На сеансе, право, сложно удержаться от гомерического хохота, наблюдая за тем, с каким изумлением горячий финский парень постигает русский менталитет. Однако чем внимательнее наблюдаешь за творящимся безобразием, тем труднее отделаться от крамольной мысли, что происходящее – вовсе не смешно…
Знатоки медиафраншизы справедливо заметили, что авторы взяли за основу минимум четыре первые части киносериала, но даже с такой поправкой бедность драматургического материала бросается в глаза. Шэннон и Свифт честно постарались хоть как-то разнообразить привычную (набившую оскомину!) сюжетную схему…
Не скажу, что экранным событиям не хватает гэгов и двусмысленных, почти анекдотических ситуаций, а диалоги бедны на каламбуры. И в первой половине повествования, и во второй авторы честно стараются по максимуму извлечь юмор из предложенной тематики…
Юджин Леви ранее имел опыт постановок на телевидении и, в принципе, достойно справился с обязанностями. Отведя себе скромную партию кассира в казино, выдающего фишки посетителям, он грамотно распределил экранное время между коллегами…
Стабильно высокий рейтинг телесериала представляется закономерным, хотя… лично у меня решение топ-менеджмента HBO прекратить съёмки раньше, чем было анонсировано, внутреннего протеста или же удивления не вызвало. Возможно, причиной действительно стал солидный производственный бюджет…
Команда из четверых кинодраматургов придумывала (и продумывала), разумеется, не столько простенькую – укладывающуюся в пересказе в несколько слов – фабулу, сколько каскад гэгов и уморительных ситуаций, нанизанных, словно на шампур, на сюжетный костяк типичного детско-подросткового фильма…
Официально прозвище «Il mostro» получил – от журналистов – глава семейства, порешивший пятерых своих детей и арестованный двумя дюжими карабинерами (жаждущими засветиться в газете, невзирая на уродливую внешность). Вот только в заголовок фильма это имя существительное неслучайно вынесено во множественном числе…
Науму Бирману и сценаристу Семёну Лунгину с картиной «Трое в лодке, не считая собаки», по сути, удалось повторить достижение Виктора Титова («Здравствуйте, я ваша тётя!» /1975/, по пьесе «Тётка Чарлея» Брэндона Томаса), явив не менее «культовое» юмористическое произведение на иностранном материале…
Ричард Лестер словно пошёл вразнос, резко повысив градус эксцентрики, привнеся элементы пародии, поглумившись над восточной мистикой, добавив щепотку сатиры, наконец, постаравшись предельно доходчиво довести до зрителя мысль о тотальном, всепроникающем, обезоруживающем нонсенсе…
Кинематографист, позволивший себе массу комментариев сатирического толка по адресу соотечественников, погруженных в уютный буржуазный мирок и совсем разучившихся радоваться жизни, тем не менее сохраняет веру в человека, пока не утратившего, к счастью, способности отделять зёрна от плевел…
