Однажды в Америке (1984): материалы

Замыслу – 20 лет // Советский экран. – 1989, № 7. – С. 26.

ЗАМЫСЛУ – 20 лет

Известный режиссер Серджо Леоне отпраздновал в этом году свое 60-летие, в связи с которым был награжден премией итальянских кинематографистов «Джемини» за выдающиеся достижения в области кино. Он начинал как создатель «спагетти вестернов – «За пригоршню долларов», «За несколько лишних долларов», «Хороший, плохой, злой». Затем поставил фильмы – «Однажды на Дальнем Западе», «Опусти голову».

И вот Серджо Леоне в Москве. Подписан договор между фирмой «Серджо Леоне Продакшн» и В/О «Совэкспортфильм», киностудией «Ленфильм» о совместной постановке. Вот что рассказал режиссер:

– Цель нынешнего приезда в Москву – реализовать мою давнюю мечту. Замысел сделать фильм под условным пока названием «Ленинград» родился давно, около 20 лет назад, когда я прочел книгу Г. Солсбери «900 дней» – о героической ленинградской блокаде. Тогда она потрясла меня. Постановка будет масштабной, я не стремлюсь показать лишь военные действия. Это будет рассказ о человеческих чувствах, о разворачивающейся на фоне военного ада любви американского кинооператора и русской девушки.

На главную роль Леоне намеревается пригласить американскую звезду Роберта Де Ниро, блестяще сыгравшего в его ленте «Однажды в Америке».

Соавтором сценария выступит советский кинодраматург Арнольд Витоль, сам переживший блокаду. Над фильмом будет работать постоянный композитор Леоне Эннио Морриконе. также предполагается использовать музыку Д. Шостаковича.

Фото Ю. Федорова

26

Зуева Юлия. Клятва в Ленинграде // Видео-Асс Премьер. – 1995, № 31. – С. 82-83.

КЛЯТВА В ЛЕНИНГРАДЕ

Эта история началась летним днем 1992 года, когда я привезла своих друзей – французских кинематографистов – в Ленинград, чтобы они полюбили его, как и я. Мы бродили, смотрели, и в наших разговорах совершенно естественно возникла неминуемая страшная тема прошлого – блокада, память о которой придавала городу трагическую красоту и драматичность. Это напомнило о случае, роднившем «моих» французов с историей города:

Несколько лет назад, в 88-м, здесь долгое время жил и работал в поисках «натуры» для будущего фильма Тони Абоянц – их близкий друг, второй режиссер и помощник Серджо Леоне. Знаменитый итальянец задумал снять гигантскую эпохальную картину о блокаде Ленинграда. Тони фотографировал улицы, дворы, прохожих, искал стариков, видевших «это», – одним словом, готовил для Леоне материал, глину, из которой мастер должен был слепить свое произведение. Но 30 апреля 1989 года Леоне не стало.

Мы возбужденно вспоминали эту печальную историю, стоя в сыром колодце-дворе уже далеко за полночь, нервно и громко переговариваясь. И романтически дали клятву расследовать все обстоятельства незавершенного плана, продолжить прерванную работу над будущим фильмом, разыскать записи Леоне, материалы Тони и его самого, и вообще найти режиссера, способного осуществить то, что так хотел и мечтал сделать Леоне. Глаза моего друга продюсера Фредерика Бовиса – человека серьезного, основательного, давно работающего в кино и известного в этом бизнесе – были в тот вечер особенными. Он так загорелся этой идеей, что казался фанатиком.

Вернувшись во Францию, он начал разыскивать своего друга Тони, но – увы! – на звонок ответила жена. Тони умер год назад. Она вспомнила, что Тони и Леоне часами обсуждали проект, что все отснятые материалы остались в Ленинграде, что Леоне тоже был в Питере и встречался там с каким-то маститым сценаристом, обсуждал с ним проект. Но его имени она не помнит. Добавила, что в главной роли Леоне хотел видеть только Роберта Де Ниро – лишь он способен передать, что задумал режиссер, в него одного верил. И актер уже дал согласие на эту работу.

Наши поиски вдовы Леоне успехом не увенчались, – она была еще совсем молодой женщиной, после его смерти уехала куда-то, и следы ее затерялись.

Фредерик понял, что разгадка находится в самой России. Друзья-ленинградцы стали искать того самого «неизвестного» маститого сценариста, с которым общался Леоне, и, конечно, нашли. Им оказался Арнольд Янович Витоль, написавший за свою жизнь много сценариев на тему блокады. Главная ниточка была, таким образом, найдена, и Фредерик спешно приехал к сценаристу на доверительный разговор. Я переводила эту встречу – и не могла сдержать своего волнения. Витоль рассказывал о беседах с Леоне, подробно объяснившим замысел картины о ленинградской блокаде. Арнольд Янович вспоминал, как Леоне надеялся на этот фильм, как верил в самого Витоля и его будущий сценарий. Он подтвердил, что имя Де Ниро возникало постоянно, так как для режиссера «великий Боб» был личностной точкой отсчета всего драматического действия. А самое главное, Арнольд Янович рассказал сюжет, который укладывался в два предложения: «Американец, скорее всего репортер, журналист по долгу службы оказывается после начала войны в Ленинграде и внезапно попадает, как и все жители, в блокаду, остается в городе, видит героизм и трагедию происходящего, даже участвует в борьбе. Здесь, посреди разрухи и ужаса, голода и смерти, – он встречает русскую девушку и влюбляется в нее.»

Леоне хотел именно такой сюжет. На том и расстались. Витоль приступил к работе, как вдруг из газет узнал о смерти режиссера. Что же касается огромного фотоматериала, собранного Тони, то он бесследно исчез на «Ленфильме», где Тони был выделен кабинет для работы. Все надо было начинать с нуля. И мы начали. Фредерик был настроен решительно и сказал Витолю: «Начинайте работать, находите свои черновики, пишите!».

Целыми днями Фредерик, его помощник и я ходили по городу с фотоаппаратом и блокнотом. Опять – те же кварталы, сырые дворики-лабиринты, лица стариков. Мы тщательно изучили все мастерские «Ленфильма», костюмерные, в которых Фредерик был потрясен качественным и профессиональным пошивом всех исторических

82

костюмов военного времени. «Такого нет даже у нас, на студии «Викторин»! Потрясающе!» Были куплены документальные книги по теме, просмотрен весь материал кинохроники. Вечерами Фредерик возбужденно ходил по комнатам и заламывал руки: «Это дело моей жизни, и теперь я окончательно это понял. Это великий город, и это станет фильмом моей жизни!» Фредерик стал прикидывать, к кому из режиссеров реально он смог бы обратиться с предложением этого проекта. Перебрав имена Бертолуччи и Копполы, он остановил выбор на Оливере Стоуне. Вернувшись во Францию, Фредерик немедленно связался с Робертом Де Ниро и вкратце рассказал ему о затее. Тот незамедлительно подтвердил, что тогда «ради Леоне», а теперь «во имя Леоне» он повторяет свое согласие. После этого Фредерик позвонил Оливеру Стоуну и рассказал о проекте ему. Стоун был конкретен и краток:

– Тотчас же присылайте синопсис. Мне это интересно!

Но – увы – синопсиса у нас тогда не было. Витоль только приступил к работе и надо было ждать. Чтобы замысел оказался ярче и богаче, к проекту были привлечены еще два талантливых драматурга – Анатолий Усов, написавший для Андрея Кончаловского «Ближний круг», и Рудольф Тюрин, сделавший «Матросскую тишину» для Михаила Барышникова.

Фредерик решил, что предложит вниманию Де Ниро и Стоуна все три варианта синопсиса – и они сами выберут нужный и подходящий им. Но творческий процесс длителен. В то время «великий Боб» спал на кладбище, готовясь к съемкам у Кеннета Брэна в «Франкенштейне», а Оливер Стоун наводнял прессу своими многочисленными планами – он хотел поставить мюзикл «Эвита» по Уэбберу, выпускал очередной вьетнамский фильм «Небо и земля» и готовился к презентации «Прирожденных убийц».

Фредерик был просто одержим. Как-то он сказал мне, что у него есть личные сбережения – миллионы долларов – и он готов платить из них гонорары Де Ниро и Стоуну, лишь бы они продолжали, как и он, верить в состоятельность проекта.

– Можно прожить, хорошо зарабатывая на посредственных картинах, опустошая себя голым профессионализмом, – говорит Фредерик. – Но такая картина, подобный масштаб тематики – это дело всей жизни, я добьюсь своего, чего бы мне это ни стоило. Только сценаристы закончат работу, – тотчас лечу в Нью-Йорк на встречу с Де Ниро и Стоуном!

Три интереснейших синопсиса были готовы. Но ни один из них не удовлетворил Фредерика. Поэтому на их основе западный сценарист летом прошлого года подготовил сценарий, вобравший в себя все лучшее из каждого синопсиса (это не противоречило условиям договора с нашими сценаристами). Продюсерским обществом «Канзаман», принадлежащим Фредерику, был уже подписан с «Ленфильмом» «протокол о намерениях» по поводу производства фильма, согласно которому ленинградская студия должна была предоставить для съемок материальную базу и взять на себя решение организационных вопросов. Фредерик после этого дважды встречался с директором студии А.А. Голутвой для обсуждения производственных проблем.

Но возникли финансовые трудности. Гигантский замысел копродукции не по плечу только Фредерику и бывшим итальянским продюсерам Леоне. Фредерик нашел также и работавших с Леоне продюсеров-англичан, но нужной суммы все равно не набралось.

На этом мы к марту этого года и зависли в воздухе. На одержимость Фредерика этот факт не влияет. Весной я встречалась с ним в Париже, и у него точно так же горели глаза, как и в тот далекий ленинградский вечер. Он повторил мне слова, ставшие для него молитвой:

– Это фильм моей жизни. Я сделаю все, чтобы добиться его создания, только вы, мои друзья, верьте мне!..

Юлия ЗУЕВА

83