Видео-Асс PREMIERE №14 за 1993

Интервью с Кристофером Ламбером

МИР ТЮРЕМ В МИРЕ КИНО

Наш корреспондент: Что вы можете сказать о фильме «Крепость»?

Кристофер Ламбер: Это чистый фильм действия, может быть он несколько более романтичен, чем другие фильмы этого жанра из-за присутствия женщины – жены Брэнника – и семьи – их будущего ребенка. Главная задача для Брэнника – это попытаться убежать из крепости, чтобы их спасти. Но если точно обозначить жанр фильма, я сказал бы, что это все-таки фильм чисто боевой.

Корр.: Какую роль вы там сыграли?

К.Л.: Я капитан армии и я был разжалован за проступок, который совершил несколько лет назад. Это случилось, впрочем, не по моей вине, но это составляет часть истории. В начале фильма мне приходится переходить границу, потому что моя жена беременна вторым ребенком, а закон гласит, что человек имеет право лишь на одного. Кстати, такие правила уже существуют сегодня в Китае. И вот мы пытаемся вместе перейти границу, но, к несчастью, нас начинают проверять камерами, созданными специально для того, чтобы люди не могли тайком пронести своего ребенка. Я хотел скрыться с женой, но меня арестовали и я был отправлен на тридцать лет в тюрьму, в крепость, начиненную самыми высокими технологиями.

Корр.: Вы настоящий «герой»?

К.Л.: Если в смысле «герой действия», то да. Это значит тот, кто не признает правил, но уважает человеческое достоинство, кто борется за то, чтобы с людьми не обращались как с животными (при этом у них сильно развиты повадки животных: они агрессивны, злы…) Все это часто можно встретить в тюрьмах как Европы, так и Соединенных Штатов. Брэнник твердо стоит на ногах, остается стоять и борется за свой авторитет. У него есть эта черта – «герой действия».

Корр.: Что вас привлекло в этой роли, что заставило выбрать ее?

К.Л.: Тот факт, что это фильм чисто боевой, что-то типа «Терминатора», «Вспомнить все», «Универсального солдата». Это та тема, которую я в конечном счете никогда не затрагивал по-настоящему…

«Горец», который является фильмом действия, все-таки относится к эпохе средневековья, тогда как в «Крепости» действие происходит на уровне «высоких технологий», там все роботизировано: в тюрьме нет никакого контакта с охранниками, потому что их в принципе там не существует.

Заключенные снабжены специальными электронными аппаратами, которые вводятся в их желудок по прибытии в крепость и управляются на расстоянии компьютером. Когда кто-то плохо себя ведет, это вызывает невыносимые страдания, а если кто-то переходит пределы дозволенного, то все просто взрывается. Итак, нет никакого шанса убежать, и даже больше, они могут контролировать ваши мечты системами скомперов: они имеют вид роботов

8

на рельсах на потолке, сканирующих мечты. То есть, заключенные даже не имеют права мечтать.

Корр.: Это роль, требующая физической подготовки даже более серьезной, чем для «Грейстоука» и «Горца». Что вы можете сказать об этом?

К. Л.: Пришлось много работать, проводилась серьезная физическая подготовка, особенно в том, что имело отношение к дракам. Там есть особенно жестокая схватка с Наддоксом… Я работал с каскадерами, чтобы достигнуть наибольшей точности в ударах, чтобы избежать возможной опасности. Мы провели десять или пятнадцать дней, готовя драки и столкновения, и у нас на съемочной площадке были специалисты и каскадеры для того, чтобы все были уверены в том, что все идет хорошо.

Корр.: Вам приходилось самому выполнять трюки?

К.Л.: Я стараюсь сам исполнять свои трюки, за исключением тех случаев, когда это представляет исключительную опасность. Тогда этим занимаются каскадеры. Но в большинстве случаев это вещи выполнимые.

Корр.: Вы готовились к этой роли, посещая настоящие тюрьмы. Можете ли вы рассказать, что это дало вашему персонажу?

К.Л.: Интересным было прежде всего увидеть мир камер. Это все-таки оставляет очень тяжелое впечатление, особенно в Соединенных Штатах – я не говорю, что во Франции, Швейцарии или в других странах Европы легче – но в тюрьмах Соединенных Штатов, мне кажется, опасность неизбежна, так как охранники там совершенно не заботятся о заключенных. Это значит, что если заключенные затеяли большую драку, они будут ждать подкрепления до тех пор, пока это все не закончится, а обычно все заканчивается одной или двумя смертями, ножевыми ранениями и тому подобным.

Политика того, что я видел в тюрьмах Соединенных Штатов, особенно касающаяся заключенных, состоит в том, что ты ни к кому не пристаешь, ты ничего не просишь, если тебе смотрят в глаза, ты опускаешь голову, ты не ищешь повода для драки – если только ты не самый крутой в данный момент и тогда все смотрят только на тебя. Большинство же преступников, которые освобождаются, беспокоятся только о своих делах, вот и все. Это единственное средство выжить.

А теперь самое интересное – там нет ни одного человека, который признавал бы себя виновным… Все говорят: «Я оказался там случайно…» А вообще, это люди очень интересные, им есть о чем поговорить, о чем рассказать. Они многое повидали в своей жизни.

Корр.: В фильме много спецэффектов: как вы к ним относитесь?

К.Л.: За спецэффектами хорошо наблюдать, когда видишь их на экране, но с ними очень утомитель-

9

но играть, потому, что приходится часами ждать их постановки, а затем оказывается, что это все длится всего пять секунд… Когда на экране эти эпизоды сменяют друг друга в течение пяти минут, это означает пятнадцать дней съемки! Для самого актера это не так уж и забавно, если только он сам не играет в этом маленьком эпизоде…

Что касается оптических эффектов, например, голограммы тюрьмы – то после съемок этих сцен у меня был очень глупый вид, потому что приходилось смотреть в пустоту: оптический эффект должен быть включен после. Это такой обман – играть напротив пустоты! Я сказал бы, что для актера исполнять роль в фильме действия не очень-то весело, с точки зрения долгого ожидания. И напротив, что касается игры, это очень захватывающе – надо бороться, чтобы спасти свою жену, спасти ребенка, освободить людей из тюрьмы. Все это очень интересно, даже если на актерском уровне это, конечно, менее полная, менее сложная игра, нежели в фильмах другой категории.

Корр.: Съемки с интернациональной съемочной группой отличаются от съемок во Франции, например, фильма «Макс и Джереми»?

К.Л.: Нет. Когда я снимался в «Максе и Джереми», вся съемочная группа состояла из превосходных профессионалов, не уступающих ни английским, ни американским специалистам. Все дело в желании, в любви к своей профессии. Ну и еще в технике съемок.

Что касается манеры и материалов во французской, американской или английской технике применяются одни и те же средства. Все они находятся примерно на одном и том же уровне, с точки зрения компетенции.

Корр.: Были ли сцены, где сниматься пришлось труднее, чем в других?

К.Л.: Ну, может быть, когда Брэнник становится чем-то типа зомби, когда ему делают промывание мозгов… Произошло раздвоение персонажа.

Корр.: Как складывались ваши отношения с другими актерами?

К.Л.: Все прошло чудесно, отношения с другими актерами были отличные, все друг друга очень хорошо понимали. Хотя, в боевых сценах всегда встречаются очень трудные моменты. И время от времени кто-нибудь может взорваться, сказав: «Послушай, когда ты мне наносишь этот удар, сдержи его немного, потому что он причиняет мне боль!». Но это нормальные вещи…

Корр.: Можете ли вы рассказать что-нибудь о декорацию?

К.Л.: Была построена тюрьма в четыре этажа с лифтами, с нейтронными пушками, с кучей оборудования… Было очень забавно наблюдать за строительством, во всяком случае, это очень зрелищно…

Единственное, что омрачило картину, так это размышление о том, что это может стать потом одной из тюрем будущего! Уже сейчас в Соединенных Штатах очень опасные преступники не имеют никакой связи с внешним миром. Когда им приносят еду, существует специальная решетка, которая открывается, затем охранник оставляет еду на столе, решетка снова закрывается, и тогда, в свою очередь, открывается камера. Заключенные едят в одиночку потому, что они боятся покушений или чего-нибудь в этом роде. Так сидят преступники, которые убили двадцать человек. Они больше не имеют никакого контакта с внешней средой. Правда, еще не применяют пока никаких электронных систем и роботов, которые могут проникать в ваши мысли, но это может быть делом будущего.

Корр.: Принимали ли вы участие в разработке сценария или в постановке «Крепости»?

К.Л.: Над сценарием работали все вместе. Кто-то был больше занят

10

сюжетом, другие конструировали что-то типа существ высшей касты. Эти люди работали с техникой, с компьютерами, пытаясь создать машины и оружие, неизвестные до той поры… Их творения имеют что-то вроде пушек вместо рук… Некоторые могут спросить: «А что в этом нового?». Эта пушка испускает и огонь и газ, может стрелять пулями, и все это сосредоточено в одном оружии.

Ну и как актер я постоянно вмешивался в постановку. В этом качестве приходится вмешиваться всегда, пытаясь объяснить, что ты чувствуешь по отношению к персонажу, чтобы совместить это с точкой зрения постановщика и, в конечном счете, прийти к соглашению.

Корр.: Мир, показанный в «Крепости», сильно отличается от нашего?

К.Л.: Нет, хотя действие фильма происходит в недалеком будущем – через десять-пятнадцать лет. В начале фильма мы видим, что люди лишены крова, что уже встречается очень часто и сейчас. Как я уже говорил раньше, однажды выйдет закон, запрещающий иметь больше одного ребенка. Это может стать в будущем реальностью. Ведь планета наша совсем маленькая. Впрочем, с этим можно столкнуться сегодня в Китае. Ну, а потом мне кажется, что в ближайшем будущем может появиться тюрьма, такого типа, как крепость.

Корр.: Какова, по-вашему, мораль фильма, если она есть?

К.Л.: Это не фильм-руководство, он не имеет никакой морали, он до самого конца – чисто приключенческий. Если бы можно было бы описать фильм одной фразой, то это, наверное, выглядело бы так: мужчина заключен в тюрьму и он узнает, что его жена, про которую он думал, что она свободна со своим ребенком, тоже посажена в тюрьму.

Начиная с этого момента, у него нет больше выбора. Я не знаю, может быть в другом случае он отсидел бы свои тридцать лет, и осознание того факта, что его жена смогла уехать, а ребенок скоро родится, каким-нибудь образом смягчило бы годы, проведенные там. Но когда он узнает, что это неправда, у него появляется только одна цель – убежать: у него нет больше выбора, потому, что он должен спасти свою жену и своего будущего ребенка… И это единственная мораль, которую можно вынести из этого фильма: когда появляется опасность для жизни того, к кому ты очень сильно привязан и любишь, то в этот момент не существует никаких барьеров, ты ничего не боишься и способен на все, потому что ты защищаешь не свою жизнь, а жизнь любимого человека.

Корр.: Изменилось ли что-нибудь в ваших взглядах после того, как вы сыграли в фильме?

К.Л.: Нет. Мои взгляды остались прежними.

Корр.: Что вам запомнилось больше всего во время съемок?

К.Л.: Я не знаю, осталось ли у меня какое-нибудь особенное воспоминание после съемок… Может быть, больше всего запомнился момент, когда приступаешь к работе над сюжетом, который тебе нравится, когда участвуешь в финальном монтаже, когда наблюдаешь за тем, как фильм постепенно развивается – вот это оставляет самые приятные воспоминания. Я принимал участие во всех этапах становления фильма, и это было фантастикой… Это доставляло массу удовольствия. Как только я прочел сценарий, я сразу же начал вживаться в фильм.

Корр.: Хотелось бы вам сыграть еще в фильмах такого жанра?

К.Л.: Конечно, я хотел бы снова сыграть в приключенческом фильме, но не сразу. Во всяком случае, мне хотелось бы сняться немного в другом фильме действия, на более высоком техническом уровне. Мне это очень нравится.

Авориаз-93

11

БУДУЩЕЕ-ЭТО «ЗОНА»?

КРЕПОСТЬ (Fortress)

Весь ужас и бесчеловечность сталинских лагерей 30-х, соединенный с новейшей компьютерной технологией XXI века – это «Крепость». Фантастические детали в виде лазерных решеток, которые надежнее стальных, ибо их нельзя перепилить, вживленные в организм каждого зэка капсулы с определенных условиях и многое другое сверхреальное. Все это не мешает среднестатистическому советскому зрителю воспринимать это кино, как чистый соцреализм. Среди посланцев бывшей когда-то великой родины я, как среднестатистический зритель, был в одиночестве на том премьерном просмотре, который состоялся в рамках 21-го фестиваля фантастического фильма в Авориазе. Это не мешало, однако, чувствовать нашу историческую сопричастность к созданию этого фильма. То, что мы пережили исторически, глубоко зашифровано в генах нашей социальной памяти и помогает понять всю непреложность вполне условных правил пребывания в камере. Основу сюжета фильма составляет жестокое предписание властей: «Одна семья – один ребенок», земля перенаселена и иметь второго запрещено. Посягательство на эту фундаментальную свободу подкреплено жесточайшей системой контроля и преследования.

Герой Кристофера Ламбера, капитан американских беретов (аналог нашего спецназа) после смерти первенца отважился иметь второго ребенка. О том, как он чудом все же появился на свет, и что пережили родители – рассказывает эта лента. Фильм по сути дела интегральная версия всех мрачных пророчеств о жестокостях будущего. Вспомним «Побег из Нью-Йорка» Карпентера. Спецназовец США внедрен в зону, ему же в организм вживили капсулу. Чуть что не так – организм взорвется. Или фильм «Тесные узы» где зэков анонимно спаривают ошейником со взрывчаткой: отойдешь от своей неизвестной половины больше, чем на сто метров, оторвет голову взрывом.

– А вы не отходите, держитесь стадно – в кучке.

Что ж. совет благой, годный и для других подобного рода киноверсий с механическими роботами, солдатами-полицейскими от «Звездных войн» до «Универсального солдата», «Робокопа», Терминатора» и тд. и т.п.

В «Крепости» все технические премудрости а’ля человек-компьютер находят свою высшую интегральную версию. А’ля «Безумный Макс» – битва за бензин» с супергрузовиками. А’ля фильм про машину-убийцу, которая сама ездила, сама давила. Все это, словно антология всякой кинопремудрятины, вошло в «Крепость» в хорошо синтезированном виде. В фильме масса параллелей и деталей из уже виденного о жизни зэков наших и не наших концлагерей, и через все это проходит трогательная линия: история Мужа и Жены, сидящих в одном лагере и мечтающих иметь общего ребенка. А тут еще начальник тюрьмы возжелал беременную супругу Мужа и, устраняя соперника, интеллектуально кастрировал его (лоботомия – из «Кто-то пролетел над гнездом кукушки»). Но жена силой своей любви возвратила потенциал мужа (в данном случае интеллектуальный), как в свое время Бонни вернула Клайда к активности сексуальной. В общем, Карл у Клары украл кораллы. Все в этом чудесном новом и суперсовременном фильме видено-перевидено сотни раз. И тем не менее один час тридцать минут сидишь, плотно вжавшись в сверхмягкое кресло авори-азского зала и ни о чем другом, кроме как о действии, не помнишь. Мысли приходят потом.

Владимир БОРЕВ

12

Нежность, кровавея Пеня и немножко страха

МЕРТВАЯ ГОЛОВА (Braindead)

Что в первооснове всего для человека? Привязанность, нежность, любовь – отвечает новозеландский фильм «Мертвая голова» режиссера Питера Джексона. Поразив даже искушенных зрителей, в лице кинокритиков и кинопрокатчиков на кинорынке в Канне-92, этот шедевр для «тихих» семейных просмотров встретился в январе этого года в Авориазе с обыкновенной публикой. Закономерным итогом встречи был Гран-При и Приз за специальные эффекты.

Действительно, любовь. Только она движет сюжет этого самого кровавого, из виденных мною, фильмов. Главный герой, мальчик годков в 25, Лионель нежно любит свою маму, женщину нрава строгого, но горячо привязанную к своему единственному сыну. Папы же в результате трагической случайности у Лионеля Кет с детства.

В результате другой трагической приятности мама, став жертвой укуса невиданного чудовищного зверька в зоопарке, на следующее утро перерождается в каннибала-фурию. И тут уж пощады не проси! Кровавое колесо, набирая скорость, понеслось вскачь. Укус за укусом, монстр за монстром, фильм в равной степени пугает и заставляет смеяться. Ибо без хохота невозможно смотреть многие сцены из этого опуса: занятие чудовищ сексом и появление на свет плода счастливой страсти, его проказы, или драка на кладбище местного священника-каратиста с расплодившимися каннибалами-вампирами. Все это в синефильском преломлении, с постоянным ироническим цитированием шедевров мирового кинематографа, будь то «Психо» Хичкока или «Индиана Джонс» Спилберга, в строго выдерживаемой ретро-стилистике. Ви-

15

димо за все это лента в Авориазе и Приз критики отхватила.

Лионель же, бедный, не может убить свою мамочку (она, впрочем, также до самого конца продолжает питать к нему самые добрые чувства), как и других жертв укусов, руководствуясь, видимо, принципом – все дышащее и движущееся имеет право на жизнь. В этом фильм также приближается к хитам сезона, повествующим о борьбе за право на жизнь самых различных общин и меньшинств: религиозных, расовых, сексуальных. Чем не секта или меньшинство – каннибалы-вампиры?

Но настает момент и припертый обстоятельствами в буквальном смысле к стенке, Лионель становится ревизионистом (что для нашего времени также в диковинку) и пересматривает кардинально свое отношение к происходящему. Взрослея буквально на наших глазах, становясь настоящим мужчиной, борясь уже за свое право на жизнь и любовь, он берет в руки газонокосилку и как заправский садовник начинает приводить окружающую действительность, а т.е. свой огромный дом, уже заполоненный чудовищами, в божеский вид.

Но даже у монстров кровь, а не водица. Она и течет по стенам, потолку, полу, стеклу кинокамеры, разбрызгиваемая мощными и, приходится верить, острыми ножами газонокосилки.

Этот кровавый гиньоль, завершившийся, конечно же, полной победой «хороших», еще раз доказывает, что когда имеешь голову на плечах и хороший сценарий в руках, можешь смело браться за любой жанр. Не забудь только какую-нибудь особую специю или приправу.

Сложные межличностные взаимоотношения взрослеющего сына и мамы, осложненные ее каннибальством, в обрамлении комических Эффектов. Рецепт Питером Джексоном запатентован и апробирован. Успешно.

Игорь ГУСЬКОВ

ФАНТАСТИЧЕСКАЯ КОМЕДИЯ

«АКСЬОН МУТАНТ»

Действие фильма разворачивается в 2012 году. Странная бригада инвалидов-террористов борется с системой, которая, считая их ненужными, не оставляет им надежд на будущую жизнь. Рансон Ярри-ту–лидер группы, вышедший из тюрьмы с конкретным планом действий, предлагает выкрасть со свадьбы дочь мультимиллионера Орио Патриссию.

18

В преддверии раздела предполагаемого выкупа банда странным образом тает на глазах. Ее численность сокращается. Выживают сильнейшие. Фильм пародирует одновременно ряд жанров: «Крестный отец» и «Звездные войны».

Уверен, что авторы вряд ли видели «Кин-дза-дза», но их космические корабли и общество будущего на отдаленной планете Ахстуриес очень напоминают общество пацаков.

Комедия ужасов и история мафии в фантастическом интерьере будущего одновременно с пародией на современное телевидение и его методы освещения событий из горячих точек в прямом репортаже.

Фильм вред ли тянет на шедевр, скорее забавный пустячок, хотя и не без приятности.

Владимир БОРЕВ

УЖАС – ЛЕКАРСТВО ОТ СТРАХА

ДОКТОР УСМЕШКА (Dr. Giggles)

Январь, +20° в тени. На солнце гораздо больше. Солнце, снег, жара, Альпы. Восторг и ужас – это Авориаз. Авориаз – это фантастика. На 21-м Авориазском фестивале среди сказочной жизни французских Альп были представлены ужасы фантастического кино из серии «Хоррор».

Среди «шедевров» серии – «Доктор усмешка». В целом банальная история ужасов. Доктор гоняется за пациентами и изощренно всаживает в них по очереди весь свой богатый инструментарий. И лишь только когда девочка Джени пе-

21

рестает бояться и поступает с врагом вполне адекватно, он перестает быть мистическим ужасом для всех окружающих. В фильме много спецэффектов, как всегда высший пилотаж операторского мастерства.

И несмотря на незамысловатость сюжета, пожалуй, даже его банальность: как бы хорошо ни было вокруг – ужас во всех (любых) его проявлениях все равно – часть нашей жизни. Даже суперсказочная благоустроенность не гарантия от кошмара.

Мера ужаса не зависит от степени комфорта и благополучия. Преодолеть ужас не просто, но вполне по силам любому. Сильные духом выигрывают даже там, где надламываются «качки».

Сила духа выше мощи тела. Воля придает мощь человеку, мышцы которого скованы страхом. Фильмы ужаса учат нас преодолевать страхи, бороться с фантомами, становиться независимей, а значит – сильней.

Владимир БОРЕВ

КОРОТКОЕ ЗАМЫКАНИЕ – КОРОТКАЯ ЖИЗНЬ

Трудно предложить более мрачное название для этого в целом лиричного фильма, где главные герои дети и мертвецы. Американское кино всегда делается профессионально. В этом же фильме к американскому супертехницизму добавилось то, что можно определить, как европейский сентиментальный лиризм. Вспомним ставший классикой французский фильм, в котором дети войны, эвакуированные во французскую деревню, хоронят кукол и зверюшек, играя в кладбище и похороны. Отгремели войны, но мир не стал менее жестоким, хотя поначалу «Кладбище домашних животных 2» напоминает семейную драму. Мать мальчика Джефа, знаменитая голливудская актриса, давно развелась со своим мужем ветеринаром. Подросток тяжело переживает развод родителей и делает все, чтобы соединить их вновь хотя бы на один день. Трагическая смерть в результате несчастного случая – короткое замыкание на съемочной площадке – обрывает жизнь актрисы.

Все, что происходит после этого – стремление сына во что бы то ни стало оживить маму, в том числе и с применением потусторонних сил.

Владимир БОРЕВ

22

ВОСТОЧНЫЙ ЖЕРЕБЕЦ ПАСТЕЛЬНЫХ ТОНОВ

«Секс и дзен»

Каждому, кто шел на просмотр этого фильма, устроители показа – представители фирмы Антарес – выдавали по секс-бомбе. Не подумайте, что это была актриса – символ красоты и привлекательности. Это была простая склянка с пробкой на кожаном шнурке. В емкости порошок. Всыпаешь в чашку себе или партнеру и через несколько минут – эффект, а потом и результаты. Результаты налицо… Фильм же, в отличие от бомбы, был на редкость спокойный и гармоничный, как и все на Востоке. Можно сказать, что картина пронизана мудростью на сексуальной почве. Еще она пронизана красотой и мягким юмором (почва тоже).

Жанр фильма – эротическая комедия фантастического плана или фантастическая комедия в эротическом стиле, или эротическая фантастика с фантастической эротикой в восточном духе с элементами комедии.

В фильме с названием «Секс и Дзен» Дзена не меньше, чем секса. Можно даже сказать, что гармония между ними идеальная и абсолютная. После уже знакомей нам довольно брутальной и агрессивной «Империи чувств» – шокирующей часто имперскими амбициями сексуальных притязаний, «Секс и Дзен» поражают мягкостью пастельных красок. И если в упомянутом классическом фильме Осимы все чувственное было имперским, то в фильме все эрогенное было Дзеновским. В каждом жесте, в кахадом прикосновении не голос плоти, а зов инстинкта, гармония чувств, этика, эстетика, культура и философия многовековой цивилизации.

Так много возвышенных слов уже сказано про это произведение, что на их фоне пересказ его сюжета будет просто разочарованием. Юноша, чтобы испытать все, что только возможно в мире эротических наслаждений, просит народного целителя (умельца) пересадить ему член молодого жеребца. Операция проходит успешно, и рана зарубцевалась достаточно быстро.

После этого (как в повести Гоголя «Нос») фаллос юноши зажил почти самостоятельной жизнью.

Он испытал все, что только можно испытать и без устали проникал во все тайны мироздания, да так, что в конце фильма зритель почувствовал легкую скуку, а себя чуть-чуть утомленным.

Владимир БОРЕВ

23

АЛЕНА АНТОНОВА

РУССКАЯ АКТРИСА В ПАРИЖЕ

Владимир Борев, главный редактор журнала «Видео-Асс» PREMIERE, будучи в Париже, принял исповедь Алены Антоновой, русской актрисы, живущей и работающей во Франции

Родилась я в Бурятии, на границе с Монголией. Училась и работала в театре в Нижнем Новгороде. В 1989 году встретила Пьера, который был в Москве как продюсер фильма «Такси Блюз», влюбилась и уехала в Париж.

Как будто на свет опять родилась. Другой язык, другая культура, другая система жизни. По новому отсчету сейчас мне 3 года. Я продолжаю совершенствовать язык, снялась в двух фильмах – «Прорва» Ивана Дыховичного и «Восток и Запад – потерянные Раи» Пьера Риваля (мужа моего), родила сына и была «выгнана» из русской национальности, как тысячи русских жен иностранных мужей и русских мужей иностранных жен.

«Прорва» – русско-французский фильм. Он вышел в России осенью 1991 года. Участвовал в многочисленных фестивалях – Венеция, Сан-Себастьян, Лондон, Торонто, Роттердам и даже Каир. На фестивале в Одессе был отмечен призом критики.

Очень люблю атмосферу фестиваля. Это всегда праздник. В Каннах – светский и помпезный, в Венеции – живой и раскованный, в Роттердаме – демократичный.

«Прорва»… Москва. 1939 год. Германо-советский пакт. Приготовление к майскому параду. Анонимки. НКВД. Расстрелы. И все это на фоне музыки, танцев и всеобщего бодрого марша в стиле фильмов Александрова.

Главную роль в фильме играет Утэ Лемпэр – немецкая актриса, певица и танцовщица, очень напоминающая Любовь Орлову.

Я играю зам. народного комиссара по делам культуры, женщину фальшивую, развратную и… беременную. Я родила через две недели после завершающего дня моей работы в этом фильме.

Надеюсь, что мой персонаж получился достаточно гадким с одной стороны и достаточно несчастным с другой. Во всяком случае это то, что я пыталась донести. Не защитник я им и не судья.

Именно во время съемок этого фильма Пьер открыл меня как актрису.

Я играла сцену ареста моего мужа, зная, что его ведут на расстрел. Кричу, плачу, бросаюсь под машину и начинаю рожать.

Вдруг Пьер подскакивает, поднимает меня, я, не понимая в чем дело, спрашиваю: «Что случилось?».

Он долго молчал и вечером сказал мне: «Я тебе больше не верю.» «Восток и Запад – потерянный Рай»…

Как говорит мой муж и режиссер фильма, – «Это не документальный фильм, хотя есть в нем интервью. Это не художественный фильм, хотя есть в нем сцены, сыгранные актерами.

Это проба, которая не боится превратиться из документального кино в игровое и из игрового в документальное.»

Жили-были два мифа – советский и американский. И вот один утоп. Посмотрела на то я с неба. Может как ангел, а может как призрак – неважно и отправилась туда, где нас – русских призраков – нет. И встретила в Лос-Анджелесе (городе ангелов), в Голливуде много разного люду – звезд Жаклин Бисе да Зазу Габор, да Рональда Рейгана, да японцев, да банкиров, да Джонатона Лотона (сценариста «Pretty Woman»), да продюсеров знаменитых, да богатых, да кино их смертоносное – вот и бросилася в бассейн.

Потому, как посмотришь, что там за масками-то – так в самую пору кидаться.

Конечно, скажут, когда муж режиссер…

Но в кино это случается довольно часто.

Любовь Орлова была женой Александрова, Джульетта Мазина – Фелинни, Мия Фэрроу – Вуди Аллена, Джина Роулэндз – Джона Кассаветеса, Людмила Чурикова – жена Панфилова, Софи Лорен – Карло Понти…

Само собой, я не считаю себя актрисой их уровня.

Вот было бы глупо!

…Я думаю, что очень важно, когда работа сближает, а не разделяет, тут мне просто повезло.

Это вовсе не значит, что мы не спорим до посинения и что наши точки зрения во всем совпадают. Это интересно и не легко – на съемочной площадке с меня особый спрос именно потому, что я жена. Каждый съемочный день – экзамен.

На жен люди всегда смотрят пристальнее и судят их строже. Приходится бороться, особенно в начале.

26

Школы театральной здесь я не заканчивала, в театре не работала, да и не могу пока. Чистый кот в мешке. Теперь представьте людей, которые дают деньги на кино. Попробуйте предложить им в актрисы жену режиссера, да еще русскую. Ааа… То-то же.

А что касается Франции, так все просто – уехала я случайно, не по идейным соображениям, не по бытовым (хотя всем известно, что уровень жизни здесь выше, и быт легче), не по творческим.

Актрисе творить легче на родине – нет акцента, нет разности культур, не нужно доказывать, что русские это не те, которые ходят с медведями, шпионят и так и норовят уехать во Францию, где живется хорошо. «Хорошо» – понятие относительное – кому что «хорошо».

Мне хорошо, потому что я живу с любимым человеком, с любимыми детьми и занимаюсь любимым делом.

Вопрос страны, национальности не стоит.

Я русская и уже парижанка (очень приятно было в Америке чувствовать заботу, которой окружила меня наша маленькая французская группа), дети мои русские и французы, потому ходят в две школы, и так мы все богаты на две культуры. Париж – город многонациональный, разноязыкий и здесь отчетливо видно, что люди везде одинаковые, несмотря на разницу культур и воспитания.

Фильм, который сделал мой муж, фильм французский, снятый в Москве и Лос-Анджелесе (Голливуде) на четырех языках – русском, японском, английском и французском (с моим акцентом), прокатчик – немец, хозяйка кинозала, в котором выходит фильм – гречанка.

Теперь об актерах.

В России, во Франции или Америке дебютантам не сахар. А здесь я дебютант.

Когда я приехала, я обнаружила агентства. Каждый актер имеет право состоять только в одном из них. Затем твой агент ищет (или не ищет) тебе работу, отправляет тебя на кастинги, где директор кастинга представляет тебя, в свою очередь, режиссеру, который дает тебе сцены фильма, каковые ты и исполняешь. Кастинг это особая история. Приходишь, занимаешь очередь, перед тобой сидят 33 красавицы (не будем забывать, что Париж столица моды). Американки, итальянки, немки, чешки… Твоя задача за три минуты доказать режиссеру, что лучшая система – система Станиславского (это у меня уже получается). Но и это не главное.

В большинстве случаев эти кастинги делаются для реклам, телефильмов, телесериалов. В этом жанре важно доказать, что ты не выходишь за рамки амплуа и на тебе можно писать, как на чистом листе бумаги! Для меня, например, это могло быть амплуа русской шпионки (наивной террористки, надеющейся обвести вокруг пальца прозорливых французских полицейских).

Этим летом я участвовала в одном из таких кастингов. Наигралась от души. В одной сцене глазами похлопала, в другой поплакала, в третьей приласкалась.

Через неделю директор кастинга позвонил мне и объяснил (перемежая отказ комплиментами), что, к сожалению, при всем желании взять меня невозможно – личность слишком бросается в глаза.

К сожалению (или к счастью), первое, чему нас учили в театральной школе, то, что главное в актере – личность, не знаю справедливо это или нет.

Сейчас оба фильма, в которых я играю, выходят в Париже («Прорва» в самом большом кинотеатре бульвара Saint-Michel, «Потерянный Рай» – в самом элитарном – «L’entrepot»).

Мы готовим несколько проектов (среди них один русский – осталось найти режиссера).

Появились статьи в «Film Francais», «Premiere», интервью на радио. Время покажет.

***

Алена рассказала о в основном о своей судьбе творческой. Как она сложится дальше зависит от бога и ее трудолюбия. А вот ее судьба человеческая зависит от нас, хотя мы в России, как Алена во Франции.

Но совсем недавно кто-то из нас дураков здесь в России взял да и отнял у всех российских жен зарубежья право жить там и быть гражданами России. Теперь Алена ездит к матери в Нижний Новгород только по спецприглашению с визой как иностранка…

27

Видео-Асс PREMIERE, №14 за 1993

Добавить комментарий

Ваш адрес email не будет опубликован. Обязательные поля помечены *

Яндекс.Метрика Сайт в Google+