Далеко не тривиальная интрига Дюма-отца оказалась не усложнённой, а, наоборот, варварски спрямлённой; то же касается и мотивации поступков действующих лиц, на экране – куда более плоской, чем на страницах книги. Уоллесовская «отсебятина» начинает сильнее всего раздражать под занавес…
Каждое поколение зрителей должно получить своих д’Артаньяна и трёх мушкетёров! Другое дело, что не всякому следует доверять столь ответственную миссию… Даже странно, что подобные упрёки приходится адресовать Полу У.С. Андерсону…
Патрис Шеро и Даниэль Томпсон сознательно изменили некоторые сюжетные линии одноимённого (изданного в 1845-м году) романа, но в первую очередь – отказались от легковесной интонации, настолько увлекавшей читателя, что уже, грубо говоря, мало кто пытался осмыслить ужасы Варфоломеевской ночи…
Что ни говори, авторы поддались эйфории той категории граждан, что встретила приход (точнее, реставрацию) капитализма с надеждой, что теперь-то удастся реализовать сокровенные мечты. Решивших: хватит прозябать на скромных должностях и довольствоваться низкими зарплатами…
Париж, как известно, всегда Париж, но стараниями наших соотечественников картина (по западным стандартам – мини-сериал) получила поистине универсальное звучание, вслед за Дюма-отцом, как бы через века, доводя до публики непреходящие высокие понятия: искренней дружбы, страстной, сметающей преграды любви…
Чувствуется, чувствуется прежний беззаботный Лестер, свободно обращающийся с повествовательными приёмами и предпочитающий логичности развития экранных перипетий – спонтанность…
Что ни говори, а «Три мушкетёра» по-прежнему ждут своей экранизации – не просто дотошной, а буквалистской, подразумевающей перенос на плёнку каждого описанного эпизода, каждой произнесённой действующими лицами реплики…
Если начало романа позволяло уделять внимание – без опасения раздосадовать почитателей писателя – колоритным деталям, острым и вместе с тем остроумным ситуациям, то во второй половине повествования действие зиждется именно на придворных кознях…
Хитроумная комбинация с похищением подвесок показалась авторам недостаточно масштабной, и Ришелье (в выразительном, чуть гротесковом исполнении Тима Карри) берётся лично занять трон, вступив в тайный сговор с герцогом Бэкингемом…
Лестер не довольствуется полумерами, придавая занимательному действу (при отсутствии бросающихся в глаза анахронизмов) на удивление современное звучание. Чуть ли не прививая неустрашимым мушкетёрам, особенно юному гасконцу, черты «хиппи»!..
