Окружающему миру, вероятно, и вправду нет никакого дела до представлений о законах бытия, сложившихся в человеческих головах, – но вместе с тем сама действительность готова помогать тем, кто истово верит в осуществление заветной мечты и искренне, настойчиво стремится к этому, невзирая ни на что…
Преодоление своеобразного проклятия метемпсихоза кроется, по мысли автора, не в прорыве в нирвану, как в буддистском вероучении, но – в ясном осознании извечного закона мироздания со смелым и беспрекословным принятием предначертанной судьбы…
Вопреки распространённому мнению, кинематографическое наследие сэра Питера Брука представляет немалый интерес вне зависимости от его неоспоримых театральных достижений. Какие вообще аналогии со сценическими экспериментами можно проводить, например, в случае с экранизацией одноимённого романа Уильяма Голдинга?..
Выйдет победителем (и элементарно выживет!) не самый достойный, безжалостный или везучий. Окажется на вершине тот, кто основательно усвоит законы «каменных джунглей» – и кто отважится устроить охоту на львов, притворившись слабым и недостаточно сообразительным…
Авторы ведут речь не о случае банального «избавления» от напастей, годящемся для провинциальной криминальной хроники. Злоключения неслучайно происходят в преддверии акции по грандиозному облагораживанию территории, когда в районе своенравной реки и диких лесов предполагается создать огромное искусственное озеро…
Многочисленные энтузиасты (представители пусть не элиты, но всё равно – обеспеченных слоёв населения) провозглашают себя санитарами больших и малых городов, избавляющими общество от «балласта»: нищих и убогих, не способных ни дать отпор, ни обеспечить себе дорогостоящую защиту…
Возникает парадоксальная ситуация, невольно заставляющая вспомнить о сиракузской проблеме (другое название – гипотеза Коллатца), изложенной Жанной студентам, пришедшим приобщиться к загадкам чистейшей математики, когда один плюс один равно… один…
Пак Чхан Ук как раз не вторит Киму Ки Дуку, возводя череду насильственных актов, с неотвратимостью сменяющих друг друга, в ранг некоего универсального, вселенского закона. Сочувствие господину Месть оказывается возможным именно потому, что причина сокрыта не в порочности самой человеческой природы…
Что объединяет действующих лиц, принадлежащих к разным слоям общества, не знакомых друг с другом, несхожих по темпераментам? Правильно, всем им приходится столкнуться с тем или иным способом мести, который, поддавшись эмоциям, выбирает индивид, не знающий или же напрочь забывший мудрую китайскую пословицу…
Достаточно пристально вглядеться в выпуклые черты лиц и выверенные движения персонажей, начиная с Марва, Дуайта, Хартигана, – и всё станет ясно без лишних слов. Любой их поступок не может носить случайный характер, быть малозначимым, «безгрешным», неизменно отзываясь экзистенциальным эхом…
