Свои / Svoi (2004)

Полнометражный фильм («Золотой Св. Георгий» Московского МКФ).

Другие названия: «Свои» / «Our Own» (международное англоязычное название).

Россия.

Продолжительность 111 минут.

Режиссёр Дмитрий Месхиев.

Автор сценария Валентин Черных.

Композиторы Святослав Курашов, Сергей Старостин.

Оператор Сергей Мачильский.

Жанр: фильм действия, драма, военный фильм

Краткое содержание
Политрук Лифшиц (Константин Хабенский), чекист Толя (Сергей Гармаш), чья фамилия осталась неизвестной, и снайпер Дмитрий Блинов (Михаил Евланов), захваченные в плен в августе 1941-го года, устраивают побег и укрываются в расположенной неподалёку деревне Блины — в доме отца последнего, Ивана Петровича (Богдан Ступка, «Серебряный Св. Георгий» Московского МКФ и номинация на премию Европейской киноакадемии). Назначенный немцами полицмейстер Николай Иванович (Фёдор Бондарчук) начинает розыскные мероприятия, помимо прочего — взяв в заложники митькиных сестёр. Что делать бойцам и уже немолодому крестьянину в непростой ситуации?

Также в ролях: Наталья Суркова (Анна), Анна Михалкова (Катерина), Сергей Дьячков (писарь в штабе), Александр Половцев (майор в штабе), Анна Белова (сестра), Оксана Глушкова (сестра), Юрий Зайцев (Мишка-полицай), Сергей Козик (полицай).

Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com

Рецензия

© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com, 03.02.2019

Авторская оценка 9/10

(при копировании текста активная ссылка на первоисточник обязательна)

«Кончилась делёжка на «вас» и на «нас», – решительно заявляет Блинов-старший в ответ на необдуманную реплику чекиста. А чуть позже, наставив винтовку на «особиста», надсадно кричащего, что он «свой, наш», опускает, чуть помедлив, оружие со словами «Да кто тебя убивать-то будет? Иди»… Любопытная деталь: главные герои обозначены в финальных титрах Политруком, Чекистом, Снайпером, отец Митьки фигурирует как Старик и, наконец, местный ставленник оккупационных властей — в качестве Полицмейстера, хотя в фильме упоминаются их имена-фамилии. Столь откровенное сведение ведущих действующих лиц, равно как и основного антагониста, к их должностной, «официальной» ипостаси, тем самым – невольное ограничение личностей служебными обязанностями, о которых никто не имеет права забывать, в том числе когда стоит вопрос о выживании, не может не покоробить. Слишком многозначны, не лишены противоречий и по-человечески глубоки образы, воплощённые актёрами! Вместе с тем поневоле обращаешь внимание на то, что Николай Иванович, по просьбе односельчан занявший место старосты, не назван не только по этому, компрометирующему посту, но даже «Кулаком», «Раскулаченным» или – просто «Крестьянином». Что здесь главное? Действительно ли сильна в нём обида на Советскую власть, а упомянутая выше угроза убийства была серьёзной, а не озвученной, так сказать, в назидание? Но ведь не вызывает сомнений и искренность поступков немолодого отца, отдавшего в Красную Армию зятьёв и сына-орденоносца, отпускаемого с благословением – Родину защищать…

Это, по-видимому, является небольшой «подсказкой» (не исключено, что с толикой художественной провокации) со стороны кинематографистов. Старик и не надеется на то, что пришлецы, остающиеся для него сущими малыми детьми, поймут, почему «мне решать» судьбу Катерины – невесты отпрыска, уступившей, дав слабину, настойчивым домогательствам умного, но наглого и похотливого Кольки. И почему приходится прибегать к изощрённым методам, то допуская для виду сделки с врагом, то, напротив, без малейших колебаний предлагая радикальные меры. Он потому и мудрее беглых бойцов, что неустанно думает не о выживании, но о сохранении жизни, имея в виду наряду с продолжением рода в сугубо биологическом смысле¹ ещё и цельность души, существование в ладу с собственной совестью. Не могу не восхититься изобразительным решением картины, найденным оператором Сергеем Мачильским, когда сквозь доминирующие безлико-серые, приглушённые, как бы заранее (в августе!) пожухшие и увядшие тона всё-таки пробивается целебный зелёный цвет травы и листвы. И справедливо, что именно благодаря «Своим» получил, по сути, международное признание не просто украинский, но воистину – наш актёр Богдан Ступка, пришедший в кинематограф почти четвертью века (!) ранее. Хотя в данном конкретном случае, наверное, символично, что картина произвела фурор, получив три награды, именно на Московском МКФ, где в 1971-м по достоинству отметили и его дебют – «Чёрную птицу с белой отметиной» /1971/ Юрия Ильенко.

Вместе с тем не только в фабульном отношении принципиально, что Дмитрий Месхиев и искушённый кинодраматург Валентин Черных поместили действие в контекст не просто «трагедии века», если воспользоваться названием эпопеи Юрия Озерова, а – начального периода Великой Отечественной. Небольшого, занимающего считанные минуты экранного времени эпизода, точнее, нестерпимо долгого² плана, когда застигнутых врасплох советских солдат и офицеров немцы («нация культурная») методично расстреливают и давят гусеницами танков, хватает, чтобы исчерпывающе передать боль за самый сложный и драматический этап войны. Удивительная деталь – расплёскивающееся парное молоко из наполненной до краёв крынки, в которую попадает залётная пуля; в целом пролог, на мой взгляд, не уступит знаменитому штурму морским десантом оборонительных укреплений нацистов в Нормандии у Стивена Спилберга. Что особенно ценно в фильме, авторы не опускаются до расхожих (тем более в постсоветскую эпоху!) стереотипов, возлагая вину на так «удачно» оказавшихся под рукой представителей политического руководства и специальных служб. В системе «свой – чужой», используемой при оснащении высокоточного оружия и в организации радиосвязи, которая (в иносказательном смысле) имманентно присуща каждому, безошибочно функционируя на глубинном интуитивном уровне психики, они всё же не могут быть отнесены к последним, равно как и немецкий староста, примирительно замечающий: «Бог нам всем судья». Но это не касается ни сослуживца Лифшица, готового сдать за дополнительный паёк еврея-политрука, ни бородатого Мишки-полицая – родственника Блиновых. Не терпящая сослагательного наклонения История показала, что выбор оказался единственно верным, причём был сделан в самый ответственный – переломный – момент. Тогда, когда до вожделенного мира («… и людей перестанем делить на чужих и своих», как позже споёт Владимир Высоцкий) оставалось ещё очень, очень долго.

.

__________
1 – Редкий для российского кинематографа случай, когда откровенный, без ложного стеснения и двусмысленных недомолвок, показ интимных подробностей лишён пошлости, а главное, художественно осмыслен, абсолютно необходим.
2 – Данного в рапиде, под невыразимо тревожный музыкальный мотив.

Прим.: рецензия впервые опубликована на сайте World Art

---

---