Анжелика – маркиза ангелов (1964): материалы

Рубанова И. «Анжелика – маркиза ангелов», «Анжелика и король» // На экранах мира. Выпуск 3. – М.: Искусство, 1972. – С. – 198-207.

«Анжелика – маркиза ангелов»

(«ANGELIQUE, MARQUISE DES ANGES»)

Производство «Франко-фильм», «Фильм Бордери» (Франция) – «Глория-фильм» (ФРГ) – «Фоно Рома» (Италия). Авторы сценария Клод Брюле. Бернар Бордери, Франсис Кон, Даниэль Буланже (по романам Анн и Сержа Голон). Режиссер Бернар Бордери. Оператор Анри Персон. Художник Рене Мулаер. Композитор Мишель Мань. В ролях: Мишель Мерсье, Робер Оссейн, Жан Рошфор, Джулиана Джемма, Жак Тожа, Робер Порт, Жак Костелло.

«Анжелика и король»

(«ANGELIQUE ЕТ LE ROY»)

Производство «Франко-фильм», «Фильм Бордери» (Франция) – «Глория фильм» (ФРГ) – «Фоно Рома» (Италия). Авторы сценария Паскаль Жарден. Алея Деко, Бернар Бордери, Франсис Кон (по романам Анн и Сержа Голон). Режиссер Бернар Бордери. Оператор Анри Персон. Художник Робер Джор-дани. Композитор Мишель Мань. В ролях: Мишель Мерсье, Робер Оссейн. Жан Рошфор, Сами Фрей. Эстелла Блэн. Фред Уильямс, Жак Тожа.

198

Когда-то леденящие кровь тайны мадридского двора увлекали воображение простаков. Потом им завладели не менее причудливые парижские тайны. Наше время тоже знает притягательную силу таинственного. Оборотень Фантомас и прекрасная Анжелика – нынешние властители загадочного.

Раскосую златокудрую красавицу встретили у нас колючими насмешками профессионалы-юмористы и категорическими возражениями профессионалы-критики. К многочисленным несообразностям авантюрного сюжета фильмов об Анжелике прибавилась еще одна, не предусмотренная авторами: на наших экранах сначала показали «Анжелику и короля» и только через полгода «Анжелику – маркизу ангелов». А между тем следовало поступить как раз наоборот, потому что взаимоотношения прекрасной аристократки с «королем-солнцем» – дальнейшее развитие приключений, завязка которым дана в «Анжелике – маркизе ангелов», первой серии самого длинного цикла за всю историю французского кино.

Что говорить, резвая интрига фильмов об Анжелике, часто лишенная всякого смысла, часто напичканная чертовщиной, приличествующей разве что средневековому сознанию, – богатое поле для острот. Их объектом может стать и золоченая, расцвеченная пышность картины, вроде бы воспроизводящей блестящий век Луи XIV, легонько, но определенно ретушированный в соответствии с модами и вкусами эпохи потребления.

Кинокритики вообще отказывают «Анжеликам» в принадлежности к искусству. Для них цикл – только лишь социологическое явление, лежащее за гранью эстетики. Рыночный товар, упакованный в элегантную французскую обертку, – вот приговор, повторяющийся во многих рецензиях.

Скорее всего, это так. Но речь идет о товаре, которым торгуют в тех же залах, где демонстрируются произведения в высшей степени художественные и безусловно содержательные. Оказавшись перед выбором, зритель нередко решает его в пользу «Анжелики»: на европейских экранах это второй после бондовского цикла репертуарный шлягер. Именно это немаловажное обстоятельство и мешает с легкостью и пренебрежением отмахнуться от «Анжелик»: они стали фактом «массовой культуры» современного Запада и как таковой способны заинтересовать и вызвать на размышления.

Да, эти ленты – социологический феномен, но они принадлежат сфере духовного обслуживания общества. И то, как организована эта сфера, как она реагирует на спрос и каким откликается на него предложением, любопытно рассмотреть именно на таком обаятельном и пикантном примере, как наша маленькая Анжелика.

Сколько наивных зрителей свято верят, что эта бесконечная цепь приключений сочинена в те стародавние времена, когда дворцовые интриги были для современников все равно что для нас последние известия, или хотя бы в прошлом веке, когда фантазия и темперамент

199

несравненного Александра Дюма-отца возродили к жизни романтику плаща и шпаги. Так нет же. Анжелика обязана своим появлением на свет божий людям, теснейшим, хотя и особенным образом связанным с событиями и перипетиями XX века, людям, чья жизненная одиссея по многообразию поворотов не уступает биографии их детища – очаровательной авантюристки из окружения Людовика XIV. Как и в случае с Джеймсом Бондом, кино способствовало популярности Анжелики, но широкой публике она была известна за несколько лет до того, как приняла пленительный облик актрисы Мишель Мерсье.

Ее создатели – писательская чета Анн и Серж Голон. Сведущие люди утверждают, что Анн, уроженка Тулона, по образованию журналистка, отвечает в этом содружестве за историческую специфику и французский колорит. Говорят, она прочитала сама и пересказала мужу триста томов исторической документации, Она сочинила целую армию персонажей, реальных и вымышленных, предоставив Сержу Голону занимать их в интригах, сталкивать с героиней, убивать, воскрешать их, велеть им заниматься политикой, любовью, алхимией или черной магией. Серж Голон командует своим воинством с усердием и

202

энтузиазмом. Он проверил: и то и другое неплохо вознаграждается. Гонорары супругов Голон сравнивают с доходами лишь самых популярных кинозвезд или наимоднейших эстрадных идолов.

Деньги – вот ради чего без малого пятьдесят лет мыкался по свету сын царского офицера Сергей Голубиное, без гроша бежавший из революционной России, объездивший Восток и Африку в поисках своего Эльдорадо. Плаксивые «Записки очевидца» не принесли Голубинову ни славы, ни денег. И тогда предприимчивая подруга предлагает идею романа в отрывках на манер пресловутого «Рокамболя», побивавшего издательские рекорды в десятые и двадцатые годы нашего века. Через несколько месяцев после выхода первого тома приключений Анжелики супруги, обзаведшиеся теперь звучным псевдонимом Голон, переселяются из тесной парижской квартирки в роскошное шале в

203

Швейцарских Альпах. Следующие шесть томов вещественно подтвердили головокружительное преуспевание: роллс-ройсы, виллы на берегу моря, псарни и прочие непременные статьи шика современных нуворишей.

Анжелика же со страниц пухлых книжек перешла в ленты рисованных комиксов, а оттуда при участии режиссера и дельца Бернара Бордери и на кинематографическую ленту.

Кинокрестного Анжелики мы узнали до того, как увидели фильмы о маркизе ангелов. Лет десять назад у нас шла его картина, поставленная по мотивам «Трех мушкетеров». Это было легкое, здоровое и качественное развлечение, приятное во всех отношениях. Правда, теперь после «Анжелик» видно, что и тогда, в начале своей режиссерской карьеры, Бордери подправлял Дюма. В цикле по романам супругов Голов он вновь следовал принципам, по которым им откорректирована французская традиция «плаща и шпаги».

Эстетическая родословная Анжелики восходит к героям Дюма. От отважных мушкетеров у нее предприимчивость, бесстрашие и свобода общения с сильными мира сего. Анжелика, что называется, рисковая женщина. От графа Монте-Кристо она унаследовала пристрастие к таинственному, прямо скажем, не очень обычному окружению: восточные властители, алхимики, пираты, разбойники, гадалки – ее потаенная свита. От очаровательных француженок Дюма к маркизе перешла похвальная верность в любви, которой и смерть не преграда. Но все же даже такое собрание прекрасных свойств не мешает увидеть разницу между Анжеликой и героями Дюма. Бретеры, авантюристы, дуэлянты, они до конца были отданы одной цели. Рыцари справедливости, они не отступали, пока не добивались главного для себя – победы над злобным и коварным врагом.

Супруги Голой пробовали еще возложить историческую миссию на хрупкие, смело

204

декольтированные плечики своей Анжелики: в романах она участвует в переговорах, как мы теперь говорим, на высшем уровне, подписывает мирные договоры, вступается за гугенотов, сочувствует протестантам Ля Рошели и т. д. и т. п.

Режиссер Бернар Бордери резко сузил политическое влияние маркизы. Он затушевал ее дипломатические таланты, зато всячески подчеркнул главный дар Анжелики – безотказную женскую притягательность.

На экране могут появляться какие угодно исторические знаменитости – Лафонтен ли, Кольбер ли, Мольер ли, сам ли великолепный «король-солнце» Людовик XIV, при имени которого до сих пор мечтательно вздыхает французский обыватель, – все равно не они движут события.

Сюжету придан могучий двигатель, некий перпетуум-мобиле, без устали толкающий интригу все вперед и вперед. Этот двигатель – вожделение, вызываемое каждым появлением Анжелики. Вожделение поэтическое, грубое, галантное, игривое, европейское, средиземноморское, садистское, азиатское.

Вспомним: почти каждая новелла «Анжелики и короля» кончается попыткой соблазнения (или насилия), либо соблазнением (или насилием). И исторический авантюрный роман «плаща и шпаги» ловким поворотом дела превращен в эротическое костюмированное представление, где все вроде бы красиво и морально, а на самом деле сведено исключительно к любовным играм.

И вот следствие этой метаморфозы: мало кому приходит на ум сравнивать Анжелику с героями Дюма, но трудно не заметить, что сиятельная маркиза явилась на экран, чтобы вступить в соперничество с Джеймсом Бондом. Об этом свидетельствуют и косвенные доказательства. Наравне с рубашками, запонками, зажигалками, бритвами «Джеймс Бонд» существуют модные дома, прически, грим «маркиза Анжелика».

Бонд в массовом представлении олицетворяет брутальную силу, Анжелика – чарующую слабость.

Так и повелось, что, соперничая, эти два идола буржуазной «массовой культуры» осуществили некий негласный раздел зрительного зала. Прямой родственник чикагских гангстеров, гений или скорее даже демон шпионажа, продающий свои несравненные услуги кому угодно, лишь бы платили не скупясь, агент 007 нашел своих почитателей среди возбужденной молодежи европейских и американских столиц. Царством зеленоокой Анжелики стали предместья и провинция, падкие на парижский (тем более версальский) шик, изысканность аристократического (тем более дворцового) этикета, галантность любовных интриг (тем более эпохи Людовика XIV, знавшего, как известно, толк в таких делах).

Бернар Бордери ловко хитрит. В его мнимой аполитичности скрыта коварная политика. Ему не по вкусу грубая откровенность авторов

206

Джеймса Бонда. Свои идеи французский кинематографист высказывает замаскированно, как бы контрабандой.

Как прекрасна любовь и как отвратительна политика – так можно обобщить смысл нарядных и прямых кадров многосерийных похождений очаровательной Анжелики.

Недавно один литературный журнал размышлял о характере и природе воздействия «Анжелик». Он объективно перечислил привлекательные свойства литературного и кинематографического циклов: занимательность фабулы, деятельный, а не пассивный характер главной героини и еще «милое панибратство с историей» – свойство, воспитанное во французской публике квазиисторическим авантюрным романом прошлого века.

Но одновременно журнал пришел к выводу, с которым нельзя не согласиться. Сочинения супругов Голон и снятые с них кинематографические копии зовут к отречению от действительности, от ее запросов, от ее проблем.

И. Рубанова

207