Основные цвета (1998): материалы

Тирдатова Евгения. Относительно Генри // Видео-Асс Известия. – 1998, № 07 (42). – С. 90-91.

ТЕКУЩИЙ СЕАНС

ОТНОСИТЕЛЬНО ГЕНРИ

Только что везде мелькали рекламные постеры фильма «Без лица», где лицо Джона Травольты соединяли с лицом Николаса Кейджа. Теперь на снимках в американской прессе у бедного Травольты опять только пол-лица – вторая половина принадлежит американскому президенту Биллу Клинтону.

Правда, похоже. Та же обаятельная улыбка, седоватый ежик и даже грушевидная форма физиономии Джона не во вред Биллу.

«ОСНОВНЫЕ ЦВЕТА» (Primary Colors)

США, 1997 Реж. Майк Николс. В ролях: Джон Травольта, Эмма Томпсон, Эдриан Лестер, Билли Боб Торнтон, Кэти Бейтс

Фильм «Основные цвета» вышел в прокат в США почти в 2000 кинотеатрах одновременно, собрал 12 миллионов долларов за первый уик-энд и занял второе (после «Титаника») место в десятке. Причина? Актуальная тема: скандал вокруг разоблачений грешков любвеобильного кандидата в президенты, что совпало с обвинениями Моники Левински в адрес Билла Клинтона (это второе, после картины «Хвост виляет собакой», поразительное совпадение с реальной жизнью и политикой). Интерес к ленте, однако, быстро утих. За два месяца проката она заработала лишь около 40 миллионов. Все же политика, пусть и скандальная, не может идти ни в какое сравнение с «Титаником» и нынешним кумиром Леонардо Ди Каприо.

Но во времена правления Клинтона американский президент на голливудском экране стал появляться куда чаще, чем Бэтмен. Обходятся с президентом теперь запросто. Тональность повествований колеблется от карикатурно-героической до издевательски-разоблачительной и фарсовой. При этом президент-бабник является особо ценным экранным персонажем (тот же «Хвост виляет собакой»). Видимо, сексуальная привлекательность Билла Клинтона сильно будит воображение заокеанских творцов и публики.

Амурные похождения Клинтона хоть и не совсем нам безразличны,

90

но все же далеки. Поэтому дополнительного интереса к «Основным цветам», навеянного «неутомимой Моникой», которую когда-то, может быть, «старина Билл» и ущипнул два раза, у нас нет. Тем не менее приятно было посмотреть фильм «Основные цвета» в Москве за пять дней до его европейской премьеры на Каннском фестивале, где он был показан 13 мая на открытии. Это крепкая добротная картина отличного режиссера и с известными актерами, пусть слегка затянутая и очень-очень американская по сути. Нам внушают, что и у американских президентов бывают недостатки, но в целом они – отличные ребята. Нам еще раз напоминают, что выборы в США – самые демократические в мире, хотя электорату и промывают мозги. От нас не скрывают, что в американской политике не все чисто, вообще политика – вещь грязноватая, но все-таки Америка – лучшая страна на свете!

Майк Николс считает, что он снял комедию. Видимо, что-то от нас ускользает. Конечно, какие-то сатирические нотки и до нас доходят, особенно благодаря Джону Травольте, который, играя Джека Стэнтона, губернатора южного штата, вступившего в предвыборную президентскую кампанию, довольно забавно копирует – и в речи, и в повадках – Билла Клинтона. Герою очень хочется, чтобы все его любили, и он умеет внушить эту любовь, обаятелен, чуть что готов пустить слезу, особенно когда пролетарии рассказывают о своей горькой судьбе. Иначе – с другими персонажами. Верная, всегда собранная супруга-соратница (Эмма Томпсон), прощающая мужу измены ради того, чтобы он смог выполнить свой долг перед нацией, является его самым серьезным критиком и яростным защитником. Чернокожий Генри Бартон (Эдриан Лестер), один из руководителей предвыборной кампании, – серьезный молодой человек, отлично воспитан и образован, глубоко верит в политические идеалы. А жизнь подруги четы Стэнтонов и их сподвижницы (Кэти Бейтс) трагически обрывается в борьбе за правое дело. Смешного тут мало. А без юмора в конце 90-х годов в картине на такую тему вряд ли обойдешься.

Майк Николс сосредоточил свое внимание в большей степени на начале президентской кампании Билла Клинтона 1992 года, что легло в основу фильма, как и одноименного бестселлера за подписью Аноним (позже стало известно, что это репортер по имени Джо Клайн). Дешевый отель, сэндвичи, ночные бдения команды энтузиастов… Джек Стэнтон в исполнении Джона Травольты – симпатяга-бабник, чуть легкомысленный, слегка перебравший с весом, его круглый животик не прикрывается слишком короткими галстуками, а он хочет нравиться, при этом как ребенок отказывается брать на себя ответственность за собственные проступки. Идеалист и циник, моралист и гуляка, романтик и реалист – все в одном человеке. Так же, как с Клинтоном, никто ничего точно не знает о его похождениях – было-не было… Думайте, что хотите, может быть, ребенок у девушки-негритянки от него, а, возможно, между ними вообще ничего не было. Главное, он заставляет людей себя полюбить. Джон Травольта и Билл Клинтон хорошо знают, что такое харизма.

Но на самом деле «Основные цвета» можно было бы назвать иначе, используя заглавие прежнего фильма Майка Николса – «Относительно Генри». Поскольку развитие сюжета идет не столько за счет ситуации с выборами, сколько благодаря образу молодого Генри Бартона. Картина – больше о нем, о том, как парень из политической элиты присоединяется к Джеку Стэнтону – не из-за денег или славы, а потому что считает этого человека стоящим, настоящим. Но предвыборная дорога длинная, и вот Генри сталкивается с выбором: быть ли верным своим идеалам или чуть ими поступиться во имя будущего, поскольку Стэнтон со всеми его недостатками – отличный политик. Когда человек, которого ты любишь и в которого веришь, становится самым влиятельным человеком на Земле, приходится на что-то закрывать глаза. Понимать и прощать. Впрочем, для того чтобы привести к этому нехитрому выводу, Николсу понадобилась тоже слишком длинная дорога, не предвыборная, а экранная – в 138 минут.

Евгения ТИРДАТОВА

91

Тьюксбери Джек. Взгляд оттуdа // Видео-Асс Известия. – 1998, № 07 (42). – С. 92.

ВЗГЛЯД OTTУDA

– С каким чувством режиссер Майк Николс приступал к работе над картиной, в которой есть вещи, бросающие тень на нынешнего президента Билла Клинтона?

– Это кино, зрелище, а не политическое обозрение. И мне интересно было проследить, как мы, американцы, ведем себя в предвыборной кампании, что и как на нас влияет, какова наша мера ответственности.

– Хорошо ли вы знакомы с Клинтоном и разделяете ли его политические взгляды?

– Я не очень хорошо с ним знаком, мы встречались раза четыре. Я никогда не беседовал с ним наедине, обычно это были большие группы людей, наше общение ограничивалось парой минут. Он президент, я работаю в шоу-бизнесе… Что касается политики, ее в фильме ровно столько, сколько в нашей реальной жизни. Наша страна, я думаю, последняя в мире, где, наконец-то, поняли, что политика – это не момент голосования, а повседневная жизнь.

Как ты воспитываешь детей, насколько свободен или несвободен, где и как можешь жить – все это политика. В таком смысле это лента политическая.

Мир меняется. Сегодня мы открыто обсуждаем вещи, которые раньше не принято было обсуждать. Я могу снять картину о людях из Белого дома, и никто не придет ночью, чтобы арестовать меня.

– Предмет вашего фильма легче преподнести в форме комедии?

– Первое дело – развлекать людей, вынуть их из личной жизни и окунуть во что-то другое. Идея катарсиса, которая родила искусство драмы, все еще жива. Я не верю в то, что фильм может кого-то изменить, но все же что-то в голове зрителя остается. А комедия – это форма искусства, которая интересна людям.

– Вы чувствуете некую защиту как режиссер, когда прикрываетесь иронией?

– Никогда нельзя чувствовать себя в безопасности, будучи режиссером. Эта профессия может предложить много интересного – азарт, награды и прочее, но не безопасность. Я не знаю, есть ли формы в искусстве более «защитные» или менее «защитные». Дело не в форме, а в том, как ты это делаешь, насколько это хорошая метафора жизни. Скажет ли кто-нибудь: да, я понимаю, что вы имеете в виду, я такое переживал. Вот моя цель, а ее достижение зависит от точности деталей. Деталь – вот что делает искусство. Чем лучше, достовернее, узнаваемее детали, тем больше шансов, что кто-то из зрителей скажет: да, это правда, я знаю этого человека, я – этот человек.

– Когда вы снимали картину, удавалось ли вам совершенно отключаться от новостей, связанных с Моникой Левински?

– Я вообще ни о чем, кроме фильма, когда его снимаю, не думаю.

– Много лент снято о любвеобильных президентах в последнее время…

– Все очень просто. Трумен, Эйзенхауэр и Никсон явно не были такими сексапильными, как Кеннеди и Клинтон. Это же очевидно, если глава Белого дома настолько привлекателен сексуально – сразу же начинается наворот разнообразных фантазий вокруг его личной жизни.

– А что можно сказать об образе героя, который всегда был у американской публики? Не перешел ли он с экрана в Белый дом?

– Думаю, да. Один английский журнал опубликовал данные, которые говорят о том, что самым популярным персонажем эротических снов у людей является… королева. И Тэтчер. Все началось с убийства Кеннеди. Мы видели по телевизору, как застрелили президента, потом нам показали того, кто его застрелил. Затем мы, благодаря ТВ, присутствовали на похоронах, и все, что происходит в Белом доме, стало для нас более близким и реальным.

– Когда вы сами обнаружили важность американского института президентства?

– Я? Я помню еще президента Рузвельта, вот как я стар. Он был сама Честь. И я помню Перл-Харбор.

– Вы потеряли веру в слово «честь»?

– Нет, нет, но я понял, что все гораздо сложнее, чем я думал. Просто понятие чести для меня стало связываться не просто со словом, но с каждодневными поступками.

– И все же, что бы вам хотелось, чтобы люди вынесли из вашей картины?

– Вряд ли это можно выразить несколькими фразами. Может быть, то, что наше отношение к нашим лидерам – это очень сложная вещь, особенно там, где это касается сексуальности. Многие из нас переживали момент, когда узнавали что-то из интимной жизни родителей, то, что они от нас скрывали. Допустим, отец изменял матери, вы жутко сердились на него, а потом вырастали, сами совершали подобное и начинали больше понимать и прощать своего отца. Нужно это уметь делать.

Джек ТЬЮКСБЕРИ

92