Змеиное яйцо / The Serpent’s Egg / Das Schlangenei (1977)
Полнометражный фильм.
Другое название: «Яйцо змеи» (вариант перевода названия).
США, ФРГ.
Продолжительность 119 минут.
Режиссёр Ингмар Бергман.
Автор сценария Ингмар Бергман.
Композитор Рольф А. Вильхельм.
Оператор Свен Нюквист.
Жанр: драма, детектив, триллер
Краткое содержание
1923-й год, Германское государство находится в состоянии глубочайшего экономического кризиса. Цирковой артист Абель Розенберг (Дэвид Кэррадайн), родившийся в США — в семье евреев, эмигрировавших из Риги, обнаруживает труп своего брата Макса, совершившего самоубийство. Инспектор Бауэр (Герт Фрёбе) рассказывает ему о череде необъяснимых смертей совершенно несвязанных друг с другом людей, произошедших за последнее время. Абелю предстоит сообщить печальную новость Мануэлле Бергманн (Лив Ульман), невестке, выступающей в одном из берлинских кабаре.
Также в ролях: Хайнц Беннент (Ганс Вергерус), Тони Бергер (мистер Розенберг), Кристиан Беркель (студент), Паула Брэнд (фрау Хемсе), Эрна Брюнелл (миссис Розенберг), Пауль Бюркс (комик в кабаре), Габи Дом (женщина с ребёнком), Кай Фишер (проститутка), Георг Хартманн (Холлингер), Глинн Тёрман (Монро), Джеймс Уайтмор (священник).
Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com
Рецензия
© Евгений Нефёдов, AllOfCinema.com, 19.07.2018
Авторская оценка 6/10
(при копировании текста активная ссылка на первоисточник обязательна)
Смысл немного странного – не соотносящегося с экранными перипетиями напрямую – названия раскрывается в финале, когда герр Вергерус, понимающий, что разоблачён, и готовящийся раздавить ампулу с ядом, рассуждает об особенностях текущего момента: «Это как змеиное яйцо. Сквозь тонкую скорлупу ты можешь чётко различить совершенную рептилию». К сожалению, дальнейшее развитие событий подтвердило правоту Ганса, угадавшего, что опередил время – и что проводимые в строжайшей тайне опыты над добровольцами совсем скоро получат мощное развитие. А вот оптимизм инспектора Бауэра, с удовлетворением заметившего, что Адольф Гитлер, потерпевший неудачу с затеянным в Мюнхене «Пивным путчем», недооценил силу демократии Веймарской республики, оказался, увы, необоснованным… Реваншистские и националистические идеи найдут горячий отклик в сердцах познавших нищету1 и унижения граждан Германского государства, ввергнутого в пучину затяжного кризиса после подписания Версальского мирного договора. Абель, получивший редкостную возможность заглянуть в будущее, почтёт за благо раствориться в толпе, исчезнуть, сгинуть без следа.
Разумеется, художник масштаба Ингмара Бергмана, даже приступая к реализации того или иного проекта вынужденно (в данном случае – в свете проблем с налоговыми органами, из-за которых пришлось покинуть родную Швецию), не мог опуститься до коммерческой или политической конъюнктуры. Вряд ли у кого-то на сеансе возникнут сомнения в том, что режиссёра-сценариста искренне волновала проблема фашизма, а точнее, его зарождения. Тех социально-экономических условий, что способствовали установлению этой, по Георгию Димитрову, открытой террористической диктатуры наиболее реакционных, наиболее шовинистических, наиболее империалистических элементов финансового капитала. Другое дело, что в адрес мастера посыпались всё-таки небеспочвенные обвинения в определённой вторичности замысла. Понятно его желание ориентироваться не только на исторические факты, но и на произведения немецкого кинематографа (в первую очередь – на шедевры экспрессионизма), в которых зреющие в недрах общества перемены были угаданы с уникальной прозорливостью. Вместе с тем Ингмару не удалось избежать влияния кинематографистов-современников (от Лукино Висконти до американца Боба Фосса, тем более что овдовевшая Мануэлла зарабатывает на существование выступлениями в берлинском кабаре), также взявшимися исследовать мрачный феномен. И в данном отношении зрелище невольно приобретает постмодернистские черты, особенно любопытные в свете того, что экспериментатор-садист цитирует (вероятно, не осознавая данного обстоятельства) шекспировского Брута, говорившего о Цезаре: «Пусть будет он для нас яйцом змеиным, // Что вылупит, созрев, такое ж зло».
Впрочем, Бергман при всём желании не смог бы целиком отказаться от излюбленных (хочется сказать, навязчивых) мотивов, пусть и приобретших в новом контексте непривычные обертоны. Дэвиду Кэррадайну, выбранному после отказа Дастина Хоффмана, Ричарда Харриса, Питера Фалька, Роберта Редфорда, пришлось не без трудностей адаптироваться к образу не просто «маленького человека», попавшего в водоворот странных и пугающих событий, причём в глубоко чуждой, враждебной (помимо прочего – стремительно взращивающей антисемитизм) среде. Безработный циркач Розенберг оказался явно не готов к высокой миссии, возлагаемой на всякого, кто так или иначе причастен к искусству, – к поиску истины, какой бы жуткой она ни представлялась. А пришлось! Без его настойчивости искушённый следователь, пожалуй, так и не вышел бы на след преступников – не раздавил бы змеиное гнездо (если продолжить ассоциативный ряд), обеспечив тем самым торжество правопорядка. Абелю, несмотря ни на что, хватает мужества, чтобы не уклониться – не сбежать с позором, оскорбив тем самым память о брате. Любопытно, что вскоре (в телефильме «Из жизни марионеток» /1980/) Ингмар обратится к текущим реалиям ФРГ, тоже – далеко не безоблачным.
.
__________
1 – Вспомним жутковатый кадр: изголодавшиеся люди прямо посреди улицы разделывают тушу лошади, упавшей замертво.
Прим.: рецензия публикуется впервые
Добавить комментарий