Соболев Ромил. Голливуд, 60-е годы. Комедия

Комедия

Каира пишет, что родоначальник американской кинокомедии Мак Сеннет говорил: «Не старайтесь умничать. Когда зрители думают, они не могут смеяться» ¹. Вопреки урокам «великого Мака», все прославленные комики Голливуда – Чаплин, Китон, Ллойд, Лэнгдон и братья Маркс заставляли зрителей не только смеяться, но и размышлять, и грустить, и сострадать, и вспоминать собственную судьбу.

Пусть не с самыми глубокими, но реальными жизненными проблемами связан и расцвет комедии в середине 30-х годов. Фрэнк Капра совершил настоящий переворот комедией «Это случилось однажды ночью» (1934). Нехитрая истина о необязательности гэгов, на которых, в сущности, держались комические от Мака Сеннета и Чаплина до братьев Маркс, открывала новые пути жанру. Появилась масса картин, лирических и мягких по юмору, делавших «сюжетами» саму жизнь.

После войны, однако, эта линия оказалась приглушенной (отчасти ее поддерживает в наши дни Джек Леммон), Снова начались поиски идеала Мак Сеннета – «не умничать». Он, идеал этот, был отчасти достигнут в водевилях с участием стандартно-безликой красотки Дорис Дэй, дебютировавшей еще в 1948 году и считавшейся соперницей Монро по умению воздействовать на «железы внутренней секреции» мужской части зрителей. Легко, не без мастерства, эта словно сошедшая с рекламного щита образцовая блондинка выступила в самых популярных в те годы водевилях и фарсах, отражающих реальные и разные, но всегда крайне незначительные стороны жизни средних слоев. Дэй повезло в том смысле, что ее амплуа стала роль образцовой американочки, рекламной домохозяйки и чистенькой мамаши.

На комедии с Дэй ходили «всей семьей». Поэтому их сюжетами чаще всего становилось обыгрывание всякого рода мелких житейских недоразумений. Несколько фильмов для нее сделал Джюисон, тогда еще мало кому известный пришелец с телевидения, и эти фильмы считаются весьма значительными в ее биографии. Что это были за «достижения», можно судить по тому, что фильм «Одни волнения» (1963) строился на разладе в семье, наступившем после того, как Дэй по телевизионному конкурсу оказывалась самой лучшей домохозяйкой и супругой, а «Не присылай мне цветы» (1964) рассказывал «смешную» историю о том, как любящая жена напенивает своими заботами мужа-здоровяка, вбившего себе в голову, что он неизлечимо болен и скоро умрет. И так далее.

Можно сказать, что для самого Нормана Джуисона «домашние комедии» с Дорис оказались, очевидно, неплохой школой овладения мастерством и кинорежиссера и комедиографа. Подлинная известность

_______
1 «Искусство кино», 1964, № 7, стр. 113.

168

придет к нему после «политической» комедии «Русские идут! Русские идут!», едва ли не лучшей комедии положений прошлого десятилетия. И ему же удастся достигнуть успеха и жанре мюзикла – «Скрипач на крыше» (1971) по Шолом-Алейхему.

Упадок комедии был разительным. Не одна Дэй подвизалась в бездумных пустышках – то, что в конце 50-х – начале 60-х годов делали Мэрилин Монро, Ли Ремик, Натали Вуд и т. д. до Авы Гарднер и Бетт Дэвис включительно, ничуть не было значительнее. Большинство этих «звезд» начинало с «чизкейкинга» (реклама актрисы в одежде сексапильного вида или совсем без оной и в легкомысленной позе), родившегося в Голливуде в 20-х годах и сделавшего знаменитостями Бетти Гейбл, Риту Хэйуорт¹, Джейн Рассел и многих других задолго до того, как их увидели в фильмах. «Чиз-кейк» – постоянный предмет американского «культурного экспорта» в те страны, в частности Азии, где действует цензура и где испытывают отвращение к порнографии.

Американская кинокомедия превратилась в пустыню. Базен это увидел очень рано, сказав еще в 1948 году: «мифология американской комедии достигла предела насыщения и уже исчерпала себя» ².

В комедии нет даже тех небольших поисков, которые можно отметить в драме и детективе. Известное Марксово положение о том, что человечество смеясь расстается с прошлым³, в Америке последних двух десятилетий не могло быть проиллюстрировано из-за того, что слишком драматически складывалась общественная жизнь; одновременно «властвующая элита» сделала все возможное, чтобы преградить сатире путь в кино: Чаплин был изгнан из Голливуда, талантливые комики братья Маркс ушли в мир абсурдной комедии, одаренные Лаурел и Харди разменялись по мелочам. Традиции социальной комедии, намеченные Фрэнком Капрой в 30-х годах, после войны были забыты. По мнению Капры, «развитие американской социальной комедии было остановлено страхом… страхом перед войной… страхом перед столкновением двух противоборствующих систем… страхом перед пигмеями-гитлерами… страхом, что у человека не хватит здравого смысла, чтобы выжить» ⁴.

После появления и коммерческого успеха в США кинокомедий Пьетро Джерми «Развод по-итальянски» и «Соблазненная и покинутая» в Голливуде были созданы десятки лент, названные критиками эпигонскими. Однако единственное, что подсказали Голливуду комедийные ленты Джерми, это возможность придания анекдотам и бытовым водевилям видимости произведений, содержащих будто бы общественные проблемы.

_______
1 Изображение Риты Хэйуорт в коротком ночном халатике было помещено на атомной бомбе, сброшенной на Хиросиму.
2 «Revue du Cinema», 1948, № 8, p. 17.
3 К. Маркс и Ф. Энгельс, Сочинения, т. 1, стр. 418.
4 «Искусство кино», 1964, № 7, стр. 114.

169

Иногда такие житейские анекдоты вырастали в значительные произведения искусства, чаще всего благодаря участию талантливых актеров – Ширли Мак Лейн, Кэри Гранта, Джека Леммона, Фрэнка Синатры и других. Именно Мак Лейн и Леммон превратили скромную по сюжету картину Билли Уайлдера «Квартира» (1960) в целое событие. Правда, «Квартиру» трудно назвать комедией – она в такой же мере и мелодрама; наверное, ее жанр можно назвать по-модному «пограничным».

Фильмов, классифицируемых как комедии, выходит на американские экраны немало – поскольку есть постоянный спрос на фильмы для «отдыха и смеха», то он неукоснительно удовлетворяется. Но фильмы эти удивительно низкого качества, а часто – и ничуть не смешные. Бессмысленно разбираться в этом потоке, выискивать отдельные удачи, устанавливать тенденции вроде отмеченного уже американскими киноведами повторения старых сюжетов, соответственно и старых трюков, или возрастание удельного веса сексуальной тематики. Господствует же бытовая тематика, без устали пересказываются истории о чудаках, нелепых старухах, легкомысленных девицах, неловких молодых людях, незадачливых пьяницах и т. д. и т. п.

Единственно по-настоящему интересное явление в комедии 60-х годов – развитие так называемой «черной комедии».

Ранняя комическая Голливуда питалась не только опытом популярнейшего в начале века француза Макса Линдера и других европейских театральных и кинокомиков, что подчеркивают некоторые историки, – у нее были и отечественные источники: народный юмор, своеобразный, беспримерно грубый с точки зрения неамериканца, опасный для здоровья и самой жизни жертв розыгрышей. Столь же своеобразны и ранние голливудские комические – в них полно шуток жестоких, часто по-настоящему страшных. Эти черты удержались и в комедии 20-х и 30-х годов. Даже у великого гуманиста Чаплина в его наиболее лирических комедиях – «Золотая лихорадка» и «Огни большого города» (ибо «Огни рампы» не что иное, как мелодрама) – улыбка порой соседствует с чем-то таким, что скорее свойственно гиньолю, чем комедии.

По мере развития голливудские комедии утрачивали эти черты гиньоля – их уже нет в бытовых водевилях, фарсах и анекдотах, господствовавших в репертуаре после войны.

Но в 60-х годах появился ряд комедий – «Доктор Стрейнджлав», «Психоаналитик президента», «Безумный, безумный, безумный, безумный мир», «Майра Брекенридж», «Уловка-22», «М. A. S. Н.» и другие, которые в новом качестве возродили жестокость ранних комических. По меньшей мере три особенности требуют внимания в этих фильмах: 1) социальная критика, конечно, разной меры остроты в разных картинах; 2) пессимизм авторского отношения к действительности; 3) включение гиньольных мотивов, а то и вся трактовка избранной

170

темы в стиле «фильмов ужасов». Две последние черты и породили название – «черные комедии».

Напротив, отдавая должное антивоенной сатире Кубрика, Люмета, Альтмана, Николса и некоторых других режиссеров, нельзя не сказать сразу же, что форма комедии у них стала средством отрицания настоящего при абсолютном неверии в будущее. Панорамой атомных взрывов, окутывающих землю, кончается «Доктор Стрейнджлав». Смерть ждет героев «Уловки-22». Превращаются в добродушных скотов персонажи «М. A. S. Н.». И так далее. Пессимистична по своей сути и трюковая комедия Креймера о безумном мире стяжателей. О «Майре Брекенридж» даже голливудская пресса писала с возмущением: «Весь фильм – плод гомосексуального бреда, и его дурной вкус просто неописуем» ¹. Между тем это фильм, претендующий на «правду о двойственной природе человека», как заявил его постановщик Майкл Сарне. Из-за появления на экране после долгого перерыва Мэй Уэст и участия Ракел Уэлч (в роли Майрона, превращающегося в Майру) – «сексбомб» 30-х и 60-х годив – фильм имел значительный успех.

«Черные комедии» – достояние почти исключительно американского кино. Французская комедия в то же самое десятилетие пошла по пути «дефюнесизации», по пути для этой страны традиционного водевиля, благо помимо Де Фюнеса у нее были и Бурвиль, и Фернандель, и Этекс, и, наконец, единственный, может быть, наследник Чаплина – Жак Тати. Итальянцы после изящных безделушек Джерми и усталости от агрессивного юмора Сорди пришли к тонкой политической сатире Петри, Ризи, Лоя и других. Англичане мужественно старались поддержать традиции своей комедии характеров. Все искали свой путь. Но есть нечто, объединяющее большую часть европейской комедии, – это поиски человечности в алогичном, безумном мире, поиски, начатые Тати в начале 50-х годов.

«Черная комедия» априорно отрицает какую-либо логику или смысл в жизни. «Достаточно включить телевизор на десять минут, чтобы понять, что мир сошел с ума и болезнь неизлечима», – заявляет Кубрик. И в новом своем фильме «Заводной апельсин» (1972) он полностью реализует это свое представление о жизни и человечестве.

Социальные причины, породившие «черную комедию», не сложны для понимания – они в том духовном кризисе, который принял острую форму в 60-х годах и обусловил растерянность части американской интеллигенции. Причины общие, но «черная комедия» проявляет их по-особому, поскольку это такой жанр, который требует от авторов высокого профессионализма и смелости и удается далеко не каждому.

Можно утверждать, что Креймеру и молодому Альтману их опыты в этом жанре не удались: Креймер слишком заботился о коммерче-

_______
1 «Hollywood Reporter», July 24, 1970.

171

ском успехе, Альтман – о своей репутации ниспровергателя. Но, может быть, еще важнее то обстоятельство, что оба берут сюжеты слишком частные, слишком мелкие для такого жанра. Кубрик же, напротив, взял для своего «Доктора Стрейнджлава» проблему № 1 начала 60-х годов – угрозу атомной войны, и уже благодаря одному этому его фильм стал классическим.

В «черной комедии» восстанавливается, хотя и в трансформированном виде, старинный принцип маски. Не актерской, закрепляющей за исполнителем постоянное амплуа, и не театральной, предполагающей неизменность образа, кто бы его ни играл, но маски-знака, служащей для узнавания определенных общественных типов. До американцев этот принцип был использован английскими кинокомедиографами – в «Рычащем мышонке» (1959) и «Карлтоне Брауне – дипломате» (1959), где многие персонажи есть не что иное, как «маски» представителей определенных профессий и даже государств: человек с моноклем– дипломат старой школы, представитель аристократии; человек с банкой икры – русский, и т. д. Кубрик обозначает своих антигероев точно так же: дергающийся в фашистском приветствии протез доктора Стрейнджлава – знак его нацистского прошлого; ковбойская шляпа у тупицы-летчика – знак его принадлежности к оголтелым шовинистским кругам; бесчисленные фотоаппараты советского посла – выражение шпиономании, охватившей тогда Пентагон, и т. д. Различия между английскими и американскими комедиями здесь в окраске – розовой в первых и черной во вторых.

Наконец, «черная комедия» вернула к жизни – опять же к новой жизни, трансформированной, – старые трюки. В комической, державшейся на них, трюки служили средством гротескового, даже, можно сказать, иррационального показа реальности; это были приемы пародирования жизни, приемы, истоки которых исходили из английского и отчасти французского народных театров. В «черной комедии» трюк предстает как реальная форма проявления алогичной по своей сути действительности; зрителя убеждают, что это не пародия, а адекватная будто бы форма существования.

«Черную комедию» не выведешь из одного какого-либо традиционного жанра; это не только фарс, не только гиньоль, не только сатира. Явно заимствовав многое из ранней комической, «черная комедия» стала жанровой разновидностью, появление которой и функциональность определены общественной ситуацией в США.

Если на момент отвлечься от идейного смысла «черной комедии», то, анализируя ее форму, прежде всего приходишь к выводу, что она–весьма редкий в сегодняшнем кино случай прогресса «десятой музы». Этот факт трудно признать из-за национальной и социальной специфичности «черной комедии», из-за того, что возможности ее и распространения и развития очевидно ограничены. Однако форма «черной комедии» уже оказывает воздействие на другие киножанры,

172

причем не только комедийные. Хотя из этого, конечно, не следует, что воздействие это полезное. «Черная комедия» лишь постольку заслуживает внимания, поскольку она способна решать идеологические задачи, оказавшиеся не под силу драме и традиционной комедии. В наиболее интересных «черных комедиях» обрабатывается материал, который больше подошел бы трагедии. Но использование приемов «черной комедии» в других жанрах не может не разрушать их, а зрителей – лишать ориентации,

Такое уже случилось в фильме «Генерал Паттон, или Вожделение славы»: для одних это – сатирический фильм о генерале-ястребе, для других – вдохновляющая история о патриоте и герое. Так получилось, думается, из-за сдвигов акцентов при использовании одних и тех же средств выражения: в «черной комедии» типа «Доктора Стрейнджлава» бред, как мы говорили, адекватен реальности, в фильме же Шеффнера бред – лишь возможная форма проявления логической действительности. Для антивоенно настроенных зрителей существенно было только смешное в образе генерала, но для их антагонистов это смешное составляло второстепенные черты характера, в котором главное – воля, воинственность и убежденность, что только силой можно решить некоторые не решенные политические вопросы. Для «новых левых» разглагольствования Паттона о чести и долге – демагогия, для сторонников фильма– вариация их собственных речей.

Жанр «Генерала Паттона» нелегко назвать: может быть, проще всего его отнести к постановочным боевикам, оговорившись, что он родствен и «военной драме», но, во всяком случае, это не «черная комедии», как сочли некоторые критики. В нем использованы некоторые приемы «черной комедии» – это бесспорно, но использованы, если исключить момент следования за модой, в целях, противоположных тем, которые ее породили.

«Черная комедия» появилась не только из-за того, что традиционные жанры не подходили для новых сюжетов, рожденных действительностью 60-х годов, – не меньшую роль сыграли и такие обстоятельства, как поиски мимикрии для невиданной по остроте критики (комедия – это «побасенки», это нечто несерьезное) и осознание собственной неспособности найти позитивные решения для поставленных вопросов, Последнее особенно очевидно: гипербола в «черной комедии» зачастую доводится до степени отрицания самого объекта и критика оборачивается цинизмом – в «М. A. S. Н», например. В фильме же Шеффнера все гиперболы, все линии, в том числе и сатирическая, фокусируются на том обстоятельстве, что генерал Паттон, каким бы он ни был несносным человеком, личность значительная и в определенные времена – необходимая.

Заслуживает специального исследования вопрос об «ассимиляции» Голливудом всего нового, необычного, поначалу тревожного, о превращении в рыночный товар каждой оригинальной мысли и каждой на-

173

ходки в области формы. Во второй половине 60-х годов на разграбление ремесленников пошли, например, молодежная тематика и форма фильма-путешествия, найденная Хоппером. В начале 70-х годов на очередь стала «черная комедия».

В целом же вывод может быть очень прост: американской кинокомедии сегодня не хватает «малости» – социальной наполненности. Впрочем, этого не хватает комедиям и других стран.

174
перейти к оглавлению