В мгновение ока целые жилые кварталы превращаются в руины, дома охватывает огонь, который прибывшие по вызову пожарные расчёты не в состоянии потушить из-за отсутствия в гидрантах воды, а сотни людей оказываются погребены под грудой обломков. Вот только…
Режиссёр пытается, как может, донести (пусть в наивной до примитива форме) некое позитивное послание. Новые приключения мистера Веста в стране большевиков закончатся тем, что он всё равно сбежит – сбежит по льду. Ибо нельзя удержать ветер, как вещает мудрый старец Фёдор…
В своём томе 7 Такэси Китано с особой художественной силой и ясностью выразил собственное понимание мира, одновременно жестокого, неправедного, уродливого, раздираемого огнём низменных людских желаний, несущих смерть и разрушение. И… такого же неописуемо прекрасного…
Тот факт, что бурная деятельность авантюристки наносила, как минимум, ощутимый ущерб репутации короны, не вызывает сомнений. Более того, достаточно тонко подчёркнуто, что при определённых условиях происки могли привести и к кровопролитию…
Фильм – поистине «песнь мужчины и женщины ниоткуда и отовсюду», которая «может прозвучать в любом месте и в любую эпоху», ибо «везде, где восходит солнце, в водовороте городов и на затерянной ферме, жизнь одинакова: то горькая, то сладкая, со своими радостями и горестями, со своими проступками и прощениями»…
Судя по всему, кинокомпанию Walt Disney Pictures охватил приступ гигантомании – стремление реализовывать проекты один грандиознее другого, не считаясь с затратами времени и сил, обуславливающими колоссальные производственные и рекламные издержки…
Возможно, трагедия Гумберта Гумберта именно в том, что он не сумел вовремя разгадать хитроумную шараду – признать тот факт, что дух Куильти словно разлит в воздухе Америки. Страны прагматичной и с наглостью заявляющей о своей исключительности…
Патрис Шеро и Даниэль Томпсон сознательно изменили некоторые сюжетные линии одноимённого (изданного в 1845-м году) романа, но в первую очередь – отказались от легковесной интонации, настолько увлекавшей читателя, что уже, грубо говоря, мало кто пытался осмыслить ужасы Варфоломеевской ночи…
То, что в преддверии и в разгар «красного мая» наверняка показалось бы жуткой ересью и признаком реакционности мышления, спустя каких-то пару лет было воспринято пусть не откровением, но – указанием на разумную возможность выхода из затяжного социального и экзистенциального кризиса…
Мужская половина (треть? четверть?) аудитории наверняка отнесётся к мятущейся героине с покровительственной иронией: дескать, как это всё знакомо… Но госпоже Эспозито хватает выдержки, чтобы, с явным сочувствием показывая метания бедняжки, в то же время не стать безоговорочно на её сторону…
