Со временем стало даже модно обвинять членов жюри Каннского международного кинофестиваля 1960-го года (во главе с писателем Жоржем Сименоном) в недальновидности и чуть ли не конъюнктурности. «Золотую пальмовую ветвь» тогда вручили «Сладкой жизни»…
Ничего себе возвращение! Джакомо принял навязываемую обществом роль (вспомним, как Марколина радует родных и друзей семьи любительским спектаклем по пьесе собственного сочинения), стал актёром в мире-театре. Результат – немногим радостнее, чем у Феллини…
Вряд ли Рене-Мари Пари (внучка по материнской линии Поля Клоделя и, соответственно, внучатая племянница Камиллы), чья биографическая книга, изданная в 1984-м году, была взята за основу, ориентировалась на гипотезу Чезаре Ломброзо о близости гениальности и помешательства…
Организуя для изнеженной, внутренне неудовлетворённой парижанки экскурсию по злачным местам Бангкока, Марио, точно заправский искуситель, даёт ей прочувствовать сладость запретного плода, принуждая ломать психологические барьеры…
Неприкосновенность внутреннего мира – той поляны у источника, что стала символом любви Анны и Жиля и куда они могут переместиться в любой миг, лучше всего усвоили кинематографисты следующих поколений, даже не всегда принимая эстетику «поэтического реализма»…
