Психо (1960): материалы
Карцева Е. Хичкок для всех // Искусство кино. – 1990, № 11. – С. 130-132.
Фильм в журнале
Е. Карцева
Хичкок для всех
В этом номере мы открываем рубрику «Фильм в журнале». Ее цель – ближе познакомить нашего читателя с фильмами, давно ставшими классикой мирового экрана, однако до сих пор так и не нашедшими дорогу к советскому зрителю. Премьера рубрики – литературная запись фильма Альфреда Хичкока «Психоз», которую мы публикуем вместе со статьей Елены Карцевой и материалами, посвящающими читателя в творческую лабораторию Мастера. Дальнейшие планы «ИК» – сценарии «Персона» Ингмара Бергмана, «На последнем дыхании» Ж.-Л. Годара, «Теорема» П.-П. Пазолини, «Последнее танго в Париже» Бернардо Бертолуччи, «Ночной портье» Лилианы Кавани. Редакция будет рада узнать от читателей их мнение о новой рубрике.
Зарубежный отдел «ИК»
Он был мистификатор. Этот британец, ставший американцем, сумевший соединить абсурдизм английского юмора с практицизмом янки, внушал – и внушил – своему зрителю, что лишь честно делает свое дело, развлекает его и щекочет ему нервы. Кинематограф Альфреда Хичкока обманчив, как обманчива была его внешность и принятая им игра на публику. За обликом как будто бы всегда полусонного толстяка, за его причудой хоть на секунду мелькнуть в каждом своем фильме, за нарочито простодушными ответами интервьюерам скрывался, как показывают поставленные им картины, интеллектуал высокого уровня.
Уже десять лет как его нет. И чем дальше уходит он в историю кино, тем явственнее становится то, что раньше понимали лишь немногие. Хичкок был Мастером, новатором кинематографа – и это качество проявил в жанре наиболее традиционном, скованном правилами, разработанными его создателями и, казалось, раз и навсегда принятыми его поклонниками. Точнее, на стыке жанров – криминального фильма и гиньоля. Недаром именно Хичкока подняли на щит еще в 50-е годы высоколобые критики из «Кайе дю синема», начавшие атаку на закосневшие традиционные кино структуры.
Режиссером, вошедшим в клан классиков, его сделали не виртуозное владение интригой, не выигранная ставка на притягательность тайны, благодаря чему он умел держать зрителей в постоянном напряжении, что, конечно, само по себе чрезвычайно важно, а тончайшее понимание кинематографа как специфического вида искусства, постижение вне литературной сути кинематографической фразы. К тому же он обладал органическим монтажным мышлением: и внутри кадровым и эпизодным. Поэтому интерес к его фильмам в равной степени распределяется между тем, что происходит на экране, и тем, как это происходит. И хотя большей частью он снимал в своих лентах «звезд», всегда создавалось впечатление, что, как и для Эйзенштейна, это для него не главное.
Достижение высокого интеллектуального уровня в кинематографе идет, как правило, двумя путями. Путем Тарковского, Бергмана, Антониони, которые добивались многозначности содержания тщательной проработкой кадра, приданием ему полифоничности, использованием, как в музыке, двойного, зеркального или подвижного контрапункта. Замедленный темп повествования, таким образом, компенсируется многослойностью, сложным переплетением речевых, звуковых, изобразительных характеристик. Существует, однако, и второй путь к вершинам, по которому шел Хичкок. Его проработка кадров не менее тщательна, но динамика повествования не дает простора созерцательности – и только их совокупность, способы их сцеплений
130
создают ощущение полифонии. И тот, и другой путь требуют от зрителя незаурядной работы ума. По существу мы имеем дело с двумя способами плетения одинаково непростой интеллектуальной кинематографической ткани.
Вот почему лучшие фильмы «Хича» – феномен для кино достаточно редкий – одинаково интересны и тем, кто снимает с них лишь поверхностный событийный слой, и тем, кто обнаруживает еще несколько слоев, кроющихся под первым. Это особенно видно в «Головокружении», «Психозе», «Птицах».
Первая из названных картин по опросу критиков, проведенному журналом «Сайт энд саунд» в 1982 году, то есть почти четверть века спустя после того, как она была поставлена, вошла в десятку лучших фильмов всех времен. Для криминального гиньоля это неслыханная ранее честь. Причем большинству достаточно разгадывания хитроумного замысла преступника, настолько задрапированного причудливостью сюжетных и визуальных ходов, что до самого конца невозможно постичь истинный смысл происходящего. Другие же, в первую очередь, отдают должное самой интеллектуальной игре, в которую – как ложная посылка – вторгается теория о переселении душ, где присутствует психологическая загадка акрофобии (боязни высоты), куда на примере отчаянной безнадежности любви детектива к преступнице входят постулаты Зигмунда Фрейда. Автор книги о Хичкоке французский критик Жан Душе справедливо утверждал, что многое в этой ленте, помимо сюжетного, имеет еще и другой, подспудный смысл. В его трактовке понятия бездны, головокружения, как и фаллические символы – трость, колокольня, маяк – непосредственно связаны с сексуальной сферой, с отношениями полов.
Столь же непрост и подтекст «Психоза», с литературной записью которого вам предстоит познакомиться1. В отличие от «Головокружения» фабула этой ленты не таит особых сложностей. Но сравнение нехитрого сюжета, взятого из романа Роберта Блоха, с фильмом еще раз доказало, что Мастеру важен не столько сам материал, сколько его визуальная интерпретация. Он так и сказал об этом в интервью Франсуа Трюффо: «Мне безразлична тема; меня не волнует игра актеров; но для меня очень важны и операторская работа, и запись звука, и все те технические составляющие, которые заставляют зрителей вскрикивать».
Тот, кто видел «Психоз», может не помнить сюжет. Но едва ли кто-нибудь сможет забыть монтажную завершенность сцены
_______
1 Неда сразу же оговориться, что никакая, даже самая лучшая запись не дает полного представления о фильмах Хичкока, ибо передает лишь событийный ряд. Понять, почему он великий режиссер, можно лишь посмотрев его картины.
131
убийства героини. Нападение на нее начинается с крупного плана глаза убийцы, приникшего к отверстию в ванной комнате, и кончается таким же – крупным – планом мертвого, остановившегося взгляда жертвы. Столь же изобретательно снята и вторая смерть. Когда детектива ударяют сзади ножом, он, истекая кровью, падает с лестницы. Добиться такого эффекта удалось лишь с помощью очень сложной комбинированной съемки. (Сначала сняли общий план этой части дома. Потом актера положили на операторскую тележку, съезжавшую по ступенькам со скоростью падающего вниз человека. Этот – второй – кусок впечатали в первый.) Хичкок обожал подобные кинематографические «фокусы» и часто ими пользовался. Ученик механика в молодости, он на всю жизнь сохранил интерес к применению в трюках всяческих механизмов.
Умело вмонтировал он в сюжеты и захватывающие дух аттракционы. Так, к примеру, в картине «На север через северо-запад» – комедийной шпионской истории – их целых три. Головокружительное преследование машины, за рулем которой сидит напившийся вдрызг герой, и лишь чудо да известная истина «пьяного бог бережет» спасает его от неминуемого падения под откос. Затем сцена на пустынной дороге, в которой на этого слишком много знающего человека нападает самолет: он проносится над ним, почти касаясь колесами асфальта. И, наконец, финальное преследование главных действующих лиц – мужчины и женщины – в тех самых горах, где вытесаны огромные барельефы «отцов-основателей» – Вашингтона, Джефферсона, Линкольна – естественно, кончающееся гибелью преступников.
Последней значительной картиной Хичкока стали, на мой взгляд, «Птицы» (1963) – экранизация опубликованного недавно и на русском языке не слишком литературно сильного рассказа Дафны Дюморье. Режиссер превратил эту странную историю беспричинного нападения пернатых на людей в философскую притчу, в обобщенную метафору бунта природы, как тотальной угрозы человеческому существованию. Высокий технический уровень съемок эпизодов с птицами не объяснишь лишь нитками, привязанными к крыльям. Здесь потребовались и богатейшее воображение постановщика, и специальная дрессура, и сложные комбинированные съемки. Хичкок отказался от музыкального сопровождения, использовав лишь естественные звуки и электронные шумы. Получившийся эффект производил шоковое впечатление на зрителей.
Обладая недюжинным, с элементом издевки, чувством юмора, Хичкок в своих фильмах умело использовал его для решения вечной загадки человеческой натуры, в которой прихотливо, непредсказуемо сочетаются верность и предательство, вина и невиновность. К тому же, как это принято в детективе еще с легкой руки Агаты Кристи, и без того сложные мотивировки оказываются в финале совершенно иными. Что касается чисто кинематографических выразительных средств, то мастер разработал ряд приемов, и по сей день широко использующихся. Это и «саспенс» – нагнетание сценарными, визуальными, монтажными способами предельного напряжения. И «реактивный» кадр – крупный план человека или группы людей, реагирующих на те или иные события. И постоянные эксперименты со звуком, цветом, стереофонией, ограниченным пространством, ретроспективным повествованием.
Художественные находки Хичкока не только придали иную стилевую окраску традиционным структурам, не только обогатили выразительные средства кинематографа многими новациями, но и оказали огромное влияние на все американское послевоенное кино, привнеся в него, помимо всего указанного выше, также элемент таинственной угрозы, психологического напряжения, подсознательного страха. Можно смело говорить о влиянии Хичкока на творчество Стивена Спилберга, Мартина Скорсезе, Брайана де Пальма, Джона Карпентера, Дэвида Кроненберга и многих других современных режиссеров Запада. Недаром Хичкока часто называют «первым постмодернистом». Однако, как уже сказано, он любим и массовым зрителем: необычность трактовки захватывающих детективных сюжетов почти всегда делала его фильмы коммерчески доходными.
Следуя созданной им мистификаторской версии, надев маску скромника, хорошо знающего свое место и не претендующего на интеллектуализм, Хичкок любил повторять, что является всего лишь «техническим экспериментатором в развлекательном кино».
Но что – слова? Лучше всего, если каждый решит сам, что такое кинематограф Хичкока. Остались «пустяки»: пустить его фильмы на советский экран. Дождемся ли?
132
СТРАШНОЕ кино: 10 самых страшных фильмов
Редактор журнала «Экшн филмc» Джон Коркора давно сотрудничает в кино. В частности, сообщается, что он закончил сценарий для фильма «Вой VII». А сочиняя его, видимо, попутно вспоминал те ленты, которые когда-то напугали, произвели впечатление «спасительного страха», поскольку в кино, в отличие от жизни, нам, по мысли этого американского критика, «нравится пугаться до смерти». Правда, он замечает, что с развитием высокотехнических спецэффектов современного кино изменились наши представления о подлинных страхах, и сегодняшние картины будто бы гораздо страшнее старых. Мне трудно с этим согласиться, потому что я придерживаюсь, иной точки зрения -атмосфера тревоги, нервного ожидания, пугающих предположений о том, что еще только может случиться, воздействует порой сильнее (все зависит от мастерства режиссёров), нежели страшные сцены, невероятные монстры, созданные по последнему слову техники. Джон Коркорон называет в основном новые фильмы, преимущественно с дорогостоящими фантастическими трюками, и иногда его выбор удивляет: неужто «Терминатор 2» очень пугающ, а вот «Чужой», «Сияние», «А теперь не смотри», первые серии «Кошмара на улице Вязов», «Фантазма» и «Предзнаменования» не производят такого устрашающего впечатления на зрителей. Наверно, страх – такое же индивидуальное чувство, как ненависть или любовь.
А вот те десять кинолент, которых боится Джон Коркорон, исходя от них «последним воем», Список приводится в латинском алфавитном порядке.
1) «Чужие» (Aliens) США, 1988.Режиссёр Джеймс Кэмерон. Согласно американскому критику, это захватывающее продолжение «Чужого» заслуживает уважения из-за того, что оно лучше оригинала, подтверждает статус Сигурни Уивер как единственной женщины-звезды кинематографа действия и было отмечено премией «Оскар» за спецэффекты. Картина, спору нет, замечательная, но «Чужой» меня напугал гораздо сильнее.
2) «Изгоняющий дьявола» (The Exorcist) США, 1973. Режиссёр Уильям Фридкин. Фильм произвел национальный фурор («скорые помощи» дежурили у кинотеатров в ожидании очередных слабонервных зрителей) и до сих пор остается самым кассовым среди «ужасных» (если, разумеется, «Челюсти» относить к жанру «саспенса», а «Терминатор 2» считать просто фантастикой). Лично знаю человека, который был в состоянии тяжелого психологического шока после просмотра почти лет двадцать назад, но совсем недавно, пересмотрев не без опаски еще раз, оказался менее восприимчивым к мистическим и натуралистическим раздражителям, предложенным Фридкиным. Технические новшества, ухищрения в спецгриме быстро устаревают, а наша «насмотренность» постепенно позволяет адаптироваться. Не случайно теперь может устрашить что-то психологическое, гнездящееся в человеческой природе – см. неумирающий шедевр «Психоз» или свежий триллер «Молчание ягнят».
3) «Муха» (The Fly) США, 1986. Режиссёр Дейвид Кроненберг. Отличные спецэффекты, впечатляющие крупные планы физиологически отталкивающей гигантской мухи, истинный страх героини, которая вынуждена сама убить возлюбленного, превратившегося и насекомое. Но разве пугаешься до дрожи, так, как
15
это было на малобюджетных лентах того же Кроненберга, допустим, на «Выродках».
4) «Канун Дня всех святых» (Halloween) США, 1978. Режиссёр Джон Карпентер. «Одна из самых страшных, когда-либо сделанных картин, оригинальный современный кровавый фильм, который породил целую субиндустрию пугающих подделок в манере «режь, чтоб кровь хлестала» и бесконечных лент-антагонистов типа «Пятница, 13-е». Я посмотрел «Хэллоуин» с большим опозданием, лишь несколько месяцев назад, и восхитился прежде всего тем, как буквально из ничего, даже при свете дня, на виду у всех, благодаря вкрадчивому слежению камеры и почти монотонному воздействию карпентеровского музыкального сопровождения, возникает необъяснимая тревога. Знаешь все с самого начала – псих сбежал из больницы, на его лице – маска, вполне естественная в канун Дня всех святых, убийства совершаются из чувства мести за потрясения в детстве, но мистический финал с исчезновением вроде бы убитого маньяка не кажется странным, напротив, совершенно закономерным в ситуации карнавала, приобретающего черты зловещего оборотничества. Психическая энергия зла, высвобождаясь, материализуется. Кошмары внутри нас страшнее всего на свете. «Хэллоуин» уникален и в другом плане: потраченные на него 300 тысяч долларов дали кассовый сбор во всем мире в размере 70 млн.
5) «Челюсти» (Jaws) США, 1975. Режиссёр Стивен Спилберг. Первый фильм в истории американского кино, который по результатам прокатной платы превысил показатель 100 миллионов долларов. Двадцати шестилетний С.Спилберг создал зрелищно-постановочную и изобретательную по нагнетанию напряжения картину с рядом шоковых кадров, заставляющих публику вскрикивать от неожиданности. Сам помню обострённую реакцию зала во ВГИКе, забывшего об элитарности и боявшегося почти по-детски. Что ни говорите, в зрительской гуще, в атмосфере массового психоза, проявления коллективного бессознательного страх вырастает до внушительных, как суперакула, размеров.
6) «Психоз» (Psycho) США. 1960. Режиссёр Альфред Хичкок. Джон Коркорон предполагает, что Хичкок в своем «мрачном шедевре», «одном из самых страшных произведений на целлулоиде» достигает высот саспенса благодаря тому, что предпочел черно-белое изображение, несмотря на кровавую сцену в душе, и выбрал совершенно взвинченную музыку Бернарда Херрманна. Это, безусловно, верно – «снимавшийся целую неделю эпизод в душе вошел в фольклор»; я могу вспомнить анекдот из студенческой жизни о преподавателе, который в цветных красках расписывал не видевшим фильм как раз данное знаменитое убийство с кровью, хлещущей в ванну. И все-таки величие Хичкока в другом – психоз внешне нормального мира, кошмар, скрытый в повседневной действительности, страх внутри нас доведены у него до предела, до края, за которым – бездна безумия. Понятно, почему для этой ленты составитель «страшной киноколлекции» сделал исключение, поместив её среди более новых и супертехничных опусов.
7) «Молчание ягнят» (The Silence of the Lambs) США. 1991. Режиссер Джонатан Демми. Соседство фильмов Хичкока и Демми случайно, но в высшей степени показательно. «Молчание ягнят» – как бы «Психоз» 90-х годов. Более веет ужасает умный и коварный Ханнибал «Каннибал» Лектор, психиатр-убийца, навечно посаженный в клетку, но умудрившийся сбежать из-под жесткой стражи. Зло присутствует в человеке явно незаурядном, четко осознающем все свои безумные действия, ведущем психологические и философские беседы о высвобождении потайных комплексов. В триллере, впервые отмеченном пятью главными премиями «Оскар», обнаруживаются черты мелодрамы, интеллектуальной притчи и «черной комедии», но все же главенствует состояние страха перед непознаваемостью человеческой натуры, включая свою собственную.
8) «Терминатор» (The Terminator) США, 1984. Режиссёр Джеймс Кэмерон. Великолепная картина, в первую очередь её сногсшибательный финал, оставляющий зрителей в нервном изнеможении. «Некоторые кинематографисты считают эту ленту с пятимиллионным бюджетом лучше её продолжения с рекордной стоимостью 90 миллионов долларов». Рад признаться, что я – среди них.
9) «Терминатор 2: Судный день» (Terminator 2: Judgement Day) США, 1991. Режиссёр Джеймс Кэмерон. Блестящее, во многом неожиданное продолжение, особенно в трактовке образа, создаваемого Шварценеггером. Невероятные спецэффекты, потрясающие погони. Но нет того страха, который преследовал во время просмотра первого «Терминатора». Хотя характеристика Кэмерона как «лучшего продюсера-сценариста-режиссёра сегодняшнего кинобизнеса» и лукавый вопрос критика («как же он сможет теперь превзойти самого себя?») вызывает у меня горячую поддержку.
10) «Нечто» (The Thing), США, 1982. Режиссёр Джон Карпентер. Относительно этой ленты мнения часто разноречивы. Мутации инопланетной твари, воссозданной при помощи редкостного таланта Роба Боттина, конечно, могут и испугать. Но мне кажется, что тревожнее по настроению музыкально-кинематографические отступления, усиливающие беспокойство за судьбы людей в их борьбе с внеземной материей. Я бы на месте Карпентера подчеркнул своеобразную перекличку «Нечто» с «Чужим» и акцентировал внимание на абсолютно страшном, неразрешимом предположении, что в финале Тварь не исчезает, а прячется внутри одного из двух оставшихся в живых людей: чем не зло в глубинах подсознания?! Адское, дьявольское в человеке – по сути, нечеловеческое, внеземное, инопланетное. А Нечто страх перед тайным и, вопреки всему, неотвязное влечение к пугающей бездне непознанного в себе и мире вокруг – в какой-то степени боязнь обнаружения небожественности, нечто образности человеческого происхождения.
Подготовил и прокомментировал Сергей Кудрявцев, который мужественно смотрит страшные фильмы, не закрывая глаз, а ведь очень пуглив
16
Добавить комментарий