиной зависимости.

Это трагическая, на грани психопатологии история – странная, зеркально вывернутая версия классической стивенсоновской повести о докторе Джекиле и мистере Хайде, только речь тут идет не о раздвоении личности, а наоборот, о навязчивом стремлении героини Дженнифер Ли перевоплотиться в другую личность, заместить её собою и в конечном счете вытеснить из жизни. Храня в подсознании память о погибшей в детстве сестре-двойняшке, она испытывает болезненную любовь-ненависть к своей подруге, пытается стать её близнецом, подражает ей во всем – в одежде, прическе, макияже, отнимает у неё любовника и пытается присвоить ее душу – и в конце концов погибает от руки своей отчаявшейся и все потерявшей подруги.

При просмотре все симпатии зрителя отдаются более красивой, более талантливой и более желанной Элли, а Хэдди вызывает неприязнь и почти брезгливость. Но вот неожиданный обратный эффект – Хэдди производит более глубокое впечатление, дольше держится в памяти, заставляя размышлять о своей нескладной судьбе. Постепенно даже понимаешь ускользающую поначалу мысль фильма – «одинокая белая женщина» – это ведь и Хэдди, погибающая от пустоты, словно лишенный пары сиамский близнец. Именно эту психологическую версию искусно разработала и сыграла Ли, объясняя отчаянные поступки своей героини. В этом фильме также немало откровенных, почти шокирующих сцен, однако оправданных художественно и органичных для общей атмосферы действия. Снимая ключевой эпизод соблазнения возлюбленного Элли, Барбет Шредер и Ли даже воспользовались для большего правдоподобия услугами секс-шопа. Правда, актриса предупредила: если кто-нибудь при съемках хихикнет, то она за себя, мягко говоря, не ручается. Но товарищи были предельно тактичны и нежны с ней.

Пора сказать, что в жизни Ли – болезненно застенчивая, замкнутая интеллектуалка, далекая от всякой публичности. Даже выйти на сцену, чтобы получить под аплодисменты присужденную награду, для нее мучительная проблема. Честно и без рисовки делясь мыслями о своем творчестве, Дженнифер решительно избегает каких-либо рассказов о собственной частной жизни. Не любит она, по ее словам, читать про то, «кто кого», и в отношении других. На вопросы, как она относится к тому, что Эрик Штольц, с которым у нее вроде бы был роман в период совместных съемок в фильме «Сестра, сестра», ныне близок с Бриджит Фондой, Ли в лучшем случае ответит лишь, что уважает Бриджит и с наслаждением работала с ней. О себе в одном из недавних интервью она скупо сообщила, что ее близкий человек «из мира бизнеса, а не из мира кино». Актриса предельно серьезно относится к человеческим отношениям, любви и браку, два развода матери заставили ее ценить семейную жизнь и убедиться, что развод – «всегда и для всех болезненный, тяжелый опыт».

Много раз проживавшая самые сокровенные минуты на экране, она, естественно, с обостренной чувствительностью относится к поведению партнера по фильму, с благодарностью и восхищением отмечая самых чутких и талантливых: Эрика Штольца, Джейсона Патрика, Рутгера Хауэра. Она работала с обоими братьями Болдуин, но особенно выделяет Алека, партнера по «Майами-блюз»: «Он давал мне такое чувство защищенности и свободы, был настолько естественен, что почти сливался для меня с героем. Это очень помогало в игре». Менее одобрительно Дженнифер отзывается о Роберте Романуес. с которым снималась в «Горячих деньках в школе Риджмонт»: тот был слишком сух и даже, «ли-

36

шая» героиню – старшеклассницу невинности, не прекращал жевать резинку.

Слиться с героем, достичь полного растворения в персонаже – это для Ли, несомненно, самый главный критерий и главная цель ее искусства. Безжалостная к себе, она всегда опасается, что основательная аналитическая подготовка может внести в игру оттенок рационализма, а потому не приступает к съемкам, пока твердо не почувствует, что уже неразрывно срослась со своим персонажем. Моменты высшего счастья для нее – те, когда на просмотре собственных лент она забывает, что видит сама себя. Она, безусловно, глубоко искренна в том, что готова исчезнуть для всех как Дженнифер Джейсон Ли, лишь бы запоминались ее героини. «Я – это они. Игра для меня – это мой самый главный и единственно верный способ общения с миром. Не думайте обо мне, не интересуйтесь мной – интересуйтесь моими героями, любите их, сострадайте им!» Таково ее творческое кредо, которое она отстаивает из роли в роль.

Бесспорно, высшим ее достижением стала Тралала из «Последнего выхода в Бруклин». Если бы Ли не сыграла больше ничего, она, думается, все равно оставила бы след в истории кино. Изнывая от желания получить эту роль, Ли, как сама рассказывает, при первой встрече с режиссером, немцем Ули Эделем, повела себя с совершенно не свойственной ей развязностью. «Я надела платье в обтяжку, с помощью косметики подделала себе синяки и без перерыва дымила. Эдель все угощал меня крепкими немецкими сигаретами без фильтра, от которых я чуть не умерла».

В этой угрюмой по колориту социальной драме, где без малейших прикрас показан рабочий район, изнуренный полугодовой бессмысленной забастовкой, где все персонажи пронизаны выморочностью и фальшью, будь то сытые профсоюзные деятели или извращенцы с их жалкой суетой – лишь с появлением беспутной, всклоченной потаскушки с нелепым клоунским именем брезжит какой-то свет. Самая ничтожная, самая забитая и бесправная из обитателей квартала, только она несет в себе живое человеческое чувство. Живущая без надежды и веры, она все же не является предметом манипуляций каких-то теневых сил и лишена лицемерия.

В этой ленте есть страшная, кажется, не знающая равных в мировом кино, сцена, когда

37

Тралала становится добровольной добычей пьяных клиентов бара. Истерзанную, окровавленную, ее под хохот распинают на пустыре. Когда Дженнифер увидела на экране то, что сама сыграла, она, как позже признавалась, испытала шок и долго не могла прийти в себя. «Никогда еще мне не приходилось играть то, что было бы настолько далеко от моего собственного житейского опыта». В последних кадрах эта отверженная все же находит силы обнять и утешить потрясенного происшедшим подростка, любая неточная актерская краска внесла бы здесь убийственную слащавость, но Ли справилась с невероятно трудной задачей. Актриса сумела опуститься до самого дна жизни, до самых глубин падения своей героини, чтобы вместе с нею же возвыситься до пронзительной человечности.

Она сыграла трагедию маленького, брошенного человека, безотчетно стремящегося заявить о себе и обрести пусть уродливый, но подлинный контакт с миром.

«Зачем нам это? – защищаясь от чужой боли, думает сегодняшний зритель. – Зачем я должен переживать из-за этой девчонки, словно ничего в жизни нет важнее нее?!» И вдруг, в миг досадных, непрошенных слез, его обжигает открытие. Да ведь она – это я! Это все мы! Мы все неразделимы, пока мы люди. И ни один из нас не может быть счастлив или спокоен, пока на этой земле страдает кто-то другой.

Виктория САГАЛОВА

38

Шалле Жан-Поль. Женщины Голливуда: маленькие хитрости // Видео-Асс Фаворит. – 1993, № 2. – С. 23.

ПОРТРЕТ ПОКОЛЕНИЯ

ЖЕНЩИНЫ ГОЛЛИВУДА: МАЛЕНЬКИЕ ХИТРОСТИ

Суперзвезды Голливуда больше не справляются с предложениями. Сегодня женщины становятся центральными персонажами фильмов, а мужчины появляются лишь во второстепенных ролях. Между актрисами нового поколения существует жестокая борьба и беспощадное соперничество. Таковы законы Голливуда, где талант не принимается в расчет. Сегодня в моде – настроение, а завтра талант и способности приравниваются к фотогеничности.

Когда Джулия Робертс или Деми Мур отказываются от роли, продюсеры обращаются к ним – молодым.

Однако некоторые актрисы смогли избежать компромиссов и сделать серьезную карьеру, не вмешивая в дело скандальные журналы и газеты. Дженнифер Джейсон Ли, сыграв вместе с Бриджит Фонда в новом фильме Барбета Шредера «Одинокая белая женщина», говорит: «Сначала я не знала, что меня ждет. Но игра в фильмах дает мне поле самовыражения для изучения незнакомых ощущений и эмоций. В общем, все то, что я неспособна сделать в жизни».

Бриджит Фонда не сразу согласилась играть в «Одинокой белой женщине», но имя Барбета Шредера решило все. «Сниматься у этого режиссера – просто благословение, потому что он обладает очень точным видением фильма и поддерживает вас на все сто процентов». Бриджит Фонда сумела доказать свой талант и независимость за 4 года работы в кино. «Опыт приходит постепенно, – объясняет она. – Я больше снимаюсь, и мне предлагают все больше и больше разных ролей. А я хочу воспользоваться такой возможностью по максимуму».

Дуэт молодых талантливых актрис Мари-Стюарт Мастерсон и Мари-Луиз Паркер родился в прошлом году, на фильме дебютанта Джона Авне «Жареные зеленые помидоры». Дочь режиссера Пола Мастерсона, Мари-Стюарт дебютировала в возрасте 7 лет. «Мое главное качество, – размышляет она, – без колебания испытывать все новое и избегать обычных вещей». Правда, Мастерсон настолько боялась провала, что в свое время едва не отказалась от идеи стать актрисой. «Я была тогда одержимой идеалисткой, – говорит Мари-Стюарт о своем выборе. – Сейчас я только оптимистка». Сегодня ее корзина наряду с «томатами» содержит неудавшиеся фильмы. Но все компенсируется серией серьезных работ: «Как взбесившаяся собака» Джеймса Фоули, «Сад камней» Ф.Ф.Копполы или «Мистер Норф» Дэнни Хьюстона.

В «Жареных зеленых помидорах» у девушек родился по-настоящему хороший кинематографический дуэт. Несмотря на то, что в фильме дружба двух женщин менее двусмысленна, чем в книге, по которой он поставлен. Впрочем, Мари-Луиз Паркер не пугало столкновение с гомосексуализмом: ей уже приходилось сниматься, например, в «Старом компаньоне» Кэмпбелла Скотта, повествующем о первых годах распространения СПИДа.

Очаровательная Николь Кидман обижается, когда ей намекают на роль Тома Круза в ее кинематографической карьере. Действительно, в «Билли Бэтгейт» Роберта Бентона она более чем убедительно сыграла фицджеральдовскую героиню. «Я отказываюсь от многого, – словно извиняется Николь. – Это трудно, потому что актерство – моя профессия, а я обожаю работать».

Забавный фильм «В стиле» по сценарию Александра Рокуэлла позволяет открыть актрису Дженнифер Билз, появившуюся девять лет назад в головокружительном «Танец-вспышка» Эдриана Лайна. После провала картины «Невеста», где ее имя стояло рядом со Стингом, Дженнифер оказалась в стороне от Голливуда, и добровольно. «Я снялась во многих фильмах независимых компаний с очень небольшими бюджетами, – рассказывает актриса. – Так я и встретила Рокуэлла, который заставил меня сняться в «Звуках».

Дженнифер вышла замуж за Рокуэлла и снова стала сниматься. Правда, она признается, что никогда серьезно не думала о карьере, а предпочла продолжить учебу в Йельском университете. «Я хотела заняться самоусовершенствованием, чтобы не зависеть исключительно от своего инстинкта. Изучение драматического искусства позволило мне вооружиться как следует».

Красавица Мэделин Стоув обычно открыто рассказывает о своих разочарованиях: «В Голливуде мужчины сами решают, какое место соответствует женщине. Они хотят, чтобы вы вели себя так, как это им кажется». Правда, в «Последнем из могикан» Мэделин наконец повезло: «Впервые у меня было ощущение, что в фильме есть все, что я пыталась показать, а не только моя внешность».

В одном можно быть уверенной – большинство молодых актрис не перестают совершенствоваться. Они фанатично изучают глубины своих героинь, набираются опыта, – в общем уже сегодня обладают вполне солидным багажом. Тем самым, что в дальнейшем, возможно, позволит им противостоять голливудским бурям.

Жан-Поль ШАЛЛЕ,
перевод Е. Болдыревой

23

Сагалова В. Бриджит Фонда: тихий вызов громкому имени // Видео-Асс Экспресс. – 1993, № 21. – С. 18-22.

Видеодосье

Бриджит Фонда: тихий вызов громкому имени

Фотографии не дают должного представления об этой актрисе. Она постижима лишь в движении, как сама жизнь. Необычайной выразительностью обладает не только ее лицо, но и прямые мальчишеские плечи, тонкие руки, вся ее хрупкая, но при этом гибкая и сильная фигура. Давно подмечено, что в ее облике есть что-то британское -недаром она полюбилась английским продюсерам и режиссерам: холодноватая грация, неброский аристократизм, мягкость и как бы неопределенность черт, какая-то волнующе-нежная, акварельная приглушенность красок.

В отличие от своей тети Джейн, которая увлекалась политикой и, по язвительному выражению Сьюзен Сэрэндон, любила «забираться на танк», Бриджит предпочитает мир природы и является активисткой движения «зеленых». Ее свобода, которая неуловимо присутствует на экране, не протест и не борьба, а прежде всего естественность чувств и неприятие фальши.

В детстве, случалось, ее няньками были Деннис Хоппер и Джек Николсон. Однако отец, Питер Фонда, предупреждал, что с ее фамилией стать актрисой не так-то просто. Бриджит была обречена на сравнение и предвзятость. Уже в актерской школе ей заявляли, что не собираются выделять ее – тем самым заранее выделяя.

Она дебютировала в фильме «Ария». Он состоял из десяти новелл, снятых на музыку знаменитых опер. Каждую новеллу ставил известный режиссер. Семиминутная часть, в которой играла Бриджит, шла под музыку из «Тристана и Изольды», а поставил ее англичанин Фрэнк Роддэм. Сюжет был простой: в одном из отелей Лас-Вегаса героиня занимается любовью в ванной, а затем вскрывает себе вены. Актриса снималась совершенно раздетой. «Арию» дружно обругали, но семиминутку с юной Фондой отметили. Бриджит объявили восходящей порно-звездой. Она была несколько удивлена: ведь она не просто демонстрировала свое тело, а играла несчастную любовь, от которой умирают.

Необычность ее карьеры уже в том, что она упорно утверждалась в стороне от голливудских павильонов и словно опасалась коммерческих предложений. Как-то раз, например, ее пригласили на главную роль в фильме «Невеста на дом», на очень выгодных условиях. Любая начинающая актриса была бы на седьмом небе.

18

Бриджит Фонда прочитала сценарий и сказала, что в нем «не хватает изобразительности». Озадаченные создатели фильма немедленно заменили ее другой актрисой (Дженифер Билз). Фильм с треском провалился, репутация Билз была надолго подмочена.

Бриджит выросла на «газоне», который долго стригли и поливали. Она впитала в себя актерскую – и человеческую – культуру своего знаменитого рода. За ее спокойной разборчивостью – природный вкус и способность к концентрации на главном: создании нетривиальных образов.

Она не боится низкобюджетных картин и ролей третьего плана, если конечно, находит в фильме что-то важное для себя. Прежде всего это небанальная тема, интересный характер, глубокий драматический материал. Англичанин Стивен Вулли, который был продюсером нескольких лент с ее участием, заметил, что Бриджит «делает карьеру не как звезда, а как актриса». Он восхищался ее работоспособностью и самоотдачей, отмечая, что она никогда не жалуется и вообще «такую, как она, не ожидаешь встретить в их королевском семействе».

Вулли финансировал, в частности, фильм «Танец вприпрыжку»: комедию о четырех подружках из Южной Каролины, которые «прожигают жизнь» перед началом учебы в колледже. Наверное, Бриджит привлекла свежесть и непосредственность героинь и то, что фильм – о дружбе, а это так редко в наши дни. На съемках было весело, актрисы попадали под жуткую грозу, и с тех пор Фуби Кэйтс стала ее ближайшей подругой. Это был фильм о шестидесятых годах.

Исполнительницы изучили подшивки семнадцати журналов мод, чтобы вжиться в тогдашнюю атмосферу. Героиням было по восемнадцать лет, но «восемнадцать в шестидесятые равняются четырнадцати в наше время», резонно заметила Бриджит в одном из интервью. Ей понадобилось помолодеть на десятилетие, чтобы сравняться с персонажем. Она немного завидовала героине: тридцать лет назад в отношениях между девушками и парнями было меньше опытной искушенности и больше радости и волнения.

Вскоре у Бриджит Фонды последовал «английский» период: она снималась в Лондоне в ленте «Скандал», где сыграла великосветскую проститутку (продюсером был Вулли). Фильм этот – о тайных любовных похождениях лондонской политической элиты – из-за обилия откровенных сцен стал «головной болью» американской цензуры. Бриджит постаралась сделать образ своей героини противоречивым и неоднозначным, и признается, что роль далась ей тяжело. К этому моменту относится ее собственный роман с английским сценаристом и режиссером Ли Драйсдейлом, с которым они были даже помолвлены.

Драйсдел снял с Бриджит только один фильм – «Кожаные куртки»: любовный треугольник на фоне жестокой войны уличных молодежных банд. Бриджит сыграла главную героиню Клаудию. Будучи некоммерческим, фильм смог позволить себе роскошь трагического финала.

У Фонды с Драйсделом тоже не

20

получилось хэппи-энда: они расстались, и, наверное, болезненно. «Я читала статью об Анжелике Хьюстон «Жизнь без Джека», -вспоминает позже Бриджит. – Речь идет о Николсоне, с которым Анжелика Хьюстон рассталась после восемнадцати лет совместной жизни. – Я тогда чувствовала, что-то похожее: «жизнь без Ли». Слишком много всего было с ним связано…»

Когда после «Доктора Голливуда» и еще нескольких работ на экранах появилась «Одинокая белая женщина», стало ясно, что актриса достигла настоящей славы. И вполне заслуженной.

О ее игре в этой картине можно говорить бесконечно. Тончайшие полутона – и вдруг резкие, импульсивные вспышки. То нервность, зажатость – то расслабленность… Как удается ей дать столь точное представление о своей героине – не только о ее малейших душевных переживаниях и мыслях, но и о прошлом? Мы угадываем человека одаренного, но «неудобного», максималистски требовательного в чувствах. И при этом незащищенного, пугающегося одиночества. Такие в жизни часто начинают с нуля. Вот и Элли – сгоряча порвала с любимым, поменяла работу, по объявлению подыскала компаньонку по жилплощади, искренне доверилась ей. И вдруг погрузилась в пучину тягостных, двусмысленных отношений.

Этот фильм – бенефис двух актрис: Бриджит Фонды и Дженифер Джейсон Ли. Фонда играет мучительное состояние героини, которая понимает свою усиливающуюся зависимость от неприятного ей человека и при этом стесняется своей неприязни, а от того теряется еще больше. Эта ситуация нередко встречается в жизни: человек интеллигентный и нравственный оказывается во власти человека вульгарного, лживого и порочного. Сложная общечеловеческая проблематика разрабатывалась здесь в тревожной «хичкоковской» атмосфере, которую талантливо создавали исполнительницы.

Еще одной творческой вершиной явился для Бриджит Фонды недавно снятый – и уже нашумевший – фильм «Откуда не возвращаются»: римейк французской ленты «Никита». Безродная девчонка-наркоманка вынуждена стать

агентом смертоносной секретной службы и по приказу своего «хозяина» (Габриэль Бирн) совершать профессиональные убийства. Однако она постепенно обретает достоинство и отказывается быть игрушкой в чьих-то руках. Остросюжетность соединилась тут с психологизмом, и от актрисы понадобилось все присущее ей мастерство. На этот раз, обретя вкус к опасным трюкам, после серьезных тренировок, она смогла бы поспорить по ловкости и смелости даже с каскадерами. В фильме от нее исходил заряд какой-то необыкновенной энергии, пластика отточена, а красота особенно одухотворена.

Осталось добавить, что на сегодня Бриджит Фонда находится в прекрасной форме, что журнал «Пипл» включил ее в число пятидесяти самых красивых людей нашего времени, а нынешним спутником ее жизни является актер Эрик Штольц, с которым они вместе снялись в фильме «Тела, отдых и движение».

Итак, самая молодая из династии живет своим умом. И что еще важнее – сердцем. Так или иначе, уже раздаются голоса, что именно она -самая талантливая и интересная из семейного клана Фонда.

Джейн Фонда посмеивалась, что племянница недооценивает аэробику, – Бриджит твердо считает, что от нее «мозги перемешиваются». Как-то, встретившись с ней за семейным рождественским ужином, тетка отчитывала Бриджит за недостаточную спортивность. Впрочем, наверное, после премьеры «Откуда не возвращаются» эти упреки потеряли силу.

Что касается Питера Фонды, он находит дочь «весьма забавной».

«Могла бы ведь и в наркоманки податься», – порой меланхолично замечает он, полагая, очевидно, что актрисой все-таки быть безопаснее – даже с такой неудачной фамилией.

В. САГАЛОВА

22