Путешественник / Homo Faber (1991)

Кудрявцев Сергей. Если не читать Фриша… // Искусство кино. – 1992, № 11. – С. 165-166.

Если не читать Фриша…

«Странник» («Voyager»)

Фильм Фолькера Шлендорфа «Хомо Фабер» («Странник») в небогатой шедеврами программе Московского ФЕСТа-2 заметно отличался профессионализмом режиссуры, столь же профессиональной операторской работой да и великолепные актеры Сэм Шепард (он же всемирно известный драматург), Ханна Зукова и молодая обаятельная Жюли Дельпи – исполнители главных ролей – сыграли в полную силу таланта. А о сюжете, положенном в основу картины, и говорить нет нужды: роман швейцарца Макса Фриша не один раз издавался в нашей стране. Картина, как говорится, смотрится. Роман Фриша очень киногеничен. Во-первых, география: Нью-Йорк, Париж, Мексика, Италия, Греция, Швейцария, музеи, джунгли, древние руины. А сколько событий вместила в себя стоминутная лента! И авария самолета, и путешествие на трансатлантическом лайнере, и экскурсии, и, наконец, гибель героини. А любовная связь пяти-

165

десятилетнего героя картины Вальтера Фабера, преуспевающего инженера, строящего гидроэлектростанции в развивающихся странах, невольно приводящая к инцесту. Потому что красавица Сабет оказывается его дочерью, о существовании которой он не знал.

Так что на экране кино с большой буквы, причем сделанное в столь модном и в США, и в Германии стиле «Road movie» («фильмы дороги»). Так и называется фирма, в которой сделал свои крупные фильмы другой мастер «молодого немецкого кино» – Вим Вендерс («Алиса в городах», «Париж, Техас»). Поэтому неудивительно, что «Странник» стал фаворитом зрительского жюри ФЕСТа-2.

Но положа руку на сердце скажу, что фильм Шлендорфа представляется мне творческой неудачей мастера, тем более обидной, что роман Фриша, хотя и написанный четверть века назад, ничуть не потерял своей актуальности и в наши дни.

Ведь за выигрышным для кино антуражем (см. выше) главное в нем не осовременивание античной трагедии и не перескоки во времени и пространстве, и даже не конфликт ума и души современного Базарова, для которого главное – дело, а все личное привходяще.

Фриш не случайно дал в подзаголовке слово «отчет».

Можно, конечно, сказать, что кинематограф в силу своей специфики спрямляет сюжетные, философские узелки и проулки, чтобы привлечь массового зрителя. И что многоопытный Шлендорф сделал картину, во многом зримо представившую Фришеву прозу. Все так. Но до такой степени упрощен и уплощен Фриш, что за кадром осталась главная мысль – об ответственности человека за каждый свой поступок. Причем писатель отнюдь не обвиняет Вальтера в кровосмесительстве, в черствости, эгоизме. Да и как он может обвинять, ведь роман написан в виде дневника самого Вальтера. Именно отсюда – отчет. Правда, скорее, не отчет, а исповедь, ведь пишет дневник человек, по-видимому, неизлечимо больной, знающий, что он – на грани жизни и смерти. Отсюда исповедальный тон прозы. Но даже и здесь Фриш заставляет читателя задуматься о первоистоке трагедии, о том, почему Ганна, зная, что ждет ребенка от Вальтера, отказывается выйти за него замуж. А сам Фабер ну никак даже перед самим собой не может признать, что его трусость, его эгоизм привели к тому, что и вся его жизнь, несмотря на внешнее преуспеяние, прошла мимо настоящей судьбы.

Вспоминая о предвоенных годах, о встречах в Цюрихе с эмигранткой из фашистской Германии полуеврейкой Ганной, которой на родину нельзя было возвращаться из-за расистских законов, Вальтер повторяет раз за разом: «Я не знаю, почему мы не поженились», – и при этом все время и про себя и для себя вспоминает и о «маниакально-депрессивном складе психики» Ганны, и о ее неуравновешенности, и о ее темпераментности. Но как бы мимоходом вспоминает об «оговорке» своей: «Если ты все же хочешь родить этого твоего ребенка, то нам, конечно, надо будет пожениться». Вот «этого твоего» для гордой Ганны было достаточно, чтобы отказаться от брака, даже если этот отказ грозил ей высылкой в Германию. Для такого «разоблачения» в фильме, увы, не нашлось места. Тем более не только трусость привела Вальтера к предательству любимой, но и боязнь испортить карьеру: ему предложили интересную работу в Багдаде.

Сэм Шепард играет в Фабере рассудочность и интеллигентность, спокойствие и уверенность, а вот раскаяния и презрения к себе ни режиссер, ни актер донести в герое не сумели.

Крушение жизненной позиции Фабера в фильме начинается с несчастного случая, происшедшего с Сабет, а ведь по роману оно началось раньше, когда он прервал свою деловую поездку, чтобы увидеться с Иоахимом, давним другом, женившимся на Ганне и тем спасшим ее. И то, что Иоахим покончил с собой в захолустье южноамериканских джунглей, дало первый толчок к самопрозрению Вальтера, который все чаще вспоминает свою юность, свою Ганну.

Пробуждение человека в бездушном техницисте, отвергавшем красоту духовного, – этого мы не увидели в добротном «роудфильме» выдающегося режиссера.

Но, к счастью, есть роман Фриша. И он открыт для читателя-зрителя и для новых экранизаций.

Михаил Сулькин

166