Чоу Юньфат (1) резко выделяется на фоне прочих актёров из Гонконга, снискавших международную популярность. Не одни лишь знатоки кинематографа действия моментально укажут на то, что общего у Брюса Ли и Джеки Чана, Саммо Хуна и Джета Ли, Юаня Бяо и Донни Йена. Естественно, виртуозное владение восточными единоборствами, в первую очередь разными стилями кунг-фу, а главное, умение их эффектно и впечатляюще преподнести на экране. А что же Чоу? Слава пришла к нему тем неожиданнее, что артист специализировался на ином амплуа. Более того, если на Западе запомнили Юньфата исключительно по гангстерским боевикам, то земляки всё-таки не забывали об других предпочтениях «звезды»: от лирических комедий до мелодрам.
Конечно, могут последовать резонные возражения. А как же «Крадущийся тигр, затаившийся дракон» /2000/? А как же «Пуленепробиваемый» /2003/?.. Всё верно – но эти картины увидели свет, когда Чоу Юньфат уже не нуждался в представлении. Он словно вознамерился доказать, что не уступит конкурентам и в данном отношении, тем самым подчеркнув, что сложившийся ранее имидж стал результатом сознательного выбора, а вовсе не был продиктован необходимостью: плохой физической формой или незнанием кунг-фу. Остановимся на творческом пути кумира подробнее.
Чоу Юньфат родился 18-го мая 1955-го года на острове Ламма, входящем в состав Гонконга, в небогатой семье уборщицы и рабочего на нефтяном танкере, принадлежащих к субэтнической группе хакка. Как уверяет пресса, Юньфат рос в непростых условиях, в доме без электричества, и, достигнув семнадцатилетнего возраста, работал посыльным, почтальоном, таксистом. По счастливому стечению обстоятельств, ему удалось обратить на себя внимание руководства местной телекомпании TVB, заключившей с Чоу трёхлетний контракт.
Впрочем, поначалу ни телесериалы, ни кинокартины с участием Чоу Юньфата ощутимым успехом не одарили. Считается, что первое признание начинающему артисту принесла партия преступного авторитета, облачённого в модный белый костюм, в телевизионном цикле «Шанхайский пляж» /1983/ и особенно – в продолжении, снятом для большого экрана. Это позволило Юньфату закрепиться в кинематографе, отмечаясь в пяти-шести (!) фильмах разных жанров в год. А 1986-й ознаменовался мощным прорывом.
Джон Ву прозорливо рассмотрел в Чоу Юньфате если и не альтер эго, то – идеальную «звезду» своих криминальных саг, поняв, что он не уступит ведущим кумирам из западных стран. Гангстер местного разлива вобрал в себя отдельные черты и хладнокровного Алена Делона, и Стива МакКуина, в подражание которому взял в руки помповое ружьё, и Аля Пачино. Вместе с тем типаж ни в коем случае не кажется подражательным, совмещая жестокость методов, не приемлемую для того же Голливуда, с… безусловной, истинно восточной сентиментальностью. «Светлое будущее» (2) побило рекорды посещаемости, а что ещё важнее – расширило границы жанра, оказав влияние уже на заокеанских мастеров, включая Квентина Тарантино и Мартина Скорсезе. Образ же бесстрашного, но и не чуждого бурному проявлению чувств преступника с пистолетами в обеих руках, не расстающегося с солнцезащитными очками и зубочисткой, задал моду среди подростков.
Ещё удачнее оказалось дальнейшее сотрудничество с Джоном Ву, одарившее боевиками «Наёмный убийца» /1989/, «Рождённый вором» /1991/, «Круто сваренные» /1992/, поражавшими виртуозностью, с какой режиссёр превращал эпизоды перестрелок, насыщенные (для кого-то – перенасыщенные) убитыми и ранеными, в завораживающее действо сродни балету. Изрядно удивлял и сам Чоу Юньфат, отказывавшийся от многих стереотипов коллег и демонстрировавший психологически утончённую актёрскую игру, в лучшие момент – сопоставимую с достижениями исполнителей у Вонг Карвая. Причём совместная работа с Ву заставляла Чоу поддерживать уровень, даже когда актёр снимался в других лентах – например, в двух частях «Бога игроков» /1989-94/.
Во второй половине десятилетия, ощутив себя международной знаменитостью и, кроме того, желая подстраховаться в ситуации неопределённого будущего Гонконга, который перешёл под юрисдикцию КНР в 1997-м году, Чоу Юньфат решает испытать силы на «фабрике грёз». В принципе, и «Убийцы на замену» /1998/, где он составил романтический дуэт с Мирой Сорвино, и «Коррупционер» /1999/, запомнившийся взаимодействием с Марком Уолбергом, произвели в целом неплохое впечатление. Но всё равно было трудно отделаться от ощущения известной вторичности, словно актёру не оставалось ничего иного, кроме как подражать самому себе в прошлом…
Естественно, такое состояние дел «звёзду» не устраивало. Уже в исторической мелодраме «Анна и король» /1999/ Чоу Юньфат изрядно поколебал стереотипы публики, вложив в характер монарха Монгкута (3), правящего Сиамом, наиболее привлекательные и выигрышные черты восточного человека. Однако триумф снискал лишь упоминавшийся выше «Крадущийся тигр, затаившийся дракон», где Чоу, хотя и пошёл на определённый компромисс, доказав, что владеет приёмами восточных единоборств не хуже коллег-соотечественников, всё же сумел сохранить самое ценное в своём экранном образе.
Кинофантазия Анга Ли, по сути, одарила Чоу Юньфата особыми привилегиями. Отныне от него больше не требовалось делать выбор, разрываясь между Китаем и США. Периодически отмечаясь в крупных голливудских постановках вроде «Пуленепробиваемого», «Драконьего жемчуга: Эволюции» /2009/ или даже цикла про пиратов Карибского моря, «звезда» может позволить себе посвящать время и силы сложным, авторским проектам в Азии. Раз уж именно Чоу режиссёр Мэй Ху «увидел» в обличии великого китайского мудреца Конфуция, это говорит о многом!
__________
1 – Чоу – фамилия, которая в соответствии с китайской языковой традицией пишется перед именем, что иногда вносит путаницу.
2 – На смену Ву, поставившему две первые части, пришёл Цуй Харк.
3 – Решение было тем рискованнее, что его неизбежно сравнивали с Юлом Бриннером в классическом мюзикле «Король и я» /1956/, снятом по мотивам той же истории.
© Евгений Нефёдов, 08.04.2011