Учитывая, что кинопроизведение (и не артхаусное, а коммерческое, предназначенное для широкой публики), в чёрных красках живописующее современный капиталистический мир, увидело свет минимум за три года до начала затяжного экономического кризиса, поневоле поразишься проницательности кинематографистов…
Фильм прост и ясен, как солнечный свет, никогда, кажется, не покидающий Париж – «город, который мы любим, даже когда он шипит и когда там моросит»; развёрнутая характеристика Роджера Эберта тем точнее, что содержит намёк на замечательную мелодраму с участием Одри (!) Хепбёрн…
К счастью для Ниа, пусть и не награждённой в итоге ни «Оскаром», ни «Золотым глобусом» (в разных номинациях), исходный замысел не подвергся радикальной трансформации. А ведь поступали предложения сделать членов фамилии латиноамериканцами и доверить ведущую партию «звезде»…
Приключения Астерикса и Обеликса всё настойчивее пронизываются фантазийными мотивами, лишним подтверждением чему служит мелькающий – на правах язвительной цитаты – меч джедая, которым по недоразумению овладевает безмолвный помощник Брута. Особым размахом отличаются гонки на колесницах…
Как помним, именно национальный (точнее, межнациональный) аспект упорно ставился авторами во главу угла своих историй о таксисте и полицейском, каждый раз служа не меньше, чем основой для интриги. И сценарист-продюсер Люк Бессон, по счастью, вновь не отказался от удачно нащупанной «проблематики» (именно в кавычках!)…
Авторам действительно удалось приблизиться к той бездне отчаяния, какую, помнится, приоткрыл Роберт Льюис Стивенсон, излагая собственную историю «доктора Джекилла и мистера Халка». Историю выдающегося учёного, открывшего великую тайну, несущую разрушения и погибель…
«Если хочешь быть понятым… Слушай» – этот, исполненный мудрости совет авторы поместили в качестве рекламного слогана. Лишь готовность к приятию чужой боли, к со-переживанию и со-чувствию, создаёт предпосылки для устранения непонимания как при межличностном общении, так и в пресловутом диалоге культур и цивилизаций…
В новой ленте просматривается эволюция философско-эстетических взглядов автора, злонамеренно сгущающего краски, в конечном итоге – опровергая (хотя бы отчасти) предпосылки прежних работ. Постепенно становится ясно, что сознание Грина не столь уж монолитно, а участь – не обособлена от судеб прочих личностей…
Честности и прозорливости Билли Уайлдера, не придумавшего, а нашедшего в жизни потрясающе ёмкий образ (надо же, один из главных бульваров Голливуда и Лос-Анджелеса в целом носит название Сансет, то есть ‘закат’), мог бы позавидовать любой неравнодушный коллега…
Авторы ориентировались, очевидно, на классическую картину Фрэнка Капры, оттолкнувшись от забавной предпосылки: а что, если бы Шрека, переквалифицировавшегося из жуткого огра в примерного семьянина, накрыла волна невыразимого уныния от осознания бесполезности прожитой жизни…
