Эд Вуд (1994): материалы

Шатерникова Марианна. Охота на звезд и поп-корн в кинозале // Экран. – 1995, № 2. – С. 36.

ОХОТА НА ЗВЕЗД И ПОП-КОРН В КИНОЗАЛЕ. ПИСЬМО ВТОРОЕ

Свое 60-летие Элизабет Тейлор справляла в Диснейленде. Гостей пускали по приглашениям. Но некий ловкач пролез под кустами, забросал себя листьями, а когда звуки труб возвестили о прибытии именинницы, выбрался и затесался в толпу. Незваный гость явился по делу – чтобы взять автограф у знаменитостей на продажу. «Прокололся» он на пустяке: подойдя к тележке с крендельками, спросил, сколько они стоят, Настоящие-то гости знали, что здесь все угощение даром! Парня арестовали, оштрафовали и запретили появляться в Диснейленде целых три года. Его это не слишком огорчило.

Подлинный автограф Лиз Тейлор особенно ценится, потому что ходит слух – за нее часто подписываются секретарши. Мадонна, говорят, дает автографы, если в хорошем настроении, иначе так обругает, что рад не будешь. Из Гаррисона Форда – Индианы Джонса – автограф трудно выжать даже тем, кто работает с ним на картине.

Прежние коллекционеры автографов были робки и милы. Теперь это жесткие деляги. Они выслеживают актеров и гонят их, как дичь. В багажниках их машин наготове сотни портретов звезд, разложенных по алфавиту. Из газет можно узнать, кто в каком фильме снимается. В мэрии за небольшую плату получаешь список улиц, закрытых сегодня в связи со съемками, – и вперед! Вечером подкупленные служители ресторанных автостоянок сообщают «охотникам», что такая-то звезда прибыла поужинать.

Бедные звезды уже знают многих преследователей в лицо, но те меняют одежду, прически, сбривают усы. Иногда они просят случайных прохожих добыть автограф и платят им по 20 долларов за штуку. Расчет неплохой. Автограф Барбры Страйэанд идет по 200 долларов, если она нацарапала на фото только «Бар», по 300 – «Барбара», а вместе с фамилией подпись ценится уже в 500. «Звезды зарабатывают на публике. Мы тоже хотим получить с них что-то взамен», – таково кредо новых предпринимателей Голливуда.

Ну а обычный зритель созерцает звезд только на экранах кинотеатров.

В Лос-Анджелесе кинотеатр начинается не с вешалки, а с парковки. Город гигантский, автобусы ходят редко и не везде, без машины совсем беда. Если кинотеатр скромный, приходится искать местечко на улице. Хорошо приезжать в большие кинотеатры – у них свои просторные стоянки, а то и многоэтажные гаражи.

Билеты в кино крошечные, размером с трамвайные, обычная цена – семь долларов. Те, кому под или за 60, платят половину. Никаких документов не спрашивают, кассир определяет возраст на глазок. Перед юными зрителями воздвигнуты кое-какие преграды.

В США нет цензуры. Но есть совет из 10 человек, имена которых держатся в тайне. Его членом может стать только тот, у кого есть дети. Считается, что совет ничего не запрещает, а просто информирует родителей, насколько годится фильм для молодежи. Там смотрят все новые фильмы – их добровольно предоставляют продюсеры – и каждому присваивают один из 5 разрядов. 1-й: фильм можно смотреть всем. 2-й: родителям советуют «руководить» просмотром. 3-й: этот фильм не совсем подходит для детей моложе 13 лет. 4-й: детям моложе 17 следует смотреть этот фильм в сопровождении взрослых. 5-й: дети до 17 на этот фильм не допускаются. Пятый разряд означает, что картина рискованная и спорная – то ли по тематике, то ли по языку, показу секса, насилия и т. д. Для продюсера получить 5-й разряд – катастрофа. Такой «сугубо взрослый» фильм хозяин кинотеатра не возьмет для показа. Ведь могут начаться протесты публики, пикеты, бойкоты, осуждение в прессе, гнев религиозных организаций, хлопот не оберешься. Некоторые газеты и телесети ни за что не станут рекламировать такую ленту. Вот и останется продюсер на бобах со своим незапроданным «смелым» шедевром. Поэтому многих режиссеров продюсеры вынуждают подписывать обязательство – мол, сниму фильм, который не получит 5-го разряда. Хотя угадать, какой разряд присвоят картине бдительные родители из совета, почти невозможно.

Но, по-моему, все это из области теории: я ни разу не видела, чтобы ребенка не пустили в кино. А «родительское руководство» на днях наблюдала. Я пошла на новый, очень хороший фильм режиссера Тима Бертона «Эд Вуд». Это биография реального человека – незадачливого постановщика Вуда, скончавшегося 20 лет назад. Бедняга страстно любил свое дело, но – увы! – был обречен снимать жалкие поделки в жанре фантастики, принесшие ему славу худшего режиссера Голливуда. Ленте дали 4-й разряд. Женщина рядом со мной осведомилась у кассира: «А есть там что-нибудь такое – не для детей?» Кассир сделал большие глаза и доверительно сообщил: «Выражаются». «А больше ничего?» «Нет, ни секса, ни насилия. Только выражаются». «Ну, это для нас не проблема», – вздохнула женщина и повела сына-подростка на «Эда Byда».

Царит в кинотеатре Его Величество Буфет. Он здесь главный. Многие кинотеатры 90% доходов получают от еды и питья и лишь 10% – из билетной кассы. Вот и жарится вовсю воздушная кукуруза, которую навалят тебе в колоссальный пластиковый стакан да еще, если захочешь, и маслом польют. Есть и конфеты, и горячие сосиски с булочкой, и пепси со льдом, и дымящийся кофе. Все это зрители плотоядно тащат с собой в зал.

Ушли в прошлое голливудские кинодворцы на тысячи мест. Теперь такого дворца не заполнишь. Кинотеатры поделили свою площадь на небольшие залы, и в них одновременно идут разные фильмы – иногда по 10 сразу. Кресла мягкие, уютные, пол затянут ковром, в подлокотнике – гнездо для стакана. Только курить, конечно, нельзя – в Америке на курящих уже смотрят почти как на прокаженных. А сорить – ради бога. После сеанса пол усыпан обертками, соломинками, стаканчиками. Но возникнут аккуратные парнишки с метелками и совками на длинных ручках, все с улыбочкой, мгновенно подберут – и зал готов принять очередную порцию зрителей с их очередной порцией воздушной кукурузы.

Марианна ШАТЕРНИКОВА

Лос-Анджелес

36

Сагалова Виктория. Невидимое искусство Ви Нейл // Видео Асс Экспресс. – 1994, № 26. – С. 24-28.

Невидимое искусство Ви Нейл

Да, парадокс профессии, которой вот уже двадцать лет предана Ви Нейл, в том, что чем виртуознее и совершеннее становится ее мастерство, тем менее оно заметно зрительскому глазу. Любуясь точеными чертами кинозвезд, их нежной кожей и бездонными глазами, или, напротив, чувствуя непреодолимую неприязнь к какому-либо персонажу, а то и просто ужасаясь при виде экранного монстра, мы почти никогда не задумываемся о скрывающихся за всем этим усилиях гримеров. Мы восхищаемся любимыми актерами, почитаем режиссеров, в лучшем случае вспоминаем сценаристов и операторов – гримеры же для обычного зрителя тонут в общем потоке вступительных титров. Эта профессия требует определенного альтруизма – способности без остатка раствориться в актерах, подчиниться единой стилистике фильма и высшим достижением считать свое полное «отсутствие» на экране. Любой персонаж должен выглядеть настолько естественным, реальным и убедительным, чтобы мысль о том, «как это сделано», попросту не занимала зрителя.

Знаменитый голливудский гример Ви Нейл признается, что смотря фильмы, свои или чужие, вспоминает о гриме только тогда, когда замечает явные погрешности.

Кино, наверное, придумали люди легкомысленные, – иначе их изначально отпугнула бы необходимость увязывать и согласовывать действия сотен людей, решать ежечасно массу разнородных вопросов и при этом еще создавать нечто художественное. Но, с другой стороны, кино в этом смысле – точная модель жизни, где тоже все мы зависим друг от друга, и где каждую минуту в бытовой текучке происходят «обыкновенные чудеса» творчества, рожденья и любви. Так или иначе, на беспокойном киношном конвейере участок, за который отвечает Ви Нейл, всегда первоклассно надежен. Ви Нейл явно повезло в жизни: еще девочкой она иногда наблюдала за работой соседа по лестничной площадке, который был гримером в кино. Это определило ее призвание: «Я захотела научиться тому же, чем занимался он». Первые шаги Ви Нейл сделала как гример и костюмер при рок-группе. Шли 70-е годы, и её подопечные музыканты «тащились» от Дэвида Боуи. А тот, в свою

24

очередь, как раз прогремел благодаря супершоу «Зигги Стардаст», где исполнял песни, гримировавшись под их фантастический персонаж – Зигги: он раскрашивал лицо яркими полосами и украшал его блестками. Участники рок-группы категорически потребовали от нее сделать им тоже какую-нибудь экстравагантную внешность. Например, они хотели иметь большие головы и уши. Озадаченная Ви Нейл не представляла, как этого добиться. Помог фильм «Планета обезьян», вышедший именно в то время на экраны, – там использовались накладные «протезы», дающие невиданные раньше возможности менять облик. Ви Нейл выполнила то, что от нее хотели мальчики, но потом заявила весело: «Прощайте! Я ухожу делать кино!» И прочно прописалась в Голливуде.

Работу гримера как-то не принято подробно описывать и анализировать – и в самом деле, практически она сводится к очень кропотливому и ежедневно повторяющемуся труду. Сама Ви Нейл избегает, рассказывая о себе, слов «искусство» или «художник». Гораздо охотнее она обсуждает особенности различных кремов или оттенков румян. Это не столько скромность, сколько профессионализм. Любая режиссерская задача – скажем, «состарить» или «омолодить» героя, подчеркнуть его отчаяние или восторг, еще более широко создать особую атмосферу сцены, ее мрачный или светлый колорит, заставить зрителя смеяться, дрожать от страха или сопереживать любовной драме, – все это для гримера расчленяется на бесконечный ряд конкретных проблем. Техническая сторона при этом всегда прямое продолжение творчества, а наряду с рутиной в гримерной царят эксперимент и новаторские решения в поиске предельной выразительности.

В послужном списке Ви Нейл значатся многие популярные ленты: «Потерянные мальчики», «Кудряшка Сью», «Коматозники», «Крюк», «Хоффа», «Миссис Даутфайр» и почти все картины Тима Бертона.

Разные режиссеры – это всегда разный мир, новая образная система и новая эстетика. С Тимом Бертоном Ви Нейл сделала такие прославленные ленты, как «Битлджус», «Эдвард – Руки-ножницы», «Бэтман возвращается». Она виртуозно преображала Майкла Китона и других актеров, так что их персонажи словно зажили для зрителя собственной неуправляемой жизнью. Мастерство Ви Нейл было высоко оценено коллегами: в 1988 году она получила «Оскара» за «Битлджус», а ее работа на двух других фильмах Бертона и картине ДеВито «Хоффа» отмечалась номинациями на эту премию. Фантасмагории Тима Бертона с их мистической атмосферой

25

потребовали сложного, абсолютно уникального грима, а главное, глубокого вживания в режиссерский замысел. Всякий раз общий дизайн фильма и его эпизодов разрабатывается совместно с художниками, операторами, осветителями. «Мы садимся перед началом съемок и слушаем, что скажет режиссер, какими бы он хотел видеть действующих лиц, – объясняет Ви Нейл. – Конечно, у нас есть пространство для маневра, но слово режиссера закон. К тому же у Тима потрясающее художественное чутье. Если он говорит: «Сделай немножко бледнее», – делаем бледнее. И знаете, он всегда оказывается прав».

Последние месяцы Ви Нейл работает на съемках нового фильма Тима Бертона «Эд Вуд» – истории о голливудском режиссере начала 50-х, известном фильмами о Дракуле. Один из героев будущей картины – исполнитель роли Дракулы актер Бела Лугоши, венгр по происхождению. Действие фильма Бертона относится к моменту, когда и Эд Вуд, и Лугоши начинает терять популярность у публики. Попадая в руки гримера, актер Мартин Ландау, играющий увядающего кумира Лугоши, должен «состариться» на двенадцать лет, «прибавить в весе», а также получить неуловимый оттенок болезненности и разочарованности. За два часа, проведенные в кресле Ви Нейл, Ландау лишь наполовину приближается к достижению нужного облика, однако уже разительно отличается от самого себя в реальной жизни. Проходит еще большая часть съемочного утра (оно начинается у Ви Нейл в шесть, и часто она уходит с площадки лишь поздней ночью, а порой и задерживается тут сутками напролет, пока, наконец, актер полностью не сливается со своим персонажем). Когда он встает, кажется, что его современные кроссовки, зеленые джинсы и куртка принадлежат совершенно другому человеку, настолько контрастирует с ними лицо семидесятилетнего человека из иной эпохи.

После Ландау Ви Нейл должна еще нанести грим другим актерам, снимающимся в этой ленте: Джонни Депп превратится в главного героя – Эда Вуда, Джеффри Джонс – в голливудского «ясновидца» Крисвела, Билл Мюррей – в некоего транссексуала с нарумяненной и набеленной

26

физиономией, Лайза Мэри (топ-модель, приглашённая Бертоном) – в вампира. Кроме этих главных исполнителей и нескольких второстепенных, в фильме множество проходных эпизодических персонажей. Но и это еще не все – только одна из массовок собрала 1050 человек. И абсолютно каждому было необходимо прикосновение гримерного «инструмента» и некоторое усовершенствование прически. В такие дни к Ви Нейл, её четырем ассистентам и парикмахеру присоединяются до двух дюжин внештатных помощников. Благо, с работой у гримеров сейчас напряженно, так что всегда легко найти желающих. «Я начинала, когда на гримера нигде не учили, – вспоминает Ви Нейл. – Теперь же существует много учебных заведений, где преподают это ремесло, в результате дипломированных художников по гриму насчитываются уже сотни, и мне искренне жаль этих ребят, потому что работы для такого количества гримеров в кино просто нет». Естественно, на следующий день вся процедура гримирования главных исполнителей повторяется с той же тщательностью и последовательностью. Время действия в фильме определяет общий облик «населяющих» его персонажей. Тогда, в пятидесятых, женщины не увеличивали, а уменьшали губы и делали их «бантиком» двух сортов, в зависимости от того, кому из тогдашних звезд старались подражать – Люсиль Болл или Джоан Кроуфорд. Они почти не наносили на веки модные сейчас тени, зато любили наклеивать ресницы. За прошедшие годы а индустрии косметики произошел огромный прогресс, и Ви Нейл, разумеется, не подумала использовать – для натуральности – старинные кремы или тоны, которые изготовлялись на основе тяжелого для кожи животного жира. «Не думаю, что кто-нибудь захотел бы этим краситься в наши дни».

Богатейший опыт Ви Нейл позволяет ей делать интересные замечания о поведении своих «клиентов». Она считает, что с женщинами, как правило, больше хлопот, потому что любая актриса желает во что бы то ни стало выглядеть на экране как можно краше. Мужчины менее капризны, они доверяются гримеру, и Нейл следит прежде всего за киногеничностью их кожи. Интересно, что в «Хоффе», где персонажи Дэнни ДеВито и Джека Николсона на протяжении действия превращались из молодых парней в пожилых мужчин, Ви Нейл наиболее активно использовала грим на стадии «юности» героев и заставила их лица выглядеть свежо и молодо. «По мере их «взросления» я делала слой тона все меньше. И наконец, когда возраст героев приблизился к реальному возрасту актеров, я отказалась от грима совсем – проступили и расширенные сосуды и веснушки, и это все придало лицам предельную естественность.

В массовке с мужчинами тоже проще – порой их достаточно лишь подстричь

27

или причесать, как требует время действия. Женское же лицо, которое может выхватить камера, практически всегда нуждается в гриме и губной помаде. Поэтому в ходе съемок Ви Нейл и ее команда незаметно снуют по площадке, ястребиным взором выискивая любой беспорядок в своем «хозяйстве» и быстро устраняя его, – там подмажут, там подпудрят, промокнут пот или, напротив, добавят его.

Разумеется, и мужчины требуют порой сложной, многочасовой работы, – в том случае, когда стоит задача неузнаваемо преобразить их облик. Это относится к таким киногероям, как Битлджус, упомянутый уже Лугоши или Миссис Даутфайр из одноименного фильма Коламбуса. В последнем случае Ви Нейл сделала из Робина Уильямса шестидесятипятилетнюю матрону) Работа гримера в этой картине была удостоена «Оскара».

Окончание съемочного дня – еще не начало отдыха для гримеров. Теперь им предстоит помочь актёрам избавиться от всего, что нанесено в порядке творческой необходимости на их носы, веки и щеки, а порой и уши. Поскольку капитальный киношный грим снимают особыми кремами, актер вряд ли может сделать это в собственной ванной и потому дожидается помощи неутомимой Ви Нейл. Те же, кто понадеялся на воду и мыло, порой и через несколько дней возвращаются со следами краски на коже.

Рабочий день Ви Нейл в разгар съемок таким образом тянется без передышки от девяти утра до глубокой ночи. Особенно ответственный момент – после ланча, когда надо «освежить» актеров, чтобы все женщины выглядели прекрасными, а мужчины очаровательными. «Гримеру всегда надо иметь с собой запас витаминов и научиться спать стоя, если выдастся минутка», – советует Ви Нейл.

За последние два десятилетия грим в кино стал более сложным и изощренным и определяющим общий класс картины. Ви Нейл за эти годы овладела всеми секретами и хитростями, всеми техническими приемами своего ремесла, а многие изобрела сама. Но вот что любопытно: при всем том она считает, что искусство грима в кино и в повседневной жизни не так уж в целом и различны. Вглядываясь в зеркало и поднося к лицу карандаш или губную помаду, каждая женщина, считает Ви Нейл, становится художником и творцом своей внешности и каждый день ведет спор с природой и возрастом.

Виктория САГАЛОВА

28