Фильм – поистине «песнь мужчины и женщины ниоткуда и отовсюду», которая «может прозвучать в любом месте и в любую эпоху», ибо «везде, где восходит солнце, в водовороте городов и на затерянной ферме, жизнь одинакова: то горькая, то сладкая, со своими радостями и горестями, со своими проступками и прощениями»…
Само понятие камерности слабо ассоциируется с историей швейцара, вовсе не считавшего себя маленьким человеком, собратом гоголевского Акакия Акакиевича, даже если для обоих утрата дорогой сердцу вещи (будь то шинель или ливрея, служащая униформой) обернулась личной трагедией…
Образ графа Орлока, быстро скидывающего личину престарелого, чуть эксцентричного аристократа, оказался настолько убедительным, пугающим до глубины души, что это породило массу домыслов относительно того, кто же на самом деле предстал в обличии Носферату?..
