Число картин в активе Джеймса Каана перевалило за сотню, а его персона по-прежнему ассоциируется у публики преимущественно с одной-единственной ролью – и даже не главной! Образ Сонни Корлеоне оказался, вне всякого сомнения, редкостной удачей, выведшей актёра в число ведущих кумиров Голливуда 1970-х годов, да и последующих десятилетий, благо что любовь зрителей к «Крёстному отцу» /1972/ нисколько не ослабла. В качестве курьёза можно вспомнить факт присвоения Каану звания «Итальянца года», по поводу чего он, кстати, высказался с иронией – в том духе, что вообще-то является евреем и обязательно отказался бы от участия в конкурсе, если б только позволили. Но образ стал и своеобразным проклятием, поскольку все последующие работы Джеймса поневоле провоцировали вполне определённые сравнения.
Итак, Джеймс Эдмунд Каан, сын Артура и Софи, появился на свет 26-го марта 1940-го (1) в Бронксе, одном из районов Нью-Йорка. Природа не обделила его физической статью – и в Мичиганском государственном университете, где будущий артист изучал экономику, он успешно играл за местную футбольную команду. Кроме того, в молодости у Джеймса были достижения в родео и… каратэ, свидетельством чему послужил чёрный пояс. Поневоле удивишься, что Каан почти не использовал это (2) в кинематографической карьере, если вспомнить, какая мода возникла на восточные единоборства на рубеже 1960-70-х!
Видимо, здесь было дело принципа: Джеймс Каан предпочёл штурмовать экран, опираясь исключительно на актёрское мастерство. Дебют на ТВ состоялся в 1961-м, в сериале «Обнажённый город», а на большом экране – в популярном фарсе «Нежная Ирма» /1963/. Яркий типаж позволил ему отметиться в изрядном количестве телевизионных циклов («Дорога 66», «Бен Кэйси» и т.д.), однако о первых признаках известности заговорили после картины «Красная линия 7000» /1965/. А особенно – в связи с вестерном «Эльдорадо» /1966/, где Каан отметился вместе с легендарными Джоном Уэйном и Робертом Митчумом. И всё-таки крупным достижением стала лишь трогательная человеческая драма Фрэнсиса Копполы «Люди дождя» /1969/, в которой Джеймс проникновенно изобразил Джимми Килгэннона по прозвищу «Убийца» – умственно отсталого парня, отличного игрока в американский футбол.
Пожалуй, это был первый случай, когда Джеймсу Каану удалось добиться психологической глубины в постижении чужой трагедии. Недаром следом ему предложили ведущую (в телефильме «Песнь Брайана» /1971/) партию спортсмена Брайана Пикколо, медленно умирающего от рака. Но ещё важнее оказалось, несомненно, установление тесных дружеских связей с Копполой. Некоторое время он даже был претендентом на роль самого Майкла – в противовес кандидатам, навязывавшимся студией Paramount Pictures. Приход Аля Пачино расставил всё по своим местам, и Каан оказался без преувеличения идеален в обличии Сонни, импульсивного и жестокого сына Дона Корлеоне, так и не ставшего крёстным отцом мафиозной семьи. Эпизод, когда он избивает крышкой от мусорного бака мужа сестры, поклонники запомнили особо!
Триумф «Крёстного отца», а также продолжения, где Джеймс Каан появился во флешбэках, одарил актёра армией почитателей – и режиссёры стали делать предложения одно заманчивее другого. Начался подлинный расцвет его карьеры. Едва ли кто будет спорить с тем, что такие юмористические произведения, как «Фриби и Бин» /1974/ и «Гарри и Уолтер едут в Нью-Йорк» /1976/ свежо и весело смотрятся по сей день. Не многие рискнут утверждать и то, что устарели захватывающие боевики «Элита убийц» /1975/ и «Роллербол» /1975/ (кстати, бездарно переснятый четверть века спустя). Не затерялся Джеймс на фоне прочих кумиров в мощном военном фильме «Мост слишком далеко» /1977/. Неплохим оказалось сотрудничество и с французским режиссёром Клодом Лелушем.
К сожалению, в следующем десятилетии знаменитость ожидал определённый спад, как будто пришлось капитулировать, разочаровавшись в приятии аудиторией двух дорогих для себя проектов: дебютной постановки «Скрой у всех на виду» /1980/ и криминальной драмы «Вор» /1980/. Единственной заметной картиной за это время оказался фантастический полицейский детектив «Нация пришельцев» /1988/. Зазвучали даже высказывания о закате «звезды» – впрочем, преждевременные.
Восстановление пошатнувшегося реноме произошло в 1990-м, когда Роб Райнер «увидел» Джеймса Канна в облачении писателя Пола Шелдона, оказавшегося заложником собственной почитательницы (Кэти Бэйтс), явно психически неуравновешенной. Яркое, незабываемое исполнение!.. Тем удивительнее, что в дальнейшем Джеймс Каан словно сторонился главных ролей, которые действительно не приносили коммерческого успеха: вспомним хотя бы музыкальную драму «Для наших ребят» /1991/ или детектив в духе Джека Лондона «Северная звезда» /1995/. Зато в его лице «фабрика грёз» получила превосходного исполнителя со второго плана, чей колорит резко усиливает харизму основной «звезды».
Думаю, пояснять, что имеется в виду, излишне. Неужели не придало Дику Трейси в исполнении Уоррена Битти благородства именно присутствие соперников, включая каановского Спалдони? А коварство богача Томми Кормана разве не прибавило романтического шарма истории «медового месяца в Вегасе»? А шварценеггеровский «стиратель» не обрёл достойного соперника в лице нечистого на руку высокопоставленного коллеги?.. Я уже не говорю про выразительные образы влиятельных гангстеров, которые Каану вообще даются элементарно, идёт ли речь о легковесных комедиях («Пуленепробиваемый» /1996/, «Голубоглазый Микки» /1999/) или… экзистенциальной притче, как в случае с «Догвиллем» /2003/ Ларса фон Триера.
Словом, дело Джеймса Каана живёт. К тому же, новое поколение зрителей успело запомнить престарелого кумира по телесериалу «Лас Вегас», а также – отметило его сына Скотта, сотрудничавшего, в свою очередь, с молодыми представителями семейства Копполы. Наверное, фраза «мафия бессмертна» – как раз про таких артистов, как Джеймс!
__________
1 – Некоторые источники почему-то указывают 1939-й год.
2 – Разве что в боевике «Элита убийц» /1975/.
© Евгений Нефёдов, 31.10.2009
Сценарист-дебютант Карл Ланд, сам проработавший учителем в государственной школе, слишком хорошо знает нюансы функционирования так называемой «системы двух коридоров» – не декларируемого, но неуклонно претворяемого в жизнь принципа разделения учеников на элиту и толпу…
Картина представляет собой интересный сплав элементов научной фантастики, нео-нуара и современного полицейского боевика – типичного cop buddy movie, в котором напарником неожиданно оказался гость из космоса. Новизна подхода заключается в том, что нежданные визитёры отнюдь не прибыли оккупировать Землю-матушку…
Первым, что бросается в глаза во время сеанса, является, конечно, нарочитая, не просто не скрываемая, но открыто демонстрируемая, всячески подчёркиваемая театральность сотворённого действа. Городок воссоздан при помощи условных декораций из фанеры и картона…
Максима Булгакова («рукописи не горят») получает сатирическое звучание, поскольку популярному литератору, принуждённому собственноручно предать огню своё первое серьёзное сочинение, в то же время – приходится возвращать к жизни опостылевшую героиню…
Актриса, приучившая почитателей своего таланта к образам сумасбродных, нередко закатывающих истерики женщин, не полностью отказывается от привычного имиджа. Дикси, что называется, палец в рот не клади – и ни в коем случае не пытайся над ней подтрунивать: даже у Эдди это не получалось безнаказанно…
Коппола и Пьюзо, судя по всему, намеренно пожертвовали динамичностью развёртывания сюжета, сделав ставку на «эпическое дыхание», изумительно передающее масштаб личностей – особого рода титанов, от каждого решения которых зависят чьи-то жизни…
Авторы добились поразительного эффекта, не ограничившись привычным ретро – сотворив самобытную Вселенную, в которой черты подлинного Чикаго едва угадываются в ирреальном урбанистическом пейзаже, словно нарисованном крупными мазками художником-демиургом…
Так что ощущение, что «Крёстный отец» является экранным аналогом блистательной брехтовской «Карьеры Артуро Уи, которой могло и не быть», лично меня – не покидавшее уже во время первого сеанса, возникло, очевидно, неслучайно…
Авторы и не думают сдерживать необузданную фантазию, воображая, что было бы, если б события вдруг начали развёртываться по законам классических экранных фарсов (чего-то в духе «Ад раскрылся» /1941/), феерических, уморительных, совершенно сумасбродных….
По-настоящему впечатляет, пожалуй, один-единственный эпизод – когда Джон, подло обманутый старшим товарищем и едва выживший во время краткой схватки в салоне самолёта, вынужденно совершает прыжок с парашютом, чудом не угодив в сопло реактивного двигателя…
