Паоло Вилладжо / Paolo Villaggio

В 1979-м году, незадолго до Олимпийских Игр в Москве, вся страна надрывала животы, наблюдая за уморительными злоключениями синьора Робинзона – типичнейшего итальянца, оказавшегося на необитаемом острове на манер героя Даниэля Дефо. Незабываемы эпизоды, когда ему, хлипкому интеллигенту, приходилось возводить жилище из подручных материалов, искать пищу, состязаться с вождём обитающего по соседству племени в… сочинении стихотворений, а в первую очередь – покорять прекрасную Пятницу (актриса Зеуди Арая), рискуя навлечь гнев местного божка. Пожалуй, сразу ни у кого не возникло сомнений в том, что на экране – исключительно одарённый комик, на протяжении долгих лет оттачивавший манеру извлечения смеха практически из любой бытовой ситуации.

К сожалению, более детальное знакомство наших сограждан с творчеством Паоло Вилладжо, неповторимым в обличии невезучего «белого воротничка» и самой настоящей, несмотря на городское происхождение, деревенщины (1), произошло чуть позже. По некоторым данным, он получил в СССР престижную премию имени Николая Васильевича Гоголя как лучший переведённый юморист – за сборник рассказов о бухгалтере Уго Фантоцци, трудящемся в мегакорпорации ItalPetrolCemenThermoTextiFarmSiderChemical. Однако когда дело дошло (если дошло!) до приобретения блистательных экранизаций, киночиновников, вероятно, смутило беспардонное высмеивание – во второй части – незабвенного эйзенштейновского шедевра, который шеф-киноман заставлял раз за разом смотреть подопечных. Сначала смотреть, а потом, после нечаянной порчи киноплёнки, – ещё и переснимать собственными силами…

Возможно, шутка про «Броненосец «Котёмкин» (а равно про Дэвида Уорка Гриффита, отца американской кинематографии, который для Уго стал, «как родной отец») не принадлежит к числу самых удачных и выдержанных по части чувства вкуса и меры. Однако ещё глупее отрицать тот факт, что затянувшийся киноцикл (особенно – превосходные первые фильмы) оказался подлинным событием, как минимум, для Италии. Фантоцци – не просто собирательный тип, признанный «своим» миллионами кинозрителей по всей стране, ничуть не меньше уставших от придирок начальства, навязчивых друзей и коллег по работе, скучных обязанностей, семейных неурядиц. Это подлинный символ судьбы, уготованной бесчисленным «маленьким людям», заполнившим тысячи офисов.

Паоло Вилладжо искренне старался разнообразить ситуации, то посылая злополучного Уго в пансионат для похудания, то лишая жилища из-за происков повзрослевшей дочери, то отправляя на пенсию, а то и – возвращая на Землю в качестве клона. Но это не помогло избежать повторов, да и тот факт, что юмор мрачнел, вызывал всё больше нареканий со стороны публики. Тем не менее комическая маска, что называется, навеки срослась с лицом исполнителя, а персонаж – вошёл в современный фольклор.

Одного Фантоцци, придуманного Паоло под впечатлением от недолгой работы клерком в фирме Cosider, было бы достаточно, чтобы имя Вилладжо было вписано в историю итальянского кинематографа. А ведь в его активе в общей сложности – свыше семидесяти ролей, не считая нескольких телесериалов, включая популярных «Карабинеров», где артист отметился (с 2002-го по 2008-й годы) в 41 сегменте. К слову, он пытался добиться успеха и с другими лично сочинёнными типажами. Вспомним хотя бы профессора Кранца в сатире об этом «немце из Германии» /1978/. А в мини-сериале и дилогии про Джандоменико Фраккию Вилладжо потешался над англосаксонской классикой хоррора, сталкивая застенчивого агента по продаже недвижимости то с человеком-волком, то с графом Дракулой. Сюда же, надо полагать, примыкает и «Доктор Джекилл и милая дама» /1979/ – пересказ знаменитой повести Роберта Стивенсона. Но соизмеримого резонанса вызвать не получилось.

Тем не менее синьор Вилладжо с лёгкостью пополнил галерею ведущих западноевропейских комиков. Помимо упомянутой выше картины Серджио Корбуччи о современном Робинзоне к числу его несомненных достижений я бы отнёс пародийную (вновь с киноманским душком!) ленту «Бонни и Клайд по-итальянски» /1982/, где Паоло довелось составить блистательный тандем с Орнеллой Мути. Чаще всего интересно актёр выступал и в так называемых коллективных проектах, будь то киноальманахи «Эти странные обстоятельства» /1976/, «Куда ты поедешь в отпуск» /1978/ или «калейдоскопические» проекты вроде «Универмага» /1986/ и «Римини, Римини» /1987/. Особенно соотечественникам полюбилась трилогия с бесхитростным заголовком «Комики», где Вилладжо и Ренато Поццетто демонстрировали, точно неутомимые клоуны или уличные мимы, подборку забавных номеров.

И снова: не станем ограничивать амплуа одарённого артиста, не случайно отмеченного за совокупность творческих заслуг наградами «Золотой лев» (в 1992-м) и «Честь леопарда» (в 2000-м) престижного Венецианского международного кинофестиваля и «Давидом ди Донателло». Вилладжо ещё в начале карьеры сотрудничал с такими мастерами, как Марио Моничелли, Марко Феррери, Пупи Авати. И спустя два десятилетия к нему, находящемуся на пике славы, начали всё чаще поступать предложения от признанных режиссёров. Сам маэстро Федерико Феллини свёл Паоло с Роберто Бениньи в трагикомедии «Голос Луны» /1990/, представив современную вариацию на тему белого и рыжего клоунов. Лина Вертмюллер придерживалась более лиричной интонации в картине «Чао, профессор» /1993/, где его Марко Сперелли пришлось взаимодействовать с оравой непоседливых детей. Тепло были встречены и совсем непривычные работы в постановках Эрманно Ольми («Тайна старого леса» /1993/, по роману Дино Буццати) и Габриэле Сальватореса («Зубы» /2000/).

В последние годы, с наступлением нового столетия, Паоло Вилладжо раскрылся в неожиданных качествах, заинтересовав (в первую очередь итальянцев) работами в театре: от пронзительного бенефиса «Бред жалкого старика» до постановок Мольера, Чехова, Пиранделло. Таким образом, безмятежная пенсия Фантоцци точно грозит!

__________
1 – В данном отношении знаменательно, что его фамилии означает ‘деревня’.

© Евгений Нефёдов, 30.09.2012