The Cure в Оранже / The Cure in Orange (1987)

Роберт Смит берёт тайм-аут // Студенческий меридиан. – 1994, № 3. – С. 62-64.

РОК-ПОРТРЕТ

Роберт Смит берет тайм-аут

По истечении пятнадцатилетней «целительской» миссии среди своих явно неизлечимых фэнов лидер «Cure» решил наконец отпустить волосы, всерьез заняться чтением и археологией, поразвлечься футболом. Но прежде – поделиться важными соображениями о Боно и Майкле Хатченсе с корреспонденткой журнала «SPIN» Сюзан Компо.

Для человека, который полдня проторчал на кладбище, Роберт Смит выглядит очень неплохо: глаза у него цвета небесной лазури, на лице вполне здоровая бледность, в руке – бутыль минералки. До могильной плиты нашего героя, как и следовало ожидать, довело телевидение.

«Знаете Ньюмэна и Бэдьела? Один из них в последней серии «умер», так что мне пришлось все утро его оплакивать». Смит, разумеется, имеет в виду молодой дуэт комиков, покоривших все британское студенчество. Один из персонажей сериала страдает глубокой депрессией и слушает, естественно, только «Cure», так что в угоду сюжету лидер легендарной группы вынужден был вновь появиться здесь в традиционной для себя эпизодической роли.

Впрочем, сейчас уже вечер, и Смит давно уже принял иное, более привычное обличье: со мной он – маститый рокер, изо всех сил пытающийся свергнуть себя с внутреннего «пьедестала».

«На этой неделе впервые за много месяцев мне удалось наконец добраться до дома, – вздыхает он. – Какая же там красота! Тут же отправился в сад, надергал сорняков целую гору… Впечатление такое, будто туда два года не ступала нога человека».

И вновь – о котятах с кроликами

С тех пор, как я впервые повстречалась с лидером «Cure» весной 1979 года, он почти не изменился. Сегодня, как и 15 лет назад, Смит обезоруживающе искренен, обаятелен, в меру болтлив, горазд на неожиданные реплики, но при этом тактичен и сдержан. Главное же – готов в любую минуту броситься защищать тех, кто ему особенно дорог – собственных фэнов.

Как только он переходит к пространным рассуждениям о том, что «неплохо бы накупить маленьких котят и крольчат, чтобы они выросли вместе, привыкли друг к другу…», я тут же делаю для себя мысленную заметку: об этом в статье упоминать не стоит. Перед глазами немедленно возникает вереница юношей и девушек, печально несущих к прибрежной резиденции своего кумира столь же юную и печальную живность в корзинах. Нечто в этом духе, кстати, происходит в самом начале нового фильма «Show» (там, правда, фэны тянутся таким образом на концерт группы в Детройт). Лента, снятая Обри Пауэллом (известным поп-режиссером – именно он запечатлел в «Get Back» гастролирующего Маккартни) призвана была заставить всех забыть поскорее о «Cure in Orange», но оба фильма, надо сказать, почти неотличимы. Разве что вездесущей Мэри на этот раз в кадре не видно.

«Фильм снят для зрителей грядущего поколения, – утверждает Смит. – Он о людях, которые окончательно признали свое поражение в битве с реальностью. По-моему, в будущем такой документ будет восприниматься совершенно иначе. Меня смущает другое: обычно рекорд-компании предлагают такого рода мероприятия тем, от кого уже не ждут новых музыкальных идей. Опасный симптом!»

В целях профилактики Смит решил высвободиться из тисков «Cure» и… временно оказался свободен. В ближайшее время он примет участие в археологических раскопках на севере Англии, затем возьмет несколько уроков игры на фортепиано и купит себе самый настоящий рояль («Присутствие этого инструмента в доме благотворно влияет на психику. Кроме того, из околорояльного пространства всегда легче выудить вдохновение…»), наконец, всерьез возьмется за чтение.

«Я всегда любил книги: именно их мне страшно не хватало все эти годы. Какое же это наслаждение – с головой окунуться в чей-то придуманный мир! Куда там: я или занят, или с ног валюсь от усталости, или пьян. Что вчера было, вообще не помню. Пить кончил в шесть утра, и последняя мысль была: «А ведь дома-то я наверняка занимался бы… совсем не этим!» Подумать только: когда-то я собрал «Cure» исключительно ради того, чтобы высказаться о важных, как мне казалось, вещах. И вот во что все превратилось… Я еще год назад рвался в отпуск, да все чего-то боялся. Ну, то есть понятно чего: уйти легко, сложнее потом вернуться. Теперь я точно знаю, что все эти опасения совершенно необоснованны. Так что, если пропаду на пару лет, не удивляйтесь».

Возрастное…

Каникулы Роберта Смита будут долгими: этим летом он собирается в США на финал футбольного чемпионата мира. Относительно следующего альбома «Cure» ясно пока одно: если он и будет записан, то в какой-то совершенно новой, непривычной обстановке. «Снимем особняк попросторнее, втащим туда передвижную студию… Новая Англия, сентябрь – октябрь – да, где-то так…»

Пока что, однако, Смит живет на южном побережье Англии «старой»: Лондон его «шумом и грязью сводит с ума», Блэкпул – пугает яркостью детских воспоминаний. «Страшно сейчас вернуться в родные места и навсегда разрушить этот почти уже вымышленный, сказочный мир, – вздыхает он. – Нет, я отправлюсь туда попозже: пусть сначала ухудшится зрение, при-

62

тупятся чувства… Даже сейчас: говорю о Блэкпуле, а перед глазами возникают картины – ну совершенно импрессионистские!»

Между тем до старости Смиту еще далеко. «Я ощущаю себя намного моложе собственного возраста, – говорит он, – и это начинает меня беспокоить. Пресса же, наоборот, готова свести меня в могилу. В последней статье мой возраст упоминался трижды, причем без всяких на то причин. Рядом было интервью с Майклом Хатченсом. Не хотел бы себя с ним в чем-то сравнивать, но уж выгляжу-то я, по крайней мере, не намного старше? Между тем о его годах автор почему-то даже не вспомнил. И о возрасте «INXS» тоже. А ведь суммарный возраст участников «INXS» намного выше соответствующих показателей «Cure»!..

Еще перед началом «Wish»-тура у меня возникла вздорная мысль: а не проехаться ли по клубам Британии? Играть на таких сценах легко, с оформлением никаких проблем: свет поставил – и вперед. Потом вспомнил: боже, как же я ненавидел когда-то эту вонь, эту затхлость, как счастлив был вырваться из этого смрада!

«INXS», конечно же, перед таким искушением не устояли. И вот журналист – достойный, судя по всему, представитель своей профессии – задает Хатченсу потрясающий по своей глубине вопрос: «Скажите, вы ведь, наверное, начинали в маленьких клубах?» Я бы ответил: «Нет, что вы – мы тут все начинаем прямо со стадионов!» Но Хатченс – он не так прост. Да, «INXS» начинали в клубах, и знаете почему? О, в двух словах об этом и не расскажешь: на то была масса самых веских причин!..

Потом он успокоил несчастных девочек: мол, не суетитесь, мои дорогие, и не пытайтесь подражать фотомоделям: это опасно и вредно. Да, но не у тебя ли в одном из клипов сигал туда-сюда целый табун этих самых моделей? Нет, сегодня в моем хит-параде поп-стервецов Майкл Хатченс – фигура номер один».

… А как же Моррисси?

«… Никогда его не любил и до сих пор не перевариваю. То, что я о нем слышал или читал, и то, что мне о нем известно, – это две совершенно разные истории. Просто Моррисси – превосходный актер. Я видел фотографию, на которой он изображен сидящим у берега бассейна в Лос-Анджелесе. Ни в одной газете она не появилась. Естественно! Разве можно показать народу «певца печали» в таком виде?

«U2» тоже терпеть не могу. Этот попугай Боно долгие годы просто любовался собой: потом оглянулся, понял, что выглядел дурак дураком, и тут

63

же принял новую позу: «Как, вы до сих пор нс догадались, что все это была самоирония?» А сингл, в котором Эдж изрекает пошлости под тупое бренчанье? У нас и на демо-пленках не найдешь такого маразма».

Смит покачивает головой, словно не веря всей глубине падения своих главных недругов.

«Мэри постоянно просит меня никого не задевать в своих интервью: она говорит, что при этом я выгляжу очень злым и раздраженным. Но, во-первых, зла я на них не держу, а во-вторых, никому от моих слов ни жарко, ни холодно. Я, во всяком случае, с этими господами из поп-тусовки не знаком. Недавно прочел список «звезд», присутствовавших на концерте «Suede», и ужаснулся: что, если и меня бы случайно туда занесло? К счастью, я и «Suede» терпеть не могу: они же просто перепевают раннего Боуи. Может быть, 16-летним это и интересно, но когда тебе 34, начинаешь вспоминать: а ведь в 60-х ничего подобного не было – все пытались сказать что-то свое! Единственная новость для меня сегодня – это «house» и «techno». Дома я от танцевальной музыки просто-таки одуреваю в самом хорошем смысле слива. Нет, не танцую, конечно, – просто сижу и слушаю, постепенно впадая в транс. Мне кажется, в новой технологии нет абсолютно ничего угрожающего для развития рока. Не исключено, что и у меня до нее руки дойдут – но только, если для песни это будет действительно необходимо».

И все-таки в глазах всего мира «Cure» остались все теми же безутешно «мрачными молодыми людьми»…

«Даже после «Friday I’m in Love»! – удивляется Смит. – Этих двенадцати лет будто и не бывало. Когда вышел «Disintegration», все стали говорить о том, что мы будто бы «вернулись к корням». Ничего подобного: «корень» у нас один – «Boys Don’t Cry» и весь этот idiot-pop…».

Мы спускаемся по ступенькам Cure Central, и Смит тут же попадает в объектив парочке голландских фэнов: мои слова о том, что «приятно было встретиться после пятнадцатилетней разлуки», вызывают у последних изумленный вздох. Смит подает мне руку и невидимкой исчезает за дверцей такси. Мальчики некоторое время плетутся за мной, затем благоразумно решают прекратить преследование.

«Как и миллионы людей на Земле, я просто сижу себе и глазею в небеса», – произнес Смит за несколько минут до прощания. И я подумала: какой же он молодец все-таки, что сумел в своих песнях так подробно рассказать нам обо всем увиденном…

Дискография «Cure»: 1. «Three Imaginary Boys» (1979), 2. «Boys Don’t Cry» (1980), 3. «Seventeen Seconds» (1980), 4. «Faith» (1981), 5. «Happily Ever After» (1981), 6. «Carnage Visors» (1981), 7. «Pornography» (1982), 8. «The Walk ЕР» (1983), 9. «Japanese Whispers: The Singles»(1983), 10. «The Top» (1984), 11. «The Cure Live» (1984), 12. «The Cure Anomalies (1977– 1984)»(1984), 13. «The Head on The Door» (1985), 14. «Quadpus ЕР» (1986), 15. «Standing on the Beach: The Singles» (1986), 16. «Kiss Me Kiss Me Kiss Me»(1987), 17. «Disintegration»(1989), 18. «Entreat» (1990), 19. «Mixed-Up» (1992), 20. «Wish» (1992), 21. «Show» (1993).

Из книги «New Music Record Guide» (Лондон,1986): «Несмотря на то, что своим первым успехом «Cure» обязаны довольно-таки жизнерадостному синглу «Boys Don’t Сгу», маниакальный меланхолик Роберт Смит с компанией (ядро последней составляют басист Майкл Демпси и барабанщик Лоуренс «Лол» Толхерст) прославились прежде всего пейзажами своего очень странного мира, в коем царствуют мрак, отчаяние и нигилизм.

«Three Imaginary Boys» (выпущенный в США под названием «Boys Don’t Cry» – несколько вещей были заменены здесь ранними синглами) – это чудесная коллекция очень выразительных поп-миниатюр – об одиночестве («10:15 Saturday Night»), о войне и ненависти («Killing an Arab»), о некоторых опасностях городской жизни («Subway Song»). В целом – нечто среднее между «Gang of 4» и «Jam», причем не без интеллигентского шарма.

В «Seventeen Seconds» группа впервые открывает для себя совершенно новую область: царство эпической поп-психопатии. В некоторых вещах («Play for Today», «In Your House») заметна еще искорка надежды, но «Seventeen Seconds», «The Final Sound», «А Forest» знаменуют решительный поворот группы к совершенно новому настроению – глубокой, безутешной печали. В «Faith» «художественное отчаяние» превращается уже в элемент стиля. Музыка «Cure» становится проще и жестче, не теряя при этом своего гипнотического эффекта.

«Carnage Visors» – это саундтрек к одноименному фильму. Настоятельно рекомендуем зрителям, да и слушателям тоже, припрятать подальше все острые инструменты в доме.

«Happily Ever After» –двойной американский сборник, набранный из материала «Seventeen Seconds» и «Faith».

В «Pornography» тихое безумие Смита переходит уже все границы. Тем не менее именно лиг альбом, насквозь проникнутый атмосферой маниакального страха, убедительнее других доказывает тот факт, что мы имеем тут дело с действительно великой группой.

По мере того как Смит стал раздваиваться между «Siouxsie & the Banshees» и собственной группой, звучание последней начало меняться. Игривый сингл «Let’s Go to Bed» знаменует начало целой цепочки стилистических новаций. «The Walk ЕР» (четыре рок-гимна в духе «New Order») звучит уже скорее торжественно, чем печально. Наконец, в следующем своем студийном альбоме, «The Тор», Смит и Толхерст окончательно завершают свой многолетний акт творческого экзорцизма…»

Перевод с английского Владимира Полякова

64