Счастье / Schastye (1935)
Полнометражный фильм.
Другие названия: «Стяжатели» (первоначальный вариант названия), «Счастье» / «Happiness» (международное англоязычное название).
СССР.
Продолжительность 66 минут.
Режиссёр Александр Медведкин.
Автор сценария Александр Медведкин.
Композитор Алексей Уткин.
Оператор Глеб Троянский.
Жанр: комедия, драма
Краткое содержание
Нет таких бед, которые бы обошли стороной крестьянина Хмыря (Пётр Зиновьев). Устав от беспросветного существования, его жена Анна (Елена Егорова) посылает супруга куда глаза глядят со строгим напутствием: «Уходи искать счастья и с пустыми руками не возвращайся!» И удача, кажется, улыбается горемычному мужику, находящему на дороге полный денег кошель, оброненный загулявшим купцом. Теперь они точно заживут по-новому!
Также в ролях: Лидия Ненашева (монахиня), Владислав Успенский
© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com
Рецензия
© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com, 09.06.2013
Авторская оценка 9/10
(при копировании текста активная ссылка на первоисточник обязательна)
Понятие «слэпстик» чаще ассоциируется с самой плодовитой, американской школой, реже в данной связи упоминаются европейские (французские, итальянские, датские) «звёзды». По моему глубокому убеждению, самобытная традиция немой комической сложилась и в отечественном киноискусстве, в первую очередь – начиная с середины 1920-х, хотя достижения в этой области1 поневоле оставались в тени художественных открытий «монтажно-типажного» направления. Таким образом, «Счастье» появилось вовсе не на пустом месте, и не столь сравнение Александра Медведкина с Чарльзом Спенсером Чаплиным, сколько – противопоставление советского самородка признанному гению, на которое отважился Сергей Эйзенштейн, кажется вполне обоснованным. В своей рецензии, написанной ещё в феврале 1935-го, примерно за месяц до премьеры (точнее, в наброске, так и не вышедшем в периодической печати2), мэтр справедливо подмечает, что, если у последнего трюк «индивидуально – алогичен», то у первого «социально – алогичен», позволяя лицезреть, «как смеётся большевик». Одарённый кинематографист, в прошлом участник Гражданской войны, постарался обобщить уникальный опыт создания сатирических и агитационных зарисовок на злобу дня, снимавшихся и монтировавшихся на базе кинопоезда «Союзкино», в предельно сжатые сроки, и тут же демонстрировавшихся самим участникам событий. Во время сеанса незримо чувствуется дух развесёлой сельской самодеятельности – не в плане низкого профессионализма авторов, но в отношении того энтузиазма, той вовлечённости в творческий процесс, наконец, той степени понимания специфики непростого бытования крестьян, которые не в силах завуалировать никакие юмористические преувеличения, никакой абсурд, никакой гротеск. Собственно, и лубок, так часто упоминаемый применительно к так называемому «медведкино», был рассчитан именно на широкие массы.
Фильм по сей день остаётся кладезем гэгов, рождённых, создаётся такое впечатление, в уме не заезжего интеллигента, скептически и насмешливо взирающего на недалёкую деревенщину, а человека, знающего о сокровенных чаяниях народа, по-прежнему неразрывно связанного с землёй, с общинным укладом жизни. Знающего и эти самые чаяния – беспощадно вышучивающего… В чём счастье? Наесться до отвала вкусными варениками, которые – по примеру гоголевского Пузатого Пацюка – сами запрыгивают в рот к зажиточному соседу Фоке? Найти состояние и по-быстрому скрыться, пока за злополучный кошель дерутся мнимые бессребреники и одухотворённые особы, якобы равнодушные к мирским благам? Купить лошадь в яблоках, неправдоподобно больших, невыразимо живописных, и мирно обрабатывать свой надел? Собрать богатый урожай? Или хотя бы, отчаявшись найти справедливость на этом свете, спокойно отойти в мир иной?.. Медведкин словно от лица самой судьбы (или, по русской сказочной традиции, всесильной золотой рыбки, готовой исполнить любое желание) преподносит Хмырям всё это – и не с издёвкой, а с горечью всякий раз наблюдает за тем, к каким недоразумениям приводит дар. Дед, прокравшийся к соседу в сад, внезапно помирает. Лошадь, не найдя корма, забирается на крышу ветхого дома и отказывается пахать, понуждая впрячься в соху Анну. На собранное зерно находится толпа желающих, абсолютно законно отбирающих у супругов всё добро без остатка. Даже безмятежно встретить вечность в бережно сколоченном гробу Хмырю ни за что не дадут, и вот уже прибегает священнослужитель с увещеваниями о великом грехе, и вот маршируют солдаты, готовые исполнить приказ наместника царской власти: выпороть до полусмерти – но чтоб остался жив. Кто ж, дескать, в противном случае будет всех кормить?! Что ни деталь (длинная борода попа, безмерно верноподданнические, лишённые индивидуальных черт лица-маски служилых и т.д.) – готовая карикатура. Что ни кадр – уморительное несоответствие одного другому, прямо по Анри Бергсону. Что ни поворот сюжета – эксцентрика (от лат. «ex-» и «centrum», дословно ‘отделение от центра’) в чистом виде. Как тут удержаться от дикого хохота, если и парочка воров предъявляет хозяину претензии в… наглом обмане.
Вот только чем больше пересматриваешь картину, тем меньше и меньше хочется смеяться над злоключениями героев. Даже во второй половине повествования, когда на смену беспросветным старым временам приходит революционная эпоха, это не становится залогом радикальных перемен. Пожалуй, ещё грустнее наблюдать за тем, как Анна с энтузиазмом включилась в строительство новой жизни, освоив управление трактором, а её муж, впавший в уныние, чахнет обычным водовозом, то и дело подводя тружеников. В редкие мгновения воодушевления Хмырь вызывается сторожить колхозное имущество – но попадается на удочку затесавшегося в доверие подрывного элемента, и, пока старается спасти своё хилое добро, едва не проворонивает целый амбар. Но должен же когда-нибудь наступить перелом!.. Конечно, легко понять и западноевропейских интеллектуалов (начиная с документалиста Криса Маркера и Жана-Люка Годара, внёсших огромный вклад в популяризацию творчества коллеги у себя в стране), и наших киноведов3, заново открывших и превознёсших этот шедевр периода заката «великого немого». Превознёсших за кричащую оригинальность художественного решения, за тотально новаторский подход, за дерзость выводов, за яркую образность, достойную пера Салтыкова-Щедрина, тем более что Александр Иванович оставил – только на целлулоиде, а не на бумаге – не менее выразительную и подчас парадоксальную галерею сатирически заострённых типажей. А несохранившийся, к сожалению, цветной вариант эпизода сладостных грёз крестьянина-бедолаги, возомнившего себя беззаботным монархом, ещё и позволял видеть в ленте Медведкина источник вдохновения для «Пляски опричников» из второй серии «Ивана Грозного»! Но… очень смешно читать, как в кинопроизведении норовят выискать антикоммунистический пафос, например, в форме колких насмешек над коллективизацией, которая-де прошла отнюдь не так гладко и весело, как это представляла официозная кинохроника. В подтексте ещё острее, чем презрение к, так сказать, ходячим пережиткам проклятой старины, чувствуется невыразимая боль за душу и разум человека, проникшегося безучастностью, утратившего всяческую веру, потерявшего интерес ко всему на свете. Для дела строительства справедливого общества, того самого царства Божьего на земле, о котором говорил Христос, спасение таких Хмырей несравненно важнее, чем обезвреживание убеждённых врагов. Куда существеннее помочь победить стяжателя в себе! Как следствие, не соглашусь с распространённым мнением, что заложенные режиссёром-сценаристом традиции не получили развития в отечественном кинематографе – наоборот, эта мысль ещё не раз звучала с экрана.
.
__________
1 – От работ именитых Льва Кулешова, Якова Протазанова, ФЭКСов до двух недооцененных постановок Сергея Комарова.
2 – Опубликована в книге: Сергей Эйзенштейн. Избранные произведения в шести томах. Том 5. – М.: Искусство, 1968. – С. 231-235.
3 – В первую очередь упоминается имя Виктора Дёмина.
Прим.: рецензия публикуется впервые
Материалы о фильме:
Юренев Р. Слушайте внимательно! // Советский экран. – 1985, № 3. – С. 14-15.
Материалы о фильме (только тексты)
Добавить комментарий