Смертельные гонки 2000 (1975): материалы

Пол Бартел: Комедия мой жанр // Советский экран. – 1991, № 8. – С. 31.

Было отлично. Но давно

рандеву

ПОЛ БАРТЕЛ: Комедия мой жанр

В июне Москва и Ленинград принимают ретроспективу известного американского режиссера, актера и сценариста.

По случаю приезда в СССР мы попросили Пола Бартела представиться советским зрителям.

– Родился в Нью-Йорке в 1938 году. Закончил театральный факультет Калифорнийского университета, изучал режиссуру в Риме, в экспериментальном киноцентре. Три года работал на ТВ. а в 1972-м снял первую полнометражную картину – фильм ужасов «Private Parts» (буквально: «Интимные части»).

– Вы хотели шокировать публику?

– Название, игнорируя мои протесты. навязал фильму тогдашний президент «МГМ». Картину хорошо приняли критики, ее показали на фестивалях, но серьезные газеты избегали печатать ее название. В Бостоне фильм рекламировали как «Private Arts» («Тайные искусства»), в Чикаго как «Private Party» («Закрытая вечеринка»). За мной укрепилась репутация талантливого режиссера. но ко мне стали относиться подозрительно. Поэтому, когда я попросил продюсеров Роджера и Джина Кормэнов дать мне новую постановку, мне предложили сделать каскадерские трюки для гангстерского фильма «Big Bad Mama». Я раньше никогда не делал «фильмов действия», а тут пришлось снимать, как взрываются машины, как из них вываливаются герои. Многое получилось, и картина пользовалась колоссальным успехом. И тогда мне предложили снять «Смертельные гонки 2000 года». Меня привлекли в сценарии богатые возможности для черного юмора. Мне плевать на автомобили, я в них ничего не понимаю.

– Похоже, у вас с продюсером были противоположные цели.

– Абсолютно. Он настаивал на грандиозной героической картине, что было невозможно при бюджете 400 000 долларов. Я переписывал сценарии, усилив комические моменты. Но Роджер Кормэн считал, что без зрелища раздавленных голов и крови публика будет считать себя обманутой.

– Как же решился конфликт?

– Очень просто: меня отстранили от картины, дополнительная группа досняла кровавые сцены, и все закончил монтажер. Фильм вышел во многом грубый, сюжет иногда сложен и неясен, некоторые трюки неуклюжи, но я все-таки горжусь комическими находками и идеями. Успех был большой, особенно в Европе. Я слышал, на вашем «черном» видеорынке фильм популярен даже сейчас, через 17 лет.

– Успех, наверно, принес вам не только славу, но и деньги?

– Ничего подобного. Увидев, какую прибыль приносит фильм, продюсер отказался от обещания заплатить мне процент с доходов. Пришлось от нужды согласиться опять делать картину про гонки, на этот раз более реалистическую. В фильме «Пушечное ядро» снялись мои друзья Дэвид Кэрэдайн и Сильвестр Сталлоне, а также Мартин Скорсезе. Был коммерческий успех, и я прилично заработал.

– Как вам пришла в голову идея «Съеденного Рауля»?

– Фильм задумывался как комедия, высмеивающая отношение американцев к сексу и насилию, но без секса и насилия на экране. На свои деньги я снял 12 минут пробы. Я был, уверен, что, увидев этот смешной отрывок, продюсеры ринутся за чековыми книжками. Ничего подобного не случилось.

– Интересно, как американский режиссер находит выход из безвыходной ситуации?

– Не мог же я отступить! Мои родители отдали мне все свои сбережения – 230 000 долларов. Мы снимали в выходные дни, одалживали кинокамеры и звукотехнику, выклянчивали остатки пленки с других фильмов. Главные роли сыграли моя приятельница Мэри Воронов и я. Закончив, мы предложили фильм всем основным прокатным фирмам. Никакого интереса. Не послушав советов, я выставил фильм на Лос-Анджелесский фестиваль. Он привлек внимание прессы и зрителей, и тогда его приобрела для проката компания «XX век Фокс». Я получил задаток, покрывший расходы, а поскольку фильм часто показывают по ТВ и в кинотеатрах, доходы поступают до сих пор.

– Я знаю, что потом вы сняли эксцентрические комедии «Не для печати» и «Страсть в пыли», которые были признаны критикой неудачными, а «Страсть в пыли» даже получила «бомбу» в справочнике Леонарда Малтина.

– «Не для печати» не имела успеха. Я попытался возродить жанр романтической комедии 30-х годов, теперь мне кажется, что надо было ее снять как мюзикл. И все же это одна из моих любимых картин. «Страсть в пыли» – совершенно неожиданный для меня жанр вестерна с великим комиком-трансвести Дивайн в главной роли. Он был известен по фильмам Джона Уотерса, их зрительская аудитория довольно ограничена, и мы надеялись, смягчив грубость и темперамент игры Дивайн, добиться успеха у более широкой аудитории. Это было ошибкой. Не надо было сдерживать Дивайн. Хотя вышел самый смешной и эксцентричный вестерн 80-х, он мог быть еще смешнее.

– Ваша последняя картина называется интригующе «Сцены классовой борьбы в Беверли Хиллз». Леонард Малтин пишет, что лучшее в фильме – это название.

– Для того и существуют критики, чтобы критиковать. Зрители приняли фильм очень хорошо, он был показан на фестивалях в Венеции, Эдинбурге и других. Фильм высмеивает ханжество и мифы богатых и известных обитателей Беверли Хиллз. Работа над ним была одним из самых счастливых периодов моей жизни. С нетерпением жду встречи с советскими зрителями и надеюсь доставить им удовольствие.

Беседу вела Раиса ФОМИНА

31