Официально прозвище «Il mostro» получил – от журналистов – глава семейства, порешивший пятерых своих детей и арестованный двумя дюжими карабинерами (жаждущими засветиться в газете, невзирая на уродливую внешность). Вот только в заголовок фильма это имя существительное неслучайно вынесено во множественном числе…
Безоговорочной удачей стало для авторов приглашение Донатаса Баниониса, подчеркнувшего не только личное обаяние, незаурядные эмоционально-волевые и интеллектуальные качества, разностороннюю эрудицию героя, но и благородство натуры, чувство собственного достоинства…
Помимо всего прочего у Джонатана получается донести и философский посыл. Помещённое в название словосочетание помимо буквалистского истолкования, связанного с юриспруденцией, где хватает просчётов, некомпетентности, лжи, содержит отсылку к выражению «метод проб и ошибок»…
Ингмар Бергман не скрывал источников вдохновения, прозрачно намекая, что хотел выстроить произведение по законам музыки или же сна наяву – называя «избыточными» эпизоды, содержащие пространные диалоги (в частности, разговор сестёр на повышенных тонах незадолго до расставания)…
Откровенно говоря, Ив Монтан, чувствовавший себя на съёмках не слишком комфортно (особенно когда приходилось произносить реплики на английском языке, которым не владел), выглядит глуповато – почти так же, как бедолага Жан-Марк, вынужденный спешно осваивать ремесло лицедея…
Лишний раз убеждаешься в том, насколько наивно полагать, что, даже ознакомившись самым пристальным образом со всеми работами художника (в данном случае – выдающегося режиссёра), знаешь его творчество и эстетические пристрастия исчерпывающе…
Галльский юмор, ощущаемый в каждом повороте сюжета, в игре актёров, в использовании тех или иных выразительных средств (например, параллельного монтажа и искажающих оптических эффектов), помог избежать пошлости и грубости при обращении даже к, казалось бы, вопиюще вульгарным ситуациям…
Сложно не заметить, что паспортные данные рядового страхового агента – «говорящие». Имя, мало того вызывает ассоциации с Президентом США, встретившим победу над нацистами и японскими милитаристами, а вскоре взявшим курс на другую, «холодную» войну, звучит красиво – как «true man», ‘подлинный человек’…
Детективная интрига как таковая, весьма сложная и запутанная, требующая пристального внимания, всё-таки не воспринималась авторами самоцелью. Как и в литературном первоисточнике, размах «подвигов» подельников таков, что не просто охватывает чуть ли не всю территорию СССР…
Определённый эстетический просчёт автора заключается, на мой взгляд, в некотором отходе прежних установок. В первую очередь – в отказе от стремительного и бескомпромиссного, захватывающего дух действия (action), а ведь итоговая версия заглавия недвусмысленно одаривала подобными обещаниями!..
