Перед режиссёром стояла более сложная и многомерная задача, чем, скажем, перед Яковом Протазановым и Фридрихом Вильгельмом Мурнау, также стремившимися максимально ёмко выразить внутренний мир персонажей. Ведь речь шла о незаурядной, хорошо изученной личности, пусть и «увиденной Абелем Гансом»…
От Якоба и Вильгельма Гриммов – сразу к Джону Рональду Руэлу Толкину или, как минимум, к Клайву Стейплзу Льюису! Начнём с того, что великолепная семёрка гномов, номинально – также вступившая на тропу лесных разбойников, уже не выглядит кучкой клоунов-акробатов, обманывающих заезжих странников…
Авторов этой уморительной и, подчеркнём, стопроцентно голливудской комедии легко обвинить в неумении вовремя остановиться, в дурном вкусе и т.п. Но подобные недостатки картины с лихвой компенсируются стихией безостановочного юмора…
Намётки замысла «Боба Робертса» возникли ещё в 1986-м году, когда Тим Роббинс отметился в небольшом скетче в телешоу Saturday Night Live, изобразив популярного певца и перспективного политика, претендующего на роль выразителя чаяний простых (нет, настоящих!) американцев…
В западных странах, за столетия существования буржуазной демократии, лишь отдельные интеллектуалы (высказывание чаще всего приписывается Бертольду Брехту, но я, к сожалению, не нашёл ссылки на первоисточник), не встречая понимания, предупреждали, что, если бы выборы могли что-нибудь поменять в системе, их бы давно отменили…
Сергей Эйзенштейн прибегнул к уникальному, в известном роде гениальному драматургическому приёму, пойдя на резкие, так сказать, повествовательные самоограничения – вычленив из многообразия фактов, в том числе действительно важных, всего несколько ключевых эпизодов…
Именно умственно отсталый персонаж, наивными и добрыми глазами взирающий на реальность, позволяет Роберту Земекису получить изумительный эффект незамутнённого взгляда на этот «лучший из миров» (как минимум, на «лучшую из стран»). Тому же служит остроумный закадровый текст…
Париж, как известно, всегда Париж, но стараниями наших соотечественников картина (по западным стандартам – мини-сериал) получила поистине универсальное звучание, вслед за Дюма-отцом, как бы через века, доводя до публики непреходящие высокие понятия: искренней дружбы, страстной, сметающей преграды любви…
Чего бы ещё эдакого придумать? Напустим мистического туману: пусть Джеймс, назвавшись «Микки Маусом», посетит тайное собрание «Спектра», где встретится лицом к лицу с призраком – с Францем Оберхаузером, которого давно считал погибшим. Добавим щепотку фрейдизма (или ницшеанства?)…
Настоящие мудрецы, как правило, любят и умеют шутить. Но некоторые шутки сами по себе кажутся исполненными такой мудрости, какую не способен вместить ни один философский трактат: серьёзное лицо – воистину ещё не признак ума!..
