Секс-миссия / Seksmisja (1984)
«Новые амазонки» // Новые фильмы. – 1985, № 9. – 11.
* * *
Авторы сценария – ЮЛИУШ МАХУЛЬСКИЙ, ИОЛАНТА ХАРТ-ВИГ, ПАВЕЛ ГАИНЫ режиссер – ЮЛИУШ МАХУЛЬСКИЙ.
оператор – ЕЖИ ЛУКАШЕВИЧ, художник – ЯНУШ СОСНОВСКИИ, композитор – ХЕНРИК КУЗЬНЯК
Роли исполняют: Макс – ЕЖИ СТУР, Альберт – ОЛЬГЕРД ЛУКАШЕВИЧ, Ламия – ВОЖЕНА СТРЫЙКУВНА, Эмма – БОГУСЛАВА ПАВЕЛЕЦ, Текля – ХАННА СТАНКУВНА, Берна – БЕАТА ТЫШКЕВИЧ и другие
«КАДР», ПОЛЬША. Фильм дублирован на киностудии «Ленфильм»
Широкоэкранный Цветной. Выходные данные согласно разрешительному удостоверению – 8.5. ДОП.
Для своего кинодебюта молодой сценарист и режиссер ЮЛИУШ МАХУЛЬСКИЙ выбрал вполне реалистическую криминальную историю об ограблении банка. Но поистине феноменальным успехом лента «Ва-банк» пользовалась не только из-за любви зрителя к детективному жанру. Скрупулезно выдержанная в столь популярном сейчас стиле «ретро», детективная кинокомедия Махульского поражала точностью деталей, артистизмом и великолепным чувством юмора. Эти же качества отличают и, новую работу режиссера, хотя за точность деталей ручаться довольно сложно – действие сатирической фантастической комедии «Новые амазонки» происходит в отдаленном будущем.
Итак, 9 августа 2991 года молодой ученый Альберт и любитель острых ощущений Макс предстали перед многомиллионной телеаудиторией как участники невиданного в истории эксперимента по гипотермии (молодые люди должны были в специальных камерах-холодильниках проспать целых три года). Однако проснуться им довелось лишь через 53 года, в некоем подземном, прекрасно технически оснащенном государстве, состоявшем только из женщин…
Выяснив к своему ужасу, что они, по существу, являются подопытными кроликами для этих невозмутимых женщин, в равной мере владеющих боевыми приемами каратэ и достижениями техники, всю свою волю и изобретательность мужчины направляют на осуществление побега из стерильной, прослушивающейся и просматривающейся камеры. Однако их многочисленные попытки не приносят успеха. Тем временем в недрах феминизированного общества в поистине титанической борьбе двух секций – «Архео» и «Генетике» – решается судьба «археологических объектов». Вопрос стоит так – либо уничтожить мужчин, либо натурализовать их (то есть превратить в женщин). Понятно, что ни один из вариантов не вызывает энтузиазма у представителей сильного пола. Но… жизнерадостному Максу удается разбудить чувство, похожее на любовь (хотя она-то, конечно, даже не подозревает, что это такое) у Ламии, сотрудницы «Архео», осуществляющей непосредственное наблюдение за «самцами». С ее помощью мужчинам удается бежать буквально с операционного стола. И тогда наши герои решают: лучше смерть, достойная мужчины, чем такая жизнь. Они поднимаются наверх, где, как убеждены все жители подземного государства, – радиоактивная пустыня. Но к своему изумлению обнаруживают там настоящий земной рай – море, дюны, сосны, уютную виллу, словно специально приготовленную для них. И тут молодые люди обретают наконец возможность на практике показать девушкам – Ламии и пытавшейся преследовать их Эмме, – зачем в давние времена нужны были мужчины…
Более того, Макс и Альберт решают восстановить физиологическое равновесие в этом ненормальном обществе, где рождаются только девочки. Для этого они находят способ неожиданный и весьма действенный – ровно через девять месяцев, вынув из инкубатора очередного младенца, насмерть перепуганная акушерка, увидит, что это – о, ужас! – «самец»…
Непредсказуемые, остроумные повороты виртуозно «закрученного» сюжета, щедрая выдумка, тонкая ирония, веселые шутки – все это наверняка доставит большое удовольствие зрителям обаятельной и очень смешной ленты.
Остается добавить, что серьезные драматические актеры – ОЛЬГЕРД ЛУКАШЕВИЧ и ЕЖИ СТУР – здесь выступают в качестве классического комедийного дуэта. Что в не совсем привычном амплуа вы сможете увидеть известную актрису БЕАТУ ТЫШКЕВИЧ. И несмотря на то, что по ходу фильма вам не раз будет казаться, будто вы разгадали замысел авторов, конец фильма все равно окажется ошеломляюще неожиданным…
11
Тирдатова Евгений. Misja… Eksmisja… Seksmisja… Nowe Amazonki?! // Советский экран. – 1987, № 7. – С. 10-11.
Misja… Eksmisja… Seksmisja… Nowe Amazonki?!
ЕВГЕНИЯ ТИРДАТОВА, музыковед, кинокритик. Окончила Государственный музыкально-педагогический институт имени Гнесиных и ВГИК. Публиковалась в «Искусстве кино», «Советском экране», издательстве «Музыка».
Сразу же расшифрую таинственную этимологию заглавия, в котором «МИССИЯ» превращается в «ЭКСМИССИЮ», что по-польски означает «принудительное выселение», а затем – в «СЕКСМИССИЮ» – оригинальное название фильма, известного в советском прокате как «Новые амазонки». До сих пор превращения происходили на польской заставке к фильму, а последнее…
ЭТИ «НОВЫЕ-НОВЫЕ АМАЗОНКИ»
Вернемся немного назад. Задолго до того, как фильм «Новые амазонки» появился на наших экранах, прошел слух о том, что у владельцев видео по рукам ходит «забойный» фильм «Сексмиссия». Поползли завистливые шепоты… А некоторым счастливчикам. в том числе и мне, довелось посмотреть «Сексмиссию» на киноэкране.
Что было дальше? Обычные дела. «Резчики по пленке» (как бы получше их назвать?) лихим взмахом ножниц отсекли те кадры с частями женского тела, которые советскому зрителю видеть не положено (интересно, где теперь пребывают эти «прелести»?), прошлись по некоторым «идеологически не выдержанным» кадрам и репликам, смягчив политическую остроту и социальную критику. Так, например. в прокатном варианте исчезли кадры с девушками-хиппи, мнение которых расходится с общепринятым. и сцены у бассейна…
На студии «Ленфильм» соорудили новую заставку, на польском языке (вновь любопытствую: сколько это стоило?) – и появился новый фильм – «Новые амазонки», а страшное слово «секс» не проникло на наши целомудренные экраны. Итак, цепочка превращений завершена.
КИНОСЕНСАЦИЯ ГОДА
Несмотря на все усилия резвых служителей муз из Главного управления кинофикации и кинопроката. «Новые амазонки» стали подлинной киносенсацией года. Достаточно было видеть гигантские толпы жаждущих попасть на фильм вокруг московского кинотеатра «Россия», где картина шла в первую неделю проката, чтобы догадаться, что «Новые амазонки» будут в числе чемпионов. Да и через месяц, когда профессиональный интерес, ну и любопытство повлекли меня «внедриться» в длинную очередь у одного из московских клубов, ажиотаж не стихал, хотя и стал заметно меньше.
КОМЕДИЯ? УЖАС?
Основной вопрос, который мне хочется здесь поставить, – это вопрос о причинах зрительского успеха фильма. В советском прокате «Новые амазонки» квалифицируются как комедия, которую детям до шестнадцати лет смотреть не разрешается.
Что думают зрители по этому поводу? А вот что. Женщина средних лет из той очереди, в которой я «растворялась», растолковала мне. что фильм веселый, с типично польским юмором, правда, добиться объяснения того, что значит «польский юмор», мне от нее так и не удалось. Но я восприняла ее слова как похвалу польскому кино, которое у нас любят. «Комедия? Да уж какая комедия, когда детям до шестнадцати!» – мнение мрачноватого гражданина неопределенного возраста. И его же разочарованный возглас после сеанса: «Да это же фильм для детей!»
Довелось мне стать свидетельницей такой, например. сцены, в которой принимали участие пятеро: мама, папа, юноша – их сын, билетерша и милиционер. Папа с мамой тщетно пытались осуществить намеченный по своей воскресной культурной семейной программе совместный выход в кино: билетерша грудью встала на защиту нравственности их чада. Не могу удержаться от соблазна процитировать ее выкрики, исполненные искреннего гнева: «Без документа я его не пущу! Вы женщина, мать, и пусть вам
10
будет стыдно. Вы не видели, что ЭТО такое, а я видела. ЭТО – УЖАС! Вот откуда берутся наркоманы и проститутки! Вы хотите, чтобы ваш сын стал преступником?» Мама явно не хочет, и билетерша продолжает наступать: «И вообще этот мальчик не в школу ходит, а сюда. Каждый день! Я помню это лицо, он только что здесь был!» Захлебнувшийся от несправедливости юноша кричит: «Вы врете, тетя!» Глаза у мамы делаются круглыми, она пытается опровергнуть тяжкое обвинение, в дело вмешивается милиционер…
В ГОРОДЕ ЖЕНЩИН
Однако пора идти в зал, и хотя раздражают новая заставка и всяческие купюры, вновь смотрю с удовольствием «этот ужас» и смеюсь взахлеб вместе со всеми, потому что новый фильм молодого польского режиссера Юлиуша Махульского, которого у нас уже успели полюбить за его блестящий «Ва-банк», – забавная и довольно едкая социальная сатира.
Да, к огорчению ретивых блюстителей нравственности, истинная правда, что фильм со всей прямотой отвечает на вопрос о том, откуда берутся дети, так что аист, который изящно парит в воздухе в одном из кадров картины, тут ни при чем… Фантастическая ситуация, в которой оказываются герои фильма Максик и Альбертик, как нежно называют они себя в порыве мужской солидарности (их с блеском играют Ежи Стур и Ольгерд Лукашевич), предлагает много смешных вариаций на тему взаимоотношений полов. Подвергшаяся биологическому эксперименту пара – она прекрасно подобрана режиссером по контрасту: развязный простоватый оптимист и неулыбчивый, строгий пессимист – просыпается через пятьдесят с лишним лет вместо запланированных трех. Первое, что видят мужчины, – полуголые красотки в великом множестве, ноги у которых растут «из подмышек». Единственные оставшиеся на земле «особи мужского пола» или «особи второго сорта, которые являются связующим звеном между обезьянами и нами», как считают представительницы противоположного пола, попадают в город женщин. Он был выстроен глубоко под землей после того, как произошла всемирная катастрофа. Одно из ее последствий – то, что мужская часть человечества полностью уничтожена, а оказавшиеся в одиночестве женщины размножаются путем партеногенеза, то бишь искусственного оплодотворения, и рождаются только девочки, пока Максик и Альбертик не решают покончить с этим несусветным безобразием…
Махульский щедро использует возможности, предоставленные деликатной ситуацией, обыгрывая неизбежно возникающие двусмысленные положения. Но сквозь лабиринт «ужасных» тайн деторождения и взаимоотношения полов режиссер проводит зрителей легко, изящно, со вкусом и тактом, а главное, с юмором, который совершенно снимает всякую угрозу нравственности, с юмором, который, к сожалению, не у всех имеется и который – увы! – оказался недоступен не только нашей бедной билетерше, но и чиновникам из проката, приложившим руку к завершению цепочки: «МИССИЯ… НОВЫЕ АМАЗОНКИ». Вивисекция, которую они произвели, лично мне напомнила ту сцену из фильма, где разгневанные женщины собираются «натурализовать» мужчин, то есть лишить их мужского естества, дабы они не смущали незрелые девичьи умы и сердца. Только там это было смешно, чего не скажешь об операциях кинохирургических…
ЭФФЕКТ «СЛОЕНОГО ПИРОГА»
Не хотелось бы сейчас подвергать «Новые амазонки» серьезному киноведческому анализу. Впрочем, ловлю сама себя за руку: разве разобраться в причинах массового успеха фильма не значит «подвергнуть картину серьезному киноведческому анализу»? Ведь вернуть кино зрителю, восстановить потерянный со зрителем контакт, что так замечательно делает сегодня Махульский, – это, может быть, самая важная на сегодня, самая больная проблема и нашего кинематографа.
Перед нами, похоже, тот самый «слоеный пирог» – предмет вожделения для многих кинематографистов. где каждая из категорий зрителей найдет что-то интересное для себя. На поверхности – лихое. занимательное зрелище с приключениями комической пары, погонями, включая и бегство Альбертика с ведром на ноге (не ново. но. согласитесь, смешно!), некоей тайной, окружающей эксперимент, который проводит злодейского вида профессор, с голоногими красотками, от присутствия коих в кадре веет ароматом «клубнички», эффектным финалом… Зрелище, где авторы упиваются самим процессом игры, где все – в динамике. Картина, конечно, с самого начала была рассчитана на успех, снабжена многими атрибутами развлекательного фильма. Здесь и опора на любимый всеми жанр комедии, и включение прочно вошедших в сознание и быт элементов телерепортажа, телерекламы и других тележанров и телеприемов, и использование легкоузнаваемых деталей быта и поведения: например, когда перед началом грандиозного научного эксперимента профессор-биолог потихоньку осеняет себя крестным знамением или когда в пластиковый «саркофаг». где все должно быть стерильно, Максик прячет сигареты и спиртное… Срабатывают и иные приемы. рассчитанные на удовлетворение массового вкуса, массового спроса, включая привлечение популярных польских актеров Ольгерда Лукашевича, Беаты Тышкевич, Эвы Шикульской и других. А в советском прокате – что уж скрывать! – едва ли не на первое место в ряду причин, вызвавших успех картины, выступил легкий привкус эротики, привкус запрета.
А к чему, собственно, сводится смысл фильма? Ко всем понятному и близкому: что бы ни происходило с обществом, главное – сохранить нормальную, здоровую семью. И никакими волевыми усилиями этого не изменить. Простая лапидарная идея эта прочитывается на всех уровнях картины. Идея семьи и деторождаемости как основного смысла существования человеческого рода, которая выступает на первый план в этом откровенно антифеминистском фильме и которая сегодня, когда женская эмансипация изрядно успела поднадоесть и мужчинам, и самим женщинам, висит, как говорится, в воздухе.
Подтекст фильма, возможно, не всеми будет прочитан. Все не так просто с этой моделью общества – военизированного, авторитарного, в общем, не лучшим образом устроенного, откуда непременно хочется вырваться. Фильм использует политические аллюзии и аналогии, рассматривает критически многие социально-общественные реалии. При переходе от плоскостного восприятия к объемному у подготовленного зрителя возникает неизбежный круг ассоциаций. Выразительна и многозначна, например, сцена, когда беглецы выходят, наконец, наверх и видят там лишь выжженную до горизонта землю, пустоту, бесплодность, а затем, уткнувшись во что-то плотное, что оказывается декорацией, они разрывают эту декорацию – нечто вроде холста Буратино. Разрывание героями этого холста – целый символический акт… Две одураченные девушки, «лояльные государственные служащие», как себя называет одна из них. вслед за мужчинами выходят на поверхность, на свежий воздух, которого они вначале панически боятся глотнуть, не веря, что возможна какая-то иная жизнь…
Решая проблему зрительского фильма, фильма массового спроса, развлекательного, зрелищного, коммерческого – называйте его, как хотите, – мы не должны отворачиваться от успеха «Новых амазонок». Пример фильма, как и все творчество Юлиуша Махульского. является весьма поучительным. Смотрите, как точно угадал Махульский общую ситуацию в польском кинематографе – ситуацию малокартинья, потери кинематографистами контакта со зрителями, ситуацию того витка спирали, когда высокое искусство обогащается за счет массовых жанров, нуждается в обновлении через иронию, самопародию. И поэтому многое в фильме оказывается созвучным времени, общественному, духовному, эмоционально-психологическому моменту.
11
ЮЛИУШ МАХУЛЬСКИЙ: «В другой стране мне не пришлось бы столько думать о деньгах».
– Знаете, какой вопрос мне приходится решать для себя каждый день? – так начал нашу беседу известный польский режиссер Юлиуш Махульский. – Деньги или творчество?
Польское кино переживает кризис. У государства есть средства для постановки шести-семи фильмов в год. На все остальные надо искать спонсоров, желающих же вкладывать средства в кинематограф немного: о сколь-нибудь значительных прибылях говорить не приходится.
В нашей стране Махульского знают прежде всего как создателя фильма «Новые амазонки» (в оригинале название звучало «Секс-миссия»). Эта картина принесла 1000 процентов прибыли, а режиссер получил … зарплату и гонорар как автор сценария. Богатым человеком он не стал.
– А хотел бы, – говорит Махульский. – Я хотел бы быть богатым не для того, чтобы ничего не делать и сладко жить, а чтобы иметь возможность творить, не пересчитывая мелочь в кошельке.
Пока всемирно известному режиссеру приходится считать каждый злотый, но он создал и возглавил организацию, которая пытается жить и работать по «нормальным экономическим законам». Это – студия «Зебра». Здесь называют себя на западный манер: «Зебра фильм продакшнс».
«Зебра» зарегистрирована в 1988 году как одна из структур, на которые распался бывший гигант-монополист «Объединение фильмово». Оставаясь по сути своей государственным учреждением и по-прежнему подчиняясь Комитету по кинематографии, «Зебра» приобрела самостоятельность. Здесь сами, ни на кого не оглядываясь, решают, что снимать, в каком бюджете.
Первой картиной, которую произвела «Зебра», была лента «Искусство любви», ставшая в 1989 году чемпионом проката. Всего же сделано уже пять фильмов, два вот-вот выйдут, заканчивается работа над телевизионным сериалом. И это все за неполных три года – немало, не правда ли? На внутреннем польском рынке конкуренции для продукции «Зебры» почти нет, ее фильмы прекрасно идут и за рубежом.
Новая форма организации производства помогла до минимума свести расходы на управленческий штат. В фирме три директора (два из которых снимающие режиссеры), секретарь, курьер, водитель, три бухгалтера и … все!
– Известно, что на Западе видео дает кинофильмам вторую, а то и единственно настоящую жизнь, – говорит Юлиуш Махульский. – Мы к этому пока не готовы. У потребителя на руках недостаточно аппаратуры, слабо развита инфраструктура, мало магазинов и пунктов проката.
И тем не менее, в «Зебре» уделяют видео большое внимание. Выходящие картины распространяют не только на кинопленке, но и на видеоносителях. Так, например, снятый здесь фильм «Порно» был в количестве 10 тысяч кассет сроком на три года передан объединению «Польска награня».
В самое ближайшее время «Зебра» собирается закончить работу над картиной «Сейшельские острова». Право тиражирования на видео получило объединение в Катовицах. Тысяча кассет будет передана в коммерческий прокат.
Нельзя не согласиться с Юлиушом Махульским: действительно, преимущества новых экономических отношений, которые строят в Польше, еще не выявились, но «Зебра» делает все возможное, чтобы здоровые экономические отношения в кино постепенно зарождались.
Елена КРЫМОВА
3
Добавить комментарий